— Помню. Ты не забыла, что к денюжкам прилагается нормальное поведение и поддержание имиджа? Ты не должна влезать в скандалы, твое имя не может появляться на первых страницах в журналах, в социальных сетях. Нигде.

— Скукотища, — констатирую я. — В клуб потанцевать я смогу ходить?

— Сможешь. Со мной.

— Наручники уже купил? — осведомляясь у него. — Потому что судя по тому, что ты рассказываешь, мне предстоит стать привлекательным приложением к известному Тимуру Байрамову.

— Куплю, малыш. А сейчас иди собирайся и звони отцу, потому что через четыре часа мне нужно будет отлучиться на встречу с фанатами.

Я морщусь, представляя эту “встречу”. Он, весь такой царственный и уверенный в себе, и толпа девиц, пускающих на него слюни.

— Дождевик бы надел, что ли, — бубню себе под нос, но он слышит.

— Зачем?

— Он отлично заменит слюностекатель, — язвлю и скрываюсь в спальне.

Беру в руки телефон, вижу десятки пропущенных звонков от подруг и захожу в чат, чтобы написать, что со мной все в порядке, просто немного изменились планы. Закрываю мессенджер и тут же набираю отца, но он не отвечает. Решаю, что смогу перезвонить ему по дороге, поэтому откладываю телефон, открываю шкаф и начинаю перебирать одежду. Я должна выглядеть одновременно целомудренно и привлекательно. Все же Тимуру стоит видеть, какое золото он отхватил, авось, ценить начнет, уважать, прекратит возмущаться и станет хорошеньким мальчиком.

Достаю из шкафа чехол, в который помещено “то самое платье”. Я купила его на распродаже в одном из брендовых магазинов Милана и надела только один раз, да и то на свадьбу подруги, которая проходила на островах. Быстро извлекаю мягкую ткань и удовлетворенно улыбаюсь — то, что нужно.

Наспех принимаю душ, мою волосы шампунем с ароматом грейпфрута, обматываю голову полотенцем, на плечи накидываю халат и выхожу. У двери вынужденно останавливаюсь, потому что на моем пути возникает несдвигаемая стена в виде боксера.

— Ты до сих пор не собралась? — удивленно спрашивает он.

— Прости, но ускорителя у меня нет. Если ты позволишь, — обхожу его, подхожу к зеркалу и снимаю с головы полотенце. Быстро вытираю волосы и беру в руки фен. Делаю укладку и, минут через пять не выдерживаю.

— Ты так и будешь стоять и буравить меня взглядом?

— Надеюсь, ты так быстрее соберешься, — он пожимает плечами и со скучающим видом осматривает мою комнату.

Вижу, как его взгляд цепляет вешалку с бельем и закатываю глаза.

— И ты туда же, извращенец, — шиплю я и толкаю его к двери. — Давай, выходи из моей опочивальни. И хватит рассматривать мое белье.

Я буквально выталкиваю его из комнаты и щелкаю защелкой, закрывая дверь. Разворачиваюсь и решаю закончить то, что начала — доделываю укладку, наношу макияж а-ля святая простота, но не могу не выделить губы красным. Они — мое достоинство: слегка припухлые и правильной формы. Была бы мужиком — влюбилась бы в себя только из-за них.

Когда заканчиваю образ, критически осматриваю себя в зеркале: зеленые глаза, подчеркнутые легким макияжем, правильные черты лица, небольшой нос, выделенные скулы и правильный подбородок. Все это дополняют длинные светлые волосы, которые я решаю не укладывать, а оставить распущенными.

Тянусь к шкафчику и достаю оттуда белье. Выбираю комплект от Victoria’s Secret, нежный, полупрозрачный и просто нереально удобный. Красивое белье — моя слабость. Его у меня больше, чем одежды. Я скупила множество брендов и каждый из них по-своему нравится мне. Как говорит Диана, надевай белье, будто собираешься провести первую ночь с человеком, от которого ты без ума. Ночь я ни с кем проводить не собираюсь, но белье на мне всегда такое, что засмотришься.

Завершаю образ платьем, кремовыми шпильками на каблуке и парой распылений любимых духов. То, что я вижу в зеркале, безумно нравится мне, а выбранное платье, я уверена, понравится Тимуру.

Я выхожу и вижу его пристальный и оценивающий взгляд, направленный на меня. Едва сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза и царственно подхожу к нему.

— Поехали, фанаточки не ждут, — я ослепительно улыбаюсь и иду к двери, с удовольствием отмечая, что Тимур идет за мной.

Уже на улице я сажусь в машину, поправляю платье, чтобы раньше времени не выдать его откровенность, откидываюсь на спинку и жду, когда мы будем почти у цели. Ближе к дому отца я закидываю ногу на ногу и аккуратно дергаю за платье, оголяя кожу до бедра. Едва сдерживаю улыбку и встречаюсь со злым взглядом Тимура в зеркале заднего вида.

Упс… кажется, сработало.



Глава 8

Я с удовольствием отворачиваюсь к окну и про себя отмечаю, что мне неожиданно нравится его подбешивать. Украдкой кошу глаза и смотрю на то, как Тимур с силой сжимает руки на руле.

— Ты зачем так вырядилась?

Ес! Один-ноль в мою пользу. И ведь знала, что произведу на него такое впечатление.

— Я, как ты выразился, вырядилась, на встречу с отцом. Я всегда так одеваюсь, поэтому не вижу причин для недовольства, — говорю, а сама чуть приподнимаю ногу, обнажая кожу бедра еще больше.

В итоге, просто кладу руки на колено и поворачиваю голову к Тимуру. Встречаюсь с ним взглядом в зеркале заднего вида и виновато прикрываю веки, опуская голову. Главное, сделать вид, что все это не заранее спланированная акция, а “так случайно получилось”.

— После того, как ты станешь моей женой, придется заняться сменой гардероба, — вполне спокойно и абсолютно серьезно говорит он.

Я удивленно вскидываю брови и в упор смотрю на Тимура.

— Ты из прошлого, что ли? Мне двадцать три, Тимурчик. Так одевается вся молодежь, да и это, — я обвожу руками платье, — классический стиль. Все приемы только в таких платьях, на высоких каблуках с легким макияжем, — я ослепительно улыбаюсь. — Если я стану одеваться как колхозница, твои друзья меня засмеют, Байрамов.

Тимур сжимает челюсти так, что я слышу скрип его зубов. Я жду, что он будет препираться, но он абсолютно ничего не говорит. Просто молча ведет машину, так что создается ощущение, что я совершенно его не интересую.

Тимур паркует машину около дома через полчаса. Выходит из машины, обходит ее спереди и открывает мою дверь, помогая выйти.

— Думаешь, мой отец сидит у окна и смотрит за твоими манерами?

— Нет, я делаю то, что привык.

Он хватает меня за руку, подводит к ограде и ждет, пока я нажму код. Калитка открывается, пропуская нас внутрь, и только тут я понимаю, что так и не позвонила отцу. Надеюсь, он дома.

Мы подходим к двери, и я нажимаю на звонок. Будет весело, если в выходной отец поехал на работу или на встречу.

— У принцессы даже ключи от замка забрали? — злорадно шепчет Тимур мне на ухо.

— Принцессе не нужны ключи, для нее все двери открыты, — отвечаю сквозь зубы, сверля взглядом дверь.

Не хочу, чтобы Тимур думал, будто между нами с отцом совсем все плохо, но и отрицать тот факт, что отец спокойно распрощался со мной, я не могу. Я обиженно закусываю губу и собираюсь позвонить еще раз, когда слышу голос Тимура:

— Ты уверена, что все? Дверь так и закрыта…

Я не успеваю ответить на колкость Тимура, потому что в этот момент открывается дверь и на пороге появляется девушка примерно моего возраста. Я опускаю взгляд на ее живот и удивленно приподнимаю брови. Отец записался на флешмоб “устрой на работу беременную”?

— Папа дома? — окидываю взглядом девушку и вижу ее удивленный взгляд.

— Папа? — спрашивает она, и я закатываю глаза.

Толкаю ее в плечо и прохожу внутрь. Времени объяснять персоналу, что я дочь самого Дмитрия Довлатова, у меня нет, поэтому я прохожу в гостиную и кричу:

— Папа.

Оборачиваюсь, чтобы посмотреть, где Тимур и натыкаюсь на довольно интересную сцену: та самая беременная девушка с ужасом смотрит на моего будущего мужа, а он… он глядит на нее с такой ненавистью, что я даже немного сочувствую ей. Все же, на меня он смотрит немного по-другому, хотя в его взгляде и нет радости и влюбленности, присущей всем новобрачным.