В голосе Веры слышны нотки счастья, воздушной, словно сахарная вата, влюбленности. Её глаза горят, а душа поёт! И я безумно рада за подругу. Пусть это будет риском, на который она осознанно идёт сама, но сейчас…девушка наконец-то начала жить. Бутон созрел и распустился в прекрасный цветок. В такой необыкновенно красивый и сладко пахнущий.

Мы ещё около часа болтали с подругой об её Станиславе, промыли все косточки невесте Сухарева, да и ему самому заодно. Злюсь на него. Мужчина даже не написал мне банальное сообщение с извинениями. Дима, конечно, не должен этого делать, но…Я бы написала! Именно поэтому всё время, что мы разговаривали с Верой, а периодически проходилась взглядом по дисплею, в надежде увидеть уведомление о поступившем СМС.

Козёл. В очередной раз не оправдал ожидания, которые я сама себе навязала. А теперь вопрос. Он козёл или я идиотка?

Когда домой возвращается Ксюша, то Верка быстро дарит ей подарок (У дочки сегодня день рождения). Красивые серьги в форме цветочка из белого золота и драгоценным камушком в самом центре. Ксю с огромными глазами рассматривает коробочку с украшением, не прекращая благодарить свою фею крёстную.

Сама же Вера, после вручения подарка, закинула парочку вещей в сумку и умотала в закат со словами: «-Вернусь через пару дней».

— Совсем на нас забила. — Недовольно фыркает дочка, закрывая за подругой дверь. — У неё теперь в приоритете ухажёр.

— Имеет право. — Мягко улыбаюсь и кладу девочке руку на плечи. — Я буду только рада, если у них со Станиславом всё удачно сложится.

— Стасик значит? А кто он такой? Расскажешь?

— Ну-у, — Протягиваю с лукавой улыбкой на лице. — Вообще-то я знаю кое-что про него…

Мы болтали с дочкой обо всём, пока я собирала её непослушные волосы в причёску, а девочка, в свою очередь, наносила на лицо макияж. Когда мы закончили, то Ксюша с радостью нацепила на уши подарок Веры, а на шею кулончик который я вручила ей ещё утром. Но этот подарок был ничем, в сравнении с тем, что я приготовила на десерт.

— Дочь, у меня есть для тебя кое-что. Ещё один небольшой подарочек. Держи. — Протягиваю Ксюше белый конверт. Та хмурит брови и с недоверием, но в тоже время с азартом, заглядывает вовнутрь, а затем… Крик! Соседи явно могут подумать, что у нас тут происходит резня бензопилой.

Дочка прыгает, из накрашенных глаз начинают течь слёзы, а голос почти срывается. Я вижу фейерверк счастья, взрывающийся внутри девочки разноцветными искрами, от чего понимаю, что это было моим лучшем решением. Я не прогадала с подарком.

— Дотан! Это же Дотан! — Визжит Ксюша, бросаясь ко мне на шею с объятиями. — Как ты узнала, мам?! Это же была моя мечта, попасть к нему на концерт!

Да… знаю…Я ещё пару месяцев назад заметила, как дочка каждый день открывает страницу с афишей концертов. И музыку этого исполнителя знаю уже наизусть. Клянусь, я выучила с Дотаном и его песнями английский язык в совершенстве.

— Спасибо! Ты лучшая!!! — Зацеловывает мои щёки Ксюша, а я непроизвольно начинаю смеяться.

— Посмотри, где будет концерт. — С моего лица не сходит глупая улыбка.

— Германия!? Мам! Мы полетим в Германию!? — Глава Ксюши огромные, едва ли не выпадают из глазниц.

Я копила деньги на проведение праздника для Ксюши, но раз у нас появился воскресный папа, который взял на себя все расходы мероприятия, то мне удалось организовать своими силами и накоплениями, такой подарок как концерт с поездкой в Германию, от которого дочь пришла в дикий восторг.

— О-о-о! Поскорее бы весна!!! Я уже дождаться не могу! Надо будет Нине рассказать, она слюной подавится от зависти!!! Спасибо, мамочка! Люблю тебя! — Ксюша в очередной раз целует меня в щёку, и я чувсвую, как тепло расползается по всему телу. Счастлива она, счастлива я.

В пять за дочкой заехал патибас с друзьями внутри. Они немного покатаются по городу, а затем направятся в клуб, где за ребятами будет присматривать охрана. Я же планирую подъехать к семи, чтобы самой проконтролировать детей и обстановку. Не могу исключать тот факт, что кто-то из ребят всё же сможет пронести алкоголь.

Принимаю расслабляющий горячий душ, а затем включаю холодную воду, чтобы привести тело и голову в чувства. Успеваю нанести лёгкий макияж на лицо и заплести волосы в высокий хвост, прежде чем в дверь раздаётся звонок.

Вера забыла что-то? Даже если и забыла, она вроде ключи брала с собой.

Хмуря брови подхожу к двери и не смотря в глазок открываю её. В нос ударяет знакомый аромат одеколона, а глаза встречаются с чёрным хмурым взглядом. Сухарев всё так же безупречно отталкивающе красив. Облокотился своей медвежьей тушкой о косяк и буровит во мне дыру. Я же… Просто стою, смотрю на него, словно немая и завороженная.

— Зачем пришёл? — Опомнившись спрашиваю. Тону моего голоса позавидует снежная королева.

— Я извиниться перед тобой должен. — Голос Сухарева ничего не выражает. Такой же ледяной и непробиваемый, как и мой. Вина с лица тут же смылась, давая волю безразличию. — Пустишь?

Ну что за человек? Пришёл извиняться, а на лице и мускул не дрогнул! Как будто одолжение мне делает.

***

Ставлю на стол чашку с чаем и достаю из холодильника медовик. Любимый торт Ксюши. Помнится, Дима тоже был от него в восторге.

— Я должен извиниться за свой срыв. — Начинает разговор крутя в своих огромных руках, маленькую чашечку с горячей жидкостью. — Был не прав, признаю это, но не надо уходить из-за этого из офиса.

— Я в это змеиное логово, Дим, ни ногой! Особенно после того, что произошло утром.

— Контракт… — Начал он, но я перебила.

— Я отработаю эти полгода. Но не в офисе, а из дома. — Строго чеканю.

— Из моего. — Добавляет мужчина, а затем его взгляд ложится на мою шею, медленно перетекая в ложбинку между грудей. Кадык нервно дёргается, и Дима залпом осушает кружку, перед этим бросив сквозь зубы. — Запахни халат, простудишься.

Краснею, как самый спелый помидор в бабушкином огороде. Под халатом на мне было почти прозрачное бельё, которое и открылось взору Сухарева. Укутываюсь в махровую ткань посильнее, а пояс на талии затягиваю до такого треска, что мои кишки начали молить о пощаде.

— Я в клуб собираюсь… — Говорю невзначай. — За детьми хочу присмотреть, чтобы быть спокойной.

— Да, поехали. Мне сообщили, что Ксюша собрала там почти всю школу, поэтому наши глаза не будут лишними.

Надеваю джинсы и блузку, ноги запихиваю в кроссовки. В машине мы едем минут семь, не дольше, погружённые в кромешную тишину. Нам нечего сказать друг другу, за что я безмерно рада. Не хочу ничего с Димой обсуждать, мы как будто за сегодня исчерпали себя и каждому надо хорошенько подумать о своём.

Только мы выходим из машины и уже почти доходим до клуба, моё тело леденеет, а сердце начинает громыхать в груди. К нами бежит Ксюша, тушь размазана, по щекам льются горючие слёзы. А руки с вещами все в крови.

— Мам… Убил. Он убил его. — Рыдает навзрыд, падая в мои руки.

— Кто убил? Кого? Ты в порядке? Не ранена? — Тараторю в ответ, пытаясь отлепить от себя трясущимися руками тело дочери и рассмотреть её на повреждения. Кровь. Откуда она?

— Женя. Он убил его. — Всё так же воет дочка, хлюпая громко носом. — Убил…

И тут до меня доходит то, что только что сказала моя дочь. Её парень, этот обалдуй Женёк, кого-то убил? На вечеринке, которую устроил Сухарев для нашей дочери…? Что же теперь будет?

Смотрю на Диму, а тот срывается с места и летит в сторону ночного клуба, который снял накануне. Прикладывает к уху телефон, что-то крича в него…

20 — глава. Ксюша

— И что мне с этим делать? — С недовольной кислой миной кручу в руках коробочку с новым айфоном.

Мои эмоции настолько разные, что меня просто разрывает изнутри. Я и благодарна за подарок, и чувствую прилив неловкости, смешанной со злостью. Мне одновременно приятно внимание со стороны Дмитрия, но с другой стороны начинаю искать выгоду и подвох в его действиях.