Выйдя из Теночтитлана, армия аптеков направилась на северо-запад, к границе с землями Союза Пяти Племен. Примерно через два дня пути отряды Куаутемока и Таваока отделились от императорской армии и двинулись на соединение со вверенными им войсками, которые уже вступили в соприкосновение с противником.

Куаутемок догнал свою армию через шесть дней пути, у охотничьего лагеря ирокезов, который она недавно заняла. Штурм лагеря стоил жизни многим воинам и поэтому прежний командующий армией, военачальник Астарок решил дать армии отдых и дождаться пополнения. Он имел информацию о том, что к отряду ирокезов-охотников, которые раньше обороняли лагерь, а теперь отступили, тоже двигается подкрепление. Все это он сообщил принцу на совещании, устроенном в шатре Куаутемока. Тут собрались командиры отрядов, командир гвардии принца Камок и – Ратмир, смывший красный грим. Все они склонились над картой, где были отмечены передвижения своих войск и противника. Ратмир поразился тому, сколь тщательно она была выполнена на сшитых меж собой листах бумаги. Настоящее произведение искусства! Согласно ей, все три армии ацтеков движутся по узкому «коридору». Слева «коридор» огорожен горными хребтами, справа – ряд фортов сардукаров.

– Принц, взгляни! – (Ратмир указал на «коридор»), – Не думаешь ли, что это может обернуться для армии ловушкой? Сардукарам достаточно выбросить нам в тыл три отряда из одного из этих фортов, чтобы отрезать нас от Тлателоко. Кроме Тлателоко, поблизости нет городов, за стенами которых мы можем принять бой с надеждой на успех.

– План компании разработан отцом по данным нашей разведки, – ответил Куаутемок – Они гласят, что в пограничных фортах сардукаров сейчас слишком мало войск, их хватит лишь на оборону границы, выйти в поле они не могут.

– Но я вижу на карте железную дорогу, по которой сардукары смогут подвезти запас и подкрепление. В любом случае необходимо создать четвертую армию в тылу первых трех, чтобы она могла – если сардукары прорвутся – задержать их и дать возможность нам отступить в Тлателоко.

Принц задумчиво потер подбородок.

– Может быть, если бы я командовал компанией, я сделал бы как ты говоришь, но командует мой отец.

– Можно послать ему письмо с предупреждением, – настаивал Ратмир.

– Письмо не произведет на него впечатления. Я знаю отца, он очень упрям.

– Тогда остается ждать и молиться, чтобы мои опасения не сбылись.

На следующий день разведчики подтвердили: к ирокезам подошла значительная помощь. И Куаутемок, действительно, отправил к императору скорохода. Просьбу о подкреплении принц сопроводил кратким изложением слов Ратмира. (Сам Ратмир в письме, естественно, не упоминался). Тем временем армия обустраивала укрепленный лагерь. Шла подготовка к возможной контратаке.

4

Вечером, на четвертый день стоянки в лагере, к шатру принца прибежал командир одной из застав, охранявших укрепление. Он сообщил удивительную новость: к нему только что явился никто иной как сам вождь могавков Атог с белым флагом, в сопровождении нескольких воинов; все они были верхом на лошадях.

Принц велел командиру заставы проводить парламентеров в свой шатер, а одновременно – созвать всех начальников армии. Приказы эти он отдал спокойным голосом, не изменившись в лице. Ратмир делал над собой усилие, чтобы не засыпать принца вопросами. Хотя вопросы буквально жгли ему язык.

Через четверть часа, когда все были в сборе, вошел Атог. Вождь могавков (следовательно, противник) оказался огромного роста: настоящий великан. Он был в коричневой рубахе с бахромой и таких же брюках. Голову украшал убор из птичьих перьев. На поясе – патронташ, томагавк и револьвер, за спиной – винтовка. Разбитые «высокие мокасины» (что-то вроде легких сапог для промысла и рыбалки) дополняли наряд. Вся одежда была чрезвычайно грязной, по сравнению с Куаутемоком и его товарищами он выглядел бандитом и оборванцем, но на усталом запыленном лице с черными умными глазами можно было прочесть обычную для ирокезов гордую уверенность.

Войдя, Атог поднял в приветствии руку. Принц, ответив тем же, предложил ему сесть па циновки. Атог уселся. Не спеша заговорил.

– В черный час произошло наше знакомство, принц Куаутемок, и я очень жалею, что привез тебе черные вести, – начал он. – Пять дней назад войска сардукаров вторглись в пределы Анауака и заняли большую дорогу, отрезав армию императора от города Тлателоко.

Говорящего слушали молча. А могавк, вынув из кармана на поясе свинцовую палочку, провел на карте несколько стрел, исходящих из сардукарских фортов, – так же, как показывал Ратмир. Стрелы сошлись в одной точке: у небольшого селения. Дорога отступления для императорской армии была перерезана.

– Узнав о том и рассчитывая, что сардукары, выслав войско в поле, ослабили гарнизоны фортов, император приказал командующему второй армией напасть на сардукарские форты, дабы пробить другую дорогу. Своими войсками он прикрывал наступление второй армии от нас и отказался от переговоров со мною о совместных действиях против сардукаров, – продолжал Атог. – Но у сардукаров появилось новое оружие: пулемет. Он заменяет собою сотню винтовок. Ваша вторая армия, атаковав форты, защищенные пулеметами, понесла огромные потери. Она отступила. Не сумела пробить новую дорогу. Узнав об этом, я оттолкнул от себя воспоминания о старых обидах и отправил императору повторное предложение о совместных действиях. Но он согласился лишь подписать перемирие. И двинул свою армию на прорыв. Я вижу: прорыв невозможен. И я, не жалея лошадей, поскакал к тебе, принц. Немедленно отступай, дабы не попасть в кольцо к сардукарам, как две первые армии!

Ратмир следил за лицами людей, слушавших сообщение вождя могавков. Удивление, недоверие, боль и тревога за будущее отражались на лицах всех военачальников – кроме Куаутемока. Принц опять был невозмутим. Он не имел права выказать свои чувства, на нем лежит ответственность за все жизни и судьбы – может быть, за жизнь и судьбу всего народа империи Анауак. Только в одном движении он выказал свои эмоции. Он пошевелился, медленно выпрямился на циновке, как бы просыпаясь от кошмарного сна.

– Почему отец не передал мне этого сам, Атог? – спросил он.

– Наверное, пытался. Но сам видишь, сардукары отрезали сообщение. Люди моего народа тоже часто нападают на ваших гонцов и обозы. Они могли убить скорохода, не сообщив мне.

– Значит, отступать мы можем лишь по горной дороге.

– И как можно скорее, – произнес Атог вставая. – Я спешу к моим воинам, которые стараются оттянуть сардукаров на себя. И уношу в душе надежду: империя ацтеков поймет, наконец, что главный ее враг – сардукары, как и главный наш враг, победить мы сможем лишь объединенными силами. Великим днем станет тот день, когда вожди Пяти Племен сойдутся за стол переговоров с императором ацтеков. От этого каждый из нас сделается сильнее.

Окончив свою речь, глава могавков выбежал из шатра; через несколько секунд послышался цокот лошадиных копыт. Конь сразу взял с места в карьер. Принц оставался спокоен. Но приказы, которые он начал отдавать один за другим, были неотложными и срочными. Немедленно, как можно скорее поднять лагерь: у людей теперь будет много работы, и они отвлекутся от черных мыслей. Затем надлежит сделать следующее… А затем… А затем… Военачальники разошлись. В шатре с принцем остались только Ратмир да Камок. Принц провел ладонями по лицу, и Ратмир увидел, насколько гнетут его вести, принесенные Атогом.

– Я боюсь, – как бы отвечая на мысли друга, произнес принц. – Боюсь той ответственности, которая может пасть на меня в случае гибели отца. Мне придется не только наблюдать гибель моего народа, но и управлять им в это страшное время.

– Я понимаю тебя, – ответил Ратмир. – Но, будучи императорским сыном, ты самой природой обязан встать во главе своего народа и вести его… только не к гибели, а к спасению. На этом пути ты не одинок, тебя поддержат вожди Пяти Племен и их друзья из Танора. – При слове «Танор» принц заметно вздрогнул. Ратмир повторил: – Да, друзья из Танора.