Всадники были не менее странными, чем птицы.
Многие были мужчинами, но среди них ехали и женщины, все были в перчатках, поножах и нагрудных пластинах из чешуйчатой кожи, как у их птиц. Сжимая серебряные копья, они гнали скакунов быстрее и быстрее. Высокие островерхие шлемы были на их головах, цветные перья на них трепетали в воздухе за ними. Только один всадник был без шлема. Она ехала во главе отряда, волосы развевались, лицо было открытым. Белое чистое лицо. До боли красивое. Ужасно жестокое.
Мое сердце забилось быстрее. Бледная королева? Было сложно понять на расстоянии, было ли это лицо из моих снов. Но я почти могла поклясться, что видела черную ленту с горящим красным камнем на ее шее.
Женщина подняла копье и заставила свою птицу бежать быстрее. Существо прыгнуло с одного большого камня на другой над бегущей саламандрой. Женщина прицелилась, отвела сильную руку.
Она метнула оружие.
Сияющее острие попало по саламандре, вонзилось глубоко в ее заднюю лапу. Шипя, существо неловко бросилось в сторону, копье торчало, как шип.
Женщина крикнула всаднику, приближающемуся за ней, и он бросил ей свое копье. Это выглядело бы как атака, но она ловко повернулась на спине птицы и поймала древко. Она гнала свою птицу, заставила запрыгнуть на еще один камень, а потом с грацией танца послала новое оружие лететь за саламандрой, которая убегала на трех лапах.
В этот раз острие пробило ее голову у основания черепа.
Саламандра сделала еще пару шагов, разогнавшись, но она уже была мертва, когда упала, тупой нос был в футах от края горящей реки.
Прячась за камнем, я смотрела, как женщина рассмеялась, остановила птицу и легко спрыгнула с ее спины, взмахнула руками в триумфе и повернулась к спутникам. Они радостно вопили, и женщина нежилась в их похвале.
Только один всадник из дюжины молчал. Другие окружили павшую саламандру, спешились и подошли к пострадавшему существу, он остался верхом, смотрел на них из своего высокого шлема.
Бледная королева вытянула руки. Два ее спутника приблизились. В одной ее ладони был высокий флакон из хрусталя, в другой — серебряную трубку с острым концом. Не благодаря их, она подошла к мертвой саламандре, ткнула ее ногой. Она была босой. Ее кожа казалась мягкой, и она не страдала от жара и жестокости земли тут.
Она села на корточки и вонзила острый конец трубки в мягкое место на затылке саламандры, а потом накренила трубку к хрустальному флакону. Я смотрела, как горящая жидкость текла из саламандры, белая, сияющая, она наполняла флакон по капле за раз.
Когда флакон наполнился, Бледная королева поманила спутников, и они быстро заменили его другим. Несколько из них вставили больше трубок в труп. Кровь саламандры текла, и ее ярко-красный цвет угасал. Вскоре она стала черной, почти неотличимой от земли, на которой лежала.
Я дрожала. Я должна была спрятаться за камнем. Мой пылающий плащ был заметным. Любое мое движение могло привлечь внимание охотников. Эти птицы могли прыгнуть на эту сторону реки? Я стану легкой мишенью для их оружия. Бледная королева будет охотиться на меня так же радостно, как на саламандру.
Дрожа, я подвинулась в укрытии, вдруг ощутила… что-то. Я не знала, что. Что-то острое, будто…
Я повернулась и увидела пару глаз, глядящих на меня.
Один всадник повернул голову в шлеме в мою сторону. Он увидел меня? Я почти сжалась, но умудрилась остаться неподвижной, чтобы вспышка огненного одеяния не привлекла больше внимания. Я смотрела на мужчину в броне поверх горящей реки, пыталась заметить глаза, глядящие из шлема.
Черные рога были частью шлема? Или…
Бледная королева встала и подняла флакон сияющей крови к губам. Она сделала глоток, кровь текла из уголков ее рта, пачкая подбородок, стекая по шее струйками. Ее спутники веселились, а она высоко подняла флакон, улыбаясь им, словно милосердная богиня, принявшая поклонение последователей.
Всадники собрали свои награды, забрались на птиц и поехали по пейзажу, оставив тело саламандры на земле. Рогатый мужчина задержался, глядя в мою сторону.
Я не двигалась. Я не могла шевелиться, хотя дико колотящееся сердце просило выйти, прижать ладони ко рту и прокричать его имя. Имя моего мужа.
Но я осталась на месте, укутанная в ткань из огня. И когда кто-то позвал, одинокий всадник пожал плечами, повернул головы своей птицы и направил ее бежать, вскоре догнал остальных. Я смотрела, пока всадники не пропали из виду среди камней.
Он ушел.
Ушел.
Сколько раз я представляла, как снова увижу его? Теперь я увидела его… но не была уверена, что это был он. Доказательств не было. Только чувство. Ощущение.
Колени дрожали, я выбралась из-за камня, сжимая ткань у горла. Я должна была идти. Саламандры скрылись, но они могли вот-вот появиться. Мне нужно было пересечь горящую реку сейчас, пока еще был шанс.
Шагая к реке, я укутала огненной тканью лицо. Скрытая магией, я могла терпеть жар, но на грани. На берегу я прищурилась, глядя на обрыв в четыре фута, внизу кипел поток, я выглядывала большие глаза и шкуры с бородавками.
Саламандр не было видно.
Первый камень естественного моста был в трех футах от края, но… о, если я не попаду, если не ухвачусь, я упаду и… и тогда…
— Боги, сохраните мою душу, — пробормотала я, завязывая огненную ткань у горла. Я приготовилась на краю, жалела, что моя накидка из ветра порвалась, и я не могла пролететь тут.
Я прыгнула.
И рухнула. Нога поехала, замерла в воздухе, пылающая туфля трепетала, пока я пыталась оттолкнуться. Но другая нога попала на камень, и я обвила булыжник руками, сжала. Было жарко до боли даже сквозь волшебную ткань, но мне было все равно. Я зажмурилась, ждала, пока сердце успокоится.
Я разжала пальцы и стала двигаться вдоль булыжника, кривясь, когда оказывалась близко к каплям остывающей магмы, следов саламандр. Я осторожно встала на ноги, вытянула руки для равновесия и посмотрела на следующий камень. Прыжок был меньше, не больше двух футов. Но камень был меньше.
— О, боги! — шептала я, не зная, молилась я или ругалась. Это было не важно.
Я прыгнула.
Ноги поехали, когда я рухнула, и я резко села, потеряв центр равновесия. Ладонь сжала выпирающий кусок камня. Мир словно накренился, все во мне кипело от страха. Но я удержала равновесие и притянула себя на колени, тяжело дыша.
Два камня я прошла. Я посмотрела сквозь пряди потных волос. Еще три.
Я прыгала, скользила и цеплялась, как-то двигалась по горящей реке, тело покрывал пот, конечности дрожали от ужаса. Мой прогресс ощущался ужасно медленным, но на самом деле был быстрым. Вскоре я стояла на последнем камне и смотрела на берег.
Брешь в пять футов отделяла меня от цели.
— Это не так много, — сказала я себе.
Выглядело как мили.
— Ты зашла так далеко. Что такое еще один прыжок?
Лава текла передо мной, готовая забрать мое тело, мою душу. Так близко к краю Ада я тут же попаду в мир демонов и мучений, если умру? Боги хоть попытаются забрать мою душу на небо?
Я должна была прыгнуть.
Но не могла.
Должна была.
— Да, — прошептала я, хотя мотала головой.
Я поднялась на дальний край булыжника, чтобы разбежаться в три шага перед прыжком. Когда я побегу, возврата не будет. Если я помедлю хоть на миг, я не смогу этого сделать.
— Ну же, Валера, — прошептала я. — Беги. Беги.
Тело было как камень.
Время шло. Быстро. Но я не могла двигаться. Сердце гремело, пот стекал по телу, и я все еще стояла, напряженная, адреналин бежал по венам, страх гудел в голове, почти ослепляя меня.
— Боги, — проскулила я. — Помогите.
Лава пошевелилась за мной, булькая у камня.
Я с криком повернулась и посмотрела вниз. Пылающие белые глаза появились из горящей реки. Огромные когти сжали камень, один был в дюймах от моей ступни. Саламандра смотрела на меня. Моргнула.
А потом раскрыла пасть, показывая все зубы.
Я бросилась вперед. Шаг, другой, третий, и я прыгнула. Огненная ткань развевалась за мной, как крылья из огня, я тянула руки вперед. Я рухнула на дальний берег, проехала. Одна нога оказалась близко к потоку лавы.
