С хлопком, правда, не очень получилось: волокно неправильное - нить толстая, ткань получается 'теплая'. Так что для местной жары лучше всего подходит тонкий лен.

И из-за этих 'модниц' надо опять разворачивать текстильную промышленность. Старые ткацкие станки мы отдали в Воронеж, там должны наладить производство простых тканей. Мастер уже заканчивает новый станок уже для нас - конструктивно он почти такой же, только почти полностью из металла - стали и бронзы. Вот на нем будем комбинировать нити разных цветов.

Но одежда - это еще не все. Некоторые мастера, военные и гражданские чины, зарабатывают очень неплохо. У такого два-три мундира, у жены - пять нарядов. А дальше что? Надо срочно искать куда тратить деньги, но так, чтобы не на импорт. Решил производить украшения для своих. Зря я, что ли, плачу зарплату ювелиру, которой хватило бы на отделение солдат. Хотя отдача от него большая - он делал шрифт для типографии, сложные радиодетали - такие как конденсатор переменной ёмкости. Ученик его только и занимается таким радиодеталями и арматурой радиоламп.

Сам же ювелир иногда тоскует по 'настоящим драгоценностям'. Вот тут и интересы сошлись. Но делать украшения из серебра не очень выгодно, их все норовят по весу оценить. Золото слишком дорого для моих. Вот на драгоценных камнях делают большую маржу. К тому же тут перекосы с ценами. Рубины и изумруды высоко ценятся, а Еремей купил недавно горсть, скорее щепотку, мелких 'самоцветов' недорого, и среди них я обнаружил небольшой не огранённый алмаз. Надо бы из него стеклорез сделать. Но мне кажется, тут алмазы даже гранить не умеют. С ювелиром этот процесс мы обсудили, но алмаз - самый твёрдый материал, и шлифовать его можно только алмазом.

Но алмаз у нас только один. Но есть ещё один способ обработки алмазов. Из-за которого и не используют алмазы в качестве режущего инструмента для обработки сталей, несмотря на всю его твердость. Эльбор и победит им точить можно, а сталь - нет. При нагреве алмаз вступает в химическую реакцию с железом с образованием карбида железа - 'сгорает', превращается в пшик. В конце двадцатого века, с использованием этого метода, изготавливали из алмазов мелкие детали сложной формы. Только там технология ещё сложнее, место обработки продувают горячим водородом, и алмаз переходит не карбид, а в метан. Чистота поверхности получается намного выше.

Нам сложная форма не нужна, нам бы с одной стороны почти шарика сделать пирамидку. Закрепили алмаз в медной оправке, и осторожно прикоснулись к нагретой до 600С полированной стальной пластине. На алмазе появилась плоская 'лысина', на пластине - темная точка. Ювелир понял принцип, и довольно быстро получилась четырехгранная алмазная пирамидка - 'Как легко и быстро!' - поразился он.

С одной стороны - очень расточительно делать стеклорез из алмаза весом почти в карат. Но другого применения ему я не придумал. Не делать же из него бриллиант. А стеклорез получился хороший, на стекле оставляет глубокую царапину. Поэтому получается резать даже наше волнистое стекло.

Но драгоценные камни для наших это тоже дорого. Я почему в эту сторону стал думать - вспомнил про цветное стекло и про гениальный маркетинг - 'кристаллы Сваровски'. Нам тут такие изыски не нужны, крупные 'стекляшки' простой огранки но интенсивного окраса, надолго займут головы жен мастеров, командиров и консулов.

Но начинать надо не с ювелира, а со стекловара - придумал я такую должность. Было у меня несколько человек, которые стеклом занимаются. Но как-то не стабильно у нас со стеклом. В Чернореченске вроде наладили производство, поташа было много, но не хватало топлива для больших объёмов. В Адлере перешли на каменный уголь, топлива вдоволь, но поташа нет. Одно время был жесткий дефицит - оконные стекла переплавляли на оптику и лампы.

И вот недавно купили в Египте соду. Причем хорошо так купили, наши приказчики иногда путают пуды и килограммы - тридцать пудов - это почти полтонны. Хорошо, там, в Египте, эта сода дешевая. Там где-то целое засохшее озеро, просто бери и грузи. И сода хорошая и нужная оказалась, так что даже не стал никого наказывать, сделал вид что так и задумано.

Для известково-натриевого стекла надо 15-17 процентов соды, получается, что этого хватит на три тонны стекла! Вот так просто - пошел и купил. А мы со сбором и скупкой золы и поташа мучились. Кварцевого песка и извести на побережьях Средиземного моря в избытке. За известь платить надо, но совсем мало, зато ее они сами и грузят.

И начали стекло делать, в третий раз производство запускаем. Но мастера уже ученые - чтобы стекло было прозрачным, надо тщательно очистить все компоненты. Правда, стекло делаем примитивным методом - в тиглях. Надо бы построить для выплавки стекла правильную большую печь, но для нее много кирпича надо, а весь кирпич на острове привозной, нормальной глины тут не нашли. Да и много стекла нам пока не надо, тигельного варианта хватает. Больше угля расходуется, так его сотнями тонн сюда привозят.

Сделали несколько порций, самую прозрачную отдал стекловару. Выбрал его из группы мастеров по варке стекла, он там учеником был, но способным. В меру амбициозный, самостоятельный, химию понимает. Сделали ему отдельную мастерскую с печкой, режим секретности - ну как обычно. Тут больше секрет от своих, не надо пока никому знать как мы 'самоцветы' получаем. Хотя цветное стекло делают чуть ли не тысячу лет, но такие секреты держат в тайне до последнего, и часто утрачивают.

И, чуть ли не единственными носителями секретов сейчас, являются мастера с венецианского острова Мурано. Насколько я помню, производство там сейчас на подъёме, и в следующем век мода и цены на муранское стекло достигнут пика. Еремей был в Венеции в такой лавке, насмотрелся на красивую посуду, но покупать я ему не разрешил - неоправданно дорого.

Направленность производства у них несколько другая, делают почти исключительно посуду. Но очень красивую и разнообразную, иногда очень вычурную. Про иной кубок и не подумаешь что из него пить надо - статуэтка настоящая. Цветное стекло используют мало, больше придают значение форме.

И засели мы со стекловаром за эксперименты. Ну как засели - я ему написал рецепты, какие знаю, выделил химикаты. Утром и вечером к нему захожу - оцениваем результаты, думаем что делать дальше.

Существует два основных способа окраски стекла в массе - ионный и коллоидный. Ионное окрашивание сходно с легированием стали, в качестве красителей выступают оксиды некоторых металлов.

Коллоидное окрашивание делается с помощью мельчайших частиц некоторых металлов, там размеры частиц в десятки нанометров. Вот получение этих коллоидных частиц - не простая задача. Хотя археологи находили образцы стекла, не просто окрашенные таким способом, а с применением двух разных металлов в коллоидном состоянии. При этом на просвет стекло давало один цвет, а при отражении света - другой. Причем сделано это было еще до нашей эры.

Ионный метод проще - начали с него. И начали с металла, из-за которого я и вспомнил про цветное стекло - с кобальта. Многие помнят такую посуду - темно-синего, фиолетового цвета. Этот цвет стекла так и называют - кобальт. А у нас он есть - получаем из гальванического шлама, весьма чистый. Пока немного - несколько сот грамм, но для окраски стекла его надо совсем мало - полграмма на килограмм. Но такая пропорция создаёт другую проблему - эти полграмма надо распределить по килограмму стекла очень равномерно. Это поняли, увидев первый образец с очень неравномерным распределением цвета. Раскрошили образец в песок, перемешали, и опять расплавили. Это испытанный метод повышения качества стекла.

Полученный результат удивил нас обоих неестественной чистотой цвета - такой однородности, такой монохромности в природе не бывает. Глубокий, темно-синий цвет. Но я думал, что цвет будет более фиолетовым. Или я путаю, или мы что-то напутали с техпроцессом. Но и так получилось здорово, из этого можно делать 'драгоценности'.