Брюнет, скривив рот, усмехнулся.

– Только железные яйца, – он кивнул, пристально глядя в глаза, – я в курсе.

– Что это будет мне стоить?

Вопрос заданный в лоб подразумевал деньги, части акций, но не то, что прозвучало в ответ:

– Другую жизнь. – Обладатель отличной памяти усмехнулся.– Не считая расходов по мелочам, подробности обговорим позже.

Она вздрогнула, так как знала, что это значит. Последний разговор по телефону с его мольбой о ещё одной ночи, как точки в их отношениях. Как будто её ставят в постели. Молодой, подающий большие надежды служитель власти, младше её на четыре года, считающий, что можно удержать одним лишь сексом. Он не мог понять, как от него такого хорошего уходит женщина. Все хотят, а та, что ему нужна бросает. Много лет назад она ответила:

– «Не в этой жизни». И заблокировала его номер. Ну, что же, пришло время платить по долгам. И горькая мысль: – «Хотела секса? Сейчас тебя отдерут по полной!» Но почему-то это не радовало.

– Познакомься – мой друг Аркадий.

– Тоже из органов? – она вскинула бровь, заранее отметая любой «тройничок»

– Нет, депутат и владелец заводов и пароходов.– Аркадий протянул руку. По-мужски приветствуя красивую женщину с «яйцами».

– Это мой друг.– Пояснила Юлька, только сейчас вступив в разговор, решив, что гроза миновала и никаких разборок с истериками не будет.– Он сказал, что сегодня встречается здесь с другом. Человеком, который может помочь не только с профессиональной слежкой, но и не даст Светличному устроить какой-нибудь форсмажор с Алисой.

– И у многих друзей ты искала для меня защиту?– Она смотрела в глаза подруги и та прекрасно всё поняла. На немой вопрос: – «Перед кем ещё мне придётся раскорячиться?»

Юлька покачала головой. Кто же знал, что этим человеком окажется Олег.

– В «другую жизнь» отправимся после дела? – она напрасно надеялась на благородство и снисхождением. Не тут-то было.

Олег усмехнулся. Он помнил, насколько когда–то ему было больно и от реванша ни за что не откажется.

– Как там у классиков? Утром деньги – вечером стулья, вечером деньги – утром стулья. Бероев положил руку на круглое колено Светличной, пообещав, глядя в глаза.– Нин, я тебя никогда не предам и не продам, что бы там ни было в прошлом. Ему меня не перекупить, поэтому соглашайся. Акция разовая, а защита бессрочная.

Он в открытую выдвигал условия, при свидетелях, нисколько не смущаясь, что ставит кого–то в стеснение. Прекрасно зная непосредственность бывшей Федоровой. Слегка обалдев, что она сама приплыла ему в руки.

– Я ещё не решила, как поступить с Павлом.– Она размышляла, принимать ли помощь такой ценой.

– А тут думать не о чём. – Поставил точку в её сомнениях Бероев. Он кивнул на блондинку.– Судя по рассказу твоей подруги, Светличный сам всё решит в ближайшее время. Жена финдира обязательно проболтается мужу о встрече с тобой. Такие женщины любят, чтоб не только им было больно. Тот тоже не станет молчать. И тогда Светличный начнёт страховаться. Нужно его опередить.

– Что я должна сделать? – Этим вопросом она давала согласие. Из двух зол выбрав меньшее.

– Обо всём потом.– Он поднялся, выразительно посмотрев на Нину.

Она тоже встала и отправилась следом, на ходу пообещав взволнованной Юле.

– Всё будет нормально, я позвоню утром.

Они прошли по длинному холлу. Поднялись на второй этаж, снова коридор, на этот раз как в гостинице с бордового цвета стенами и тёмного дерева пронумерованными дверьми в комнаты по обе стороны.

– Здесь станешь трахать меня?– Задала Нина вопрос, буравя взглядом его затылок, внутренне содрогаясь, не желая, чтоб насилие совершалось в секс общежитие.

– Нет, поедем ко мне. – Он отвечал не оборачиваясь.– Сейчас спустимся и покинем клуб через служебный вход. Отдашь ключи Николаю, он встречал тебя. Пригонит машину туда, куда скажем. С этого дня никаких лишних глаз. Мне незачем светиться рядом с тобой, да и тебе тоже.

Глотнув прохладный ночной воздух, она с отчаянием села в чёрный джип. Бероев сам пристегнул её ремнём, склонившись ниже положенного. Открыто втягивая ноздрями её запах.

– Всё так же…– Он усмехнулся. Память хранила всё.

Она плотно сжала ноги.

Они проехали несколько километров. Говорить не хотелось. Нина настраивалась на то, что сейчас произойдёт. Если с Игорем её ждало что-то новое, по тут разведенная территория, если только Олег не изменил вкусы и не приобрёл новых привычек. Она заметила, как он начал петлять, пару раз заехав в ответвлённые улочки.

– Что-то случилось? – поинтересовалась она, заметил очередной тревожный взгляд вперенный в зеркало заднего вида.

– За нами слежка.

Нина посмотрела в окно, не представляя, как он сумел заметить преследование в бесконечном потоке автомобилей с горящими фарами.

Первая пришедшая в голову мысль:

– Думаешь Павел?

– Вряд ли, – он включил навигатор, краем глаза следя за дорогой, – если только твой муж не установил её раньше. Хотя… – он, так и не договорив, нырнул в очередной проулок, не сбавляя скорости. Пронёсся по узкому дворику, выехал на шоссе, и через десяток метров развернулся в обратную сторону, перестроившись в крайний левый ряд, заявив:

– Планы меняются. Валим из города в дом моей бабушки. О нём знают лишь несколько человек.

Ощущение, что беззаботная жизнь остаётся в прошлом накрыло с головой. Только сейчас пробив бронебойную защиту нервов, наработанную годами. Став триггером к панике, о будущем дочери. На кону по сути стояло не благосостояние с привычным комфортом и плюшками от наличия больших денег.

С её деловой репутацией без высокооплачиваемой работы она не останется, даже если Светличный умудриться лишить её акций совместных компаний. Он попытается отобрать самое ценное – Алису. Борьба за ребёнка будет беспощадной, возможно кровавой. Она всхлипнула, задрав голову вверх, борясь с подступающими слезами.

Бероев словно прочувствовал её состояние и догадался об атакующих мозг мыслях. Он положил руку ей на колено, не отрывая взгляд от дороги, твердо пообещав:

– Фёдорова, держись. Я сказал, что в обиду тебя не дам. Это не просто слова. Не позволю сломать, кого когда-то любил, никому. Сам не сделал этого и другим не разрешу! – Он добавил через короткое время: – Пока я жив, ничего не бойся!

Вот теперь она заревела. С воем и причитанием. Выговаривая тому, кого когда–то называла «зеленоглазой бедой» мучающие в последнее время мысли. Размазывая тушь по щекам, сморкая сопли в салфетки, кривя дрожащие губы. А он молчал, не перебивая бессвязное бормотание о потерянном прошлом, неизвестности настоящего и страха за будущее, давая выговориться. Сделав по окончанию её истерики один, очень правильный вывод. Пригвоздив неожиданной правдой:

– Значит, не забеременей ты от Светличного, до сих пор находилась бы в поиске?– он скосил глаза, забивая гвоздь по самую шляпку.– Разве это любовь? Благодарность, привязанность, желание сохранить отца для ребёнка – не более. – Добавив с горечью в голосе: – Когда то, уводя меня от подруг, ты заявила, что я твой, пока не наиграешься. Хватило тебя на полгода. Похоже, с мужем ты пять лет играешь в Алису. Прекрати реветь по тому, чего не было…

И оглушительная тишина, дробью бьющая по перепонкам.

Уже больше часа её сношали разными способами. Сначала она была бесстрастной участницей. Отрешённо отсасывала, позволяя делать себе куннилингус. Не реагирую на умелые действия языка и покусывание клитора. В его любимой позе 69. Совершенно разбитая правдой.

Неужели ей никогда не испытать настоящей любви? Кто она? Тварь бездушная? Но за Алису готова отдать всё, что угодно и жизнь лишь малое из огромного списка. Вот и сейчас она позволяла иметь себя ради того, чтоб ребёнок всегда был рядом. Даже оргазмы терпела без криков. Но это лишь распалило Бероева.

Вот такой, согласной абсолютно на всё, Нина с ним не была никогда. Он уложил её на живот, связал галстуком руки, зацепив концы за спинку кровати, приподнял за попу, заставив встать на колени, склонив голову. Идеальная жертва. Банка со смазкой с прикроватной тумбочки, издала звук. Чуть слышный хлопок и скрежет откручиваемой крышки вернули её в действительность. Нина сжала ягодицы, почувствовав холод густо смазанной «розочки» и запах ментола.