Стремление к абсолютизму.
Ранее средневековье становится пиком индивидуализации, ее предельным воплощением, финальным этапом развития линии индивидуализации как таковой. Если период античных империй является отклонением в сторону социализации общества, создания общественных структур, укрупнении структур производства, объединения сельхозугодий, создания больших производственных структур на основе применения рабского труда, то раннее средневековье полностью разрушает все принципы установленные античными империями. Идет тотальное дробление земель с максимальной индивидуализацией управления этими землями, идет дробление сельского хозяйства превращая плантации, фазенды и виллы в мелкие участки обрабатываемые отдельными крестьянскими семьями. На фоне всеобщего дробления и развала единственным сплачивающим звеном становится религия. Причем примерно аналогичные процессы происходят как в случае организации структуры буддизма, в случае формирования ислама, так и в случае создания и укрепления христианской церкви. Монотеистические религии вытесняют повсеместно язычество, причем зачастую в крайне агрессивных методах. В среде верующих активно культивируется фанатизм. Религиозный фанатизм становится той силой, которая объединяет достаточно разрозненные между собой индивидуализированные до предела территории в некую общность глобальных территорий. Что не мешает, конечно, ведению локальных междоусобных войн и возникновению различных конфликтов, но становится стержнем удержания цивилизации в каком-то общем русле. Позволяет поддерживать какую-то общность культуры и некую общность науки или хотя бы ее подобия. Вторым объединяющим фактором является наследие античных империй. Особо значимую роль оно играет в культуре Европы. Религиозный фанатизм, с одной стороны, скрепляя воедино европейскую цивилизацию и не давая развалиться ей окончательно, с другой стороны – несет в себе множество негативных факторов. В частности к этим факторам можно отнести чрезмерную увлеченность "богословием", которое отодвигает все науки на задний план и тормозит развитие технического прогресса, скидывая Европу еще в более глубокую пропасть дикости и невежества. В том числе и вводя прямые преследования ученых, чьи научные открытия противоречат церковным постулатам и церковной трактовке библии.
Церковь удерживает индивидуализированный мир от окончательного развала на кучки дерущихся между собой племен, но церковь хочет доминировать сама. Церковь пытается оттеснить светскую власть повсеместно. Церковная власть превозносится выше светской. Церковная власть благословляет светскую и может отказать в благословлении и в принятии наследуемого трона. Церковная власть повсеместно вмешивается в дела светской и пытается руководить ею. Церкви и монастыри зачастую оказываются богаче и влиятельнее королей. Естественно королям это не нравится. Не нравится им и чрезмерная свобода и самостоятельность их вассалов, некоторые из которых становятся богаче и влиятельнее, сильнее в военном плане, чем их сюзерены и сюзеренам приходится считаться со своим вассалом более чем с собственным мнением. Но вассалам, как и королям не нравится превосходство церковной власти над светской. Поздняя часть раннего средневековья превращается в ярую арену борьбы и стремления к абсолютизму. Короли пытались укрепить свою власть как над вассалами, так и выйти из под "опеки" церковников. Во многом процесс становления абсолютизма был схож с процессом возникновения первых империй. Пик индивидуализации сменился уклоном в сторону социализации, в частности социализации территорий. Короли маневрировали между поддержкой со стороны церкви в укреплении своей власти над вассалами, и поддержкой со стороны вассалов в укреплении своих позиций как независимых королей над которыми не стоит религиозная власть. Впрочем, в ранние годы средневековья короли даже не задумывались о противостоянии церкви в подавляющем большинстве случаев, видя в ней только способ укрепления собственной власти. К моменту вторжения варварских племен на территорию той же Римской Империи, на ее землях, уже успело распространиться христианство вытеснив языческие религии. Те германские племена, которые непосредственно контактировали с империей тоже многие приняли христианство, так как проповедники активно проникали на их территории и вели свою деятельность. Те же которые пришли с более отдаленных земель, но осели на захваченных территориях империи, принимали новую религию охотно и достаточно быстро. Причин для этого было много. Во-первых, для языческих представлений принять еще одного бога к существующим, и воспринять веру местного захваченного населения как действительную для данной территории было нормой. Во-вторых, христианство с его призывами к смирению, покорности и непротивлению было идеальным инструментом как успокоения местного населения завоеванных территорий, так и для укрепления власти конунгов-королей. Христианство сделало много для усиления власти вчерашних вождей и превращения этой власти в полноценную монархию.
Первые шаги абсолютизма так же были на руку церкви и всячески поддерживались ею. Во-первых, феодальная раздробленность раннего периода означала частые войны между раздробленными группировками, продолжавшими дележ территорий между собой и выяснявших вопрос превосходства и влияния на этих землях. Эти войны затрагивали и интересы хотя бы по той причине, что снижали количество паствы, а следовательно и церковные доходы, а кроме того, далеко не все рыцари и бароны были слишком "богобоязненными" и некоторые не гнушались пограбить не только соседние деревни, но и монастыри на землях барона конкурента. Укрепление и централизация власти снижала конфликты на местах, переводя любые споры баронов в обращение к монарху на "суд", а не в вооруженные конфликты. Во-вторых, церковь стремилась к распространению единой системы на всех территориях, которую проще было устанавливать на больших землях, чем на раздробленных и мало контролируемых участках. Да и договориться о тех или иных привилегиях и об установлении тех или иных правил проще с одним монархом, а не с десятками баронов, каждый из которых имеет собственные представления.
На первых шагах к абсолютизму короли имели поддержку своих крупных вассалов. Чем крепче общая "вертикаль власти", тем меньше у них самих проблем с собственными вассалами. Но сам принцип абсолютизации являлся "палкой о двух концах". Для знати всех уровней всегда возникала дилемма, с одной стороны, укрепление власти в целом и жесткая регламентация структуры власти, способствовала им самим опираясь на законы принятые монархами и на общее укрепление системы, решать вопросы с собственными вассалами и устанавливать свои правила на подвластных им территориях, не допуская возражений и самовольства вассалов, с другой стороны, им приходилось уступать свои вольности и принимать подчиненное положение в адрес сюзерена. Но любому было понятно, что более крупное государство, с устоявшимися законами, с общими правилами и с общей денежной системой, с общей экономикой, опирающейся не только на натуральное хозяйство, дает больше возможностей и создает более стабильную жизнь на всей территории. Шаг за шагом монархи укрепляли свое положение, в том числе и за счет добровольного верноподданничества своих вассалов.
Наверное одним из основных принципов построения абсолютизма стал принцип – государь владыка всего государства и все кто живет в нем его подданные. На более ранних стадиях существовал совершенно иной принцип: вассал моего вассала – не мой вассал. Естественно, построение государства на таком принципе делало короля лишь номинальным правителем больших территорий, по факту оставляя его всего лишь наследственным вождем имеющим право приказывать лишь небольшой группе вассалов высшего уровня, да и то если они окажутся согласными с его приказами. Такое положение делало королевскую власть слишком шаткой, а необходимость постоянно удерживать своих вассалов в подчинении и постоянные войны с соседями отодвигали все прочие дела в сторону, тормозя и без того упавшее ниже некуда развитие общества, экономики, науки.
