— Добро пожаловать на борт! Ваши места в четвертом ряду первого класса!

Девушки пошли спереди. Виктор насчитал восемьдесят посадочных мест в салоне, сначала десять рядов по три, потом пять — по два кресла с каждой стороны прохода.

«Конечно, далеко не „Аэробус“, но вполне комфортно на первый взгляд, если не считать того, что первый класс в хвосте и до него надо ещё тащить багаж», — в самолёте ему понравилось, стоял запах кожи, кофе, мяты и какого-то алкоголя.

Их ряд оказался предпоследним, далее шла какая-то компактная развлекательная зона из круглых столов и округлых диванов, далее бар и туалеты.

Мельком оглядев сидящую у левого окна чернявую пассажирку, Виктор помог японке закинуть багаж на верхнюю полку, закинул свой и с легким предвкушение уселся справа, в комфортабельное кресло с подлокотниками.

Лада села рядом с ним, японка, улыбнувшись им, села слева, возле чернявой дамочки.

— Да, неожиданно всё вышло! — вздохнул Виктор, посмотрев на кузину.

— Будь любезен, помолчи! — нервно ответила она.

От парня это не укрылось, несколько секунд он смотрел на её красивый профиль и скрещенные на уровне груди руки.

Через несколько секунд заработали двигатели, с каждой секундой они всё громче урчали и лопасти всё быстрее крутились, корпус самолёта затрепетал от вибрации. Нарастал шум, довольно ощутимый.

— Боишься летать?

— Нет, не боюсь, но не люблю! Вынуждена! — блондинка повернула голову и резко посмотрела парню в глаза. — Спасибо тебе, удружил!

— Знаешь, — вспыхнул Виктор, — вот только не надо валить на меня, я вообще в этой ситуации жертва и пострадавший...

Лада резко подняла ладонь и нервно, зло засмеялась.

— Уж кто, но точно не ты! — холодно сказала она. — Поговорим после взлета!

— Как скажешь, моя красивая, но нервная и загадочная кузина, — вздохнул Виктор и откинулся в кресле.

Краем глаза он увидел, как блондинка чуть скривила губы.

Вскоре ещё одна стюардесса в голубенькой униформе вышла из кабины и объявила, что пора пристегнуться — пассажиры зашевелились в своих креслах. Началось движение, Виктор с интересом наблюдал, как лайнер начинает выруливать на взлетную полосу.

«Гудит, потряхивает. Теперь я понимаю Ладу — это не современная авиация, ощущения своеобразные», — Виктору стало немного не по себе, когда самолёт пошёл на взлет.

Он рассматривал в иллюминатор город — очертания были совсем непривычными. Самолёт набирал высоту, стало хорошо видно центр.

«Все такое чужое, не моё, более отсталое, что ли...» — на миг его накрыла тоска по своему миру и своему городу, он вздохнул и продолжил смотреть.

— Что такое, братец, задумался о предстоящей теплой встрече? — в себя его привел тихий, но чуть язвительный голос Лады.

«И это тоже, кстати».

— Непривычный для меня город! — честно ответил Виктор, откинувшись в кресле и повернув к ней голову.

— Как я уже говорила — ты сам творец всех своих проблем! — в глазах девушки не было ни капли сочувствия, Виктор это сразу понял.

— Ты в курсе, что я потерял память, кузина? — чуть поморщился он.

— Это следствие ритуала, конечно в курсе.

— И ты считаешь, что со мной стоило так поступить и сотворить подобное? — парень чуть прищурился и в упор смотрел на Ладу.

— Да. Ты не оставил никому выбора своим поведением и прочими опасными глупостями. Так что да! — твёрдо ответила она.

Виктор ощутил, что начинает понемногу раздражаться, поэтому отвел взгляд и несколько секунд смотрел в иллюминатор — вид впечатлял, внизу было зелено и пасторально.

— И что же я такого сделал, что заслужил подобную участь? — снова повернулся он к кузине.

— Конкретно по магической составляющей твоего наказания — я не знаю, это парафия твоих родителей, все остальные твои проделки — общеизвестны, — спокойно ответила Лада.

— В смысле?

— Ты правда не помнишь, даже после таблетки? — чуть изогнула бровь блондинка.

— Нет!

— Скажем так, ты весьма известный на весь Омск, как бы это мягче сказать, — Лада картинно задумалась, — долбоёб, о! — подняла она палец.

— Что?! — поразился Виктор.

— Именно это. Кстати, вчера ты в полной мере доказал, что люди не меняются, я лично имела сомнительное удовольствие наблюдать за твоей очередной проделкой и была вынуждена вмешаться и засветить себя!

— У меня были резонные причины так поступить...

— Ни малейшей! — перебила Лада. — Очередной эксцесс твоего дурного характера!

— Знаешь, — насупился Виктор, — ты совсем не права и относишься ко мне предвзято, я это вижу. И к Лизе ты относишься холодно, я это тоже видел!

Лада резко повернулась и взглянула ему в глаза — Виктор ощутил, как у него похолодели пальцы на ногах.

— Ещё только заикнись про неё, поганец — и ты у меня вылетишь отсюда без парашюта, — в её взгляде была ярость. — Ты даже и близко не представляешь, на какие жертвы пошла младшая ради такого придурка, как ты!

«Сука, это какой-то врожденный женский талант — делать во всём виновным мужика. Это тот самый случай. Откуда мне знать, что это не очередной хитрый план кого угодно, включая тебя, кузина-стерва?!»

— Она мне говорила! — сдержанно ответил Виктор.

— Хоть спасибо, что ты согласен с моей оценкой.

— С какой это?

— Что ты придурок! — фыркнула Лада.

Хоть разговор они вели и негромко, и гудение моторов тоже создавало фон, Виктору не хотелось, чтобы кто-то услышал.

— Знаешь, Лада, ты отвыкай со мной общаться в таком тоне!

— А то что? — во взгляде блондинки был лёд.

— Ничего хорошего. Забудь прежнего Виктора, которого ты знала — я теперь другой! — веско заявил парень.

— Угу, прям великое преображение! — съязвила она. — Я за тобой наблюдала всё это время, а вчера ты превзошёл даже свои некоторые омские проделки!

Виктор сжал кулак и чуть хлопнул себя по левой ладони, стараясь унять раздражение — даже Анжелика и Стелла при первом знакомстве его так не бесили, как вроде бы скромная, милая и няшная на первый взгляд Лада.

— Какие, нафиг, проделки — что ты выдумываешь?!

Лада сжала губы и скептически покачала головой, будто не веря своим ушам.

— Ты выкашиваешь под дурачка или тебе напомнить? — чуть ли не прошипела она.

— Я потерял память, ты забыла?

— Хм, ну так я тебе напомню, кузен... — она облокотилась на подлокотник и чуть наклонилась к Виктору — в её взгляде он не увидел ничего для себя хорошего.

«Это что, всё правда?!» — поразился парень.

От её рассказа и язвительных комментариев ему стало нехорошо — с её слов он был совершенно распущенным и неадекватным мажором: за два года разбил четыре дорогих машины, при этом одну из них утопил; чуть не сжег левое крыло родного поместья, начудив с фейерверками на свой пятнадцатый день рождения; выронил или намеренно сбросил рюкзак с алкоголем из кабинки городского колеса обозрения на машину какого-то бедолаги, чудом никто не пострадал; вместе с компашкой таких же отбитых фанатов выбежал на поле во время решающего матча за золото чемпионата между омским «Грифоном» и одесской «Флоридой», протестуя против назначенного пенальти; практически ежемесячно устраивал дебоши в лучших ресторанах города, после одного из которых вместе с такими же весельчаками чуть не угнал пожарную машину; организовал незаконную ночную гонку на денежные призы, что привело к аварии и госпитализации двух высококэфных девушек, которые разбили дорогую японскую машину, подарок родителей; вместе с такими же идиотами-друзьями пробрался ночью в городской зоопарк и открыл вольеры обезьян, животных потом неделю ловили по всему городу; включил пожарную сигнализацию на железнодорожном вокзале в час пик, что привело к срыву отправления двух поездов и нарушению дневного графика движения; спустил шины отцовского лимузина перед парадом в честь дня свержения большевизма в Сибири; тайком достал из подвального винного хранилища и залил несколько десятков бутылок дорогого и даже коллекционного вина в столитровую ржавую бочку в одном из гаражей, мотивируя это желанием сделать нормальное домашнее вино и достойно угостить гостей семьи на новый год; сделал тарзанку на озере, случайно или намеренно не рассчитал длину веревки, самый первый из прыгавших друзей сломал ключицу, врезавшись в дерево; на день скаута в качестве помощи крестьянам вызвался пилить сухие деревья в близлежащей к поместью деревне, спилил абрикосу так, что она упала на курятник; якобы случайно поджог стог сена тем же вечером в той же деревне.