Грызлик остался кашеварить. Жора со Слизнем вооружились швабрами и полетели наверх. Матерясь на все лады тут же вернулись, попросили кирку и лопату. Остальные шуршали внутри маяка и на приданной ему территории. Довольный смотритель готовил лодку и изредка поглядывал, как его участок становится образцом частоты.

Управились примерно за час. Выслушали благодарности, инструкции по управлению судном и куда держать курс. На подарки не скупились, вручили ему сразу мешок различной снеди, светящееся зелье, и композицию из щита и двух перекрещенных мечей.

Лодка выглядела не ахти. Борта сильно обшарпаны, дерево выцвело от времени, доски скрипели. Зато на палубе спокойно поместилась вся наша команда. Имелась тут небольшая каюта, выступающая еще и в роли трюма со складом. Мачта оказалась в сложенном виде.

— Торопись, теплокровный! — шикнула на паладина Завеса.

Артур испытал новое умение на прибрежных кустах и камнях. Заряженный молнией меч с треском крушил преграды, озаряя округу. Довольно оскалившись он заскочил на борт.

Мы оттолкнулись от мостков, помахали гостеприимному смотрителю и поплыли навстречу новым приключениям. Поначалу работать приходилось в четыре весла, потом разошелся ветерок и подняли мачту с парусом. Тогда уже можно было не скрипеть уключинами, только за штурвалом стоять. Вместо привычного колеса с рукоятками тут имелся лишь рычаг, и чтобы изменить направление движения судна, приходилось налегать на него всем весом.

Во время плавания можно было расслабиться и наслаждаться пейзажами. Мы огибали плавучие острова, собирая удивленные взгляды, ведь на некоторых жили сородичи Плавуна Бесчешуевича. На одном коралловом я заметил русала, но он перепугался и ушел на глубину.

Мегида предложила сделать фото на память. А то у нас совместных скриншотов и нет. Идею охотно поддержали и устроили целую фотосессию. Большую часть кадров сделал Тихон, у него все-таки глаз наметан. Он выстраивал композицию. Мы покорно исполняли.

Роль же фотографа выпала мне. Я оставлял вместо себя фантома, а сам запечатлевал момент. Выяснилось, что у двойника наредкость дебильное выражение лица, если он стоит без движения. Из-за этого я на всех фото выглядел так, словно мне мозги удалили за ненадобностью.

Впереди, наконец, показалась линия берега. Где-то там узкий проток между скал, который выводил в залив, а оттуда в море.

Я как раз вышел на палубу. Волн особых нет, но почему-то начало покачивать. Может, Жора мне своей бормотухи в компот подмешал? Да нет. Бред какой-то. Морская болезнь? То же не похоже.

Артур стоял за штурвалом, обернувшись на звук шагов, он показал большой палец вверх. Мол, все нормально.

— Слышите? — спросил Тихон, сидящий на крыше каюты. — Ветер в скалах поет. Мы близко.

Странно. Чего это он разговорился?

— Как красиво, — прикрыла глаза Мегида, чуть повернув голову. — Такие чудесные звуки.

Завеса сидела на полу и игралась в конструкторе костяных големов, собирая наиболее эффективную в воде тварь.

Я оперся о борт и прикрыл глаза. От вида волн накатывало странное опьянение.

Вдруг из трюма раздался обиженный рык. Оттуда вылетел перемазанный кровью Пирожок. Его что корабельная крыса куснула?! Следом выскочил Грызлик. Махнул мечом, но пандаренок вжался в пол. Клинок просвистел над ним и впился в борт лодки застряв. Зубастик пытался выдернуть оружие. Не смог и ругался на родном языке. Лицо его исказилось, доспех затрещал.

— Трансформация! — заорал я. — За борт его!

Лея выбежала следом. Девушка чуть побледнела, но тем не менее ориентировалась быстро. Выставила магический щит, пытаясь зажать зубастика у борта. Да только не тут-то было. Ноги хилерши заскользили по палубе, когда Грызлик начал трансформироваться.

Я успел пустить в спутника все возможные дебафы. Игра Зика снизила его Силу на пятьдесят процентов, что, конечно, хорошо, но при текущих значениях параметра некритично.

ТихийШелест: Назад!

Мы послушно отскочили, и лучник пустил отбрасывающую стрелу. Она угодила в плечо как раз закончившего превращение монстра и опрокинула его через перила. Я кинулся к борту и увидел, что когтистая лапища впилась в доски.

— Прости, дружище, — произнес с горечью, ударяя Звуковой Волной так, чтобы не зацепить обшивку судна. Когти проскользили по дереву, но все же не смогли удержать перекачанную тушу, и Грызлик остался во власти стихии. Впрочем, тонуть он не собирался, а погреб, но не за нами, а куда-то правее.

Вдруг Жора, пыхтя и что-то бормоча, выскочил на палубу из трюма. Быстро стал взбираться на крышу каюты. Но коротенькие конечности не позволяли ему уцепиться за край. Картмастер выругался и взлетел, оказавшись рядом с Тихоном.

— Спиртом что ли запахло? — хохотнул я, но картмастер проигнорировал шутку и взял разбег, расправляя крылья. Едва он оттолкнулся, как Шелест сбил его луком. Пиксель рухнул на палубу, придавив при этом Робина.

Чуйка нашего стрелка сработала раньше моей. Что-то происходило. Только я никак не мог понять, что. Грызлик же стал агрессивным еще до трансформации, а такого раньше не никогда не случалось.

— Держи его! — крикнул я, все еще не понимая, что за хрень творится. Завеса повисла на одной ноге картмастера, а костяной голем на второй. Но тут из трюма вылетел Слизень, обернувшись Артуром, он пронзил некромантку. Та и не подумала отпустить летуна, лишь сжала зубы. И этот миг раздался крик оригинального Праведника:

— Так её, брат! Бей посланников смерти! — заряженный светом меч паладина воткнулся спину Завесы. Девушка охнула. Уж не знаю, каким чудом она удержалась на ногах, при этом не отпустив Жору.

Лея, все еще не отошедшая от нападения на Пирожка, на всякий случай бросила Аптечку, тут же пустила в некромантку Воздушный Поцелуй. Надувное сердце по ломанной траектории мигом долетело до Завесы. Я же кинул на Слизня Колыбельную. И не нашел ничего лучше, как вышвырнуть обмякшего псевдопаладина за борт.

— А куда мы плывем? — спросила Мегида. В творящемся сумбуре её спокойный заинтересованный голосок сработал как ушат холодной воды, вылитый за шиворот.

Я бросил взгляд вдаль. Только сейчас дошло, что ветер как-то сильно разошелся. Парус надулся. Мачта трещала от натуги. Судно на полном ходу неслось на скалы. И еще этот звук. Это пение ветра. Нет, не ветра. Черт побери! Это слова. Слова на неизвестном языке.

Я активировал жреческое зрение и увидел восседающих на скалах абсолютно нагих женщин, покрытых бирюзовой чешуей ниже пояса. Они не замечали обдающей их озерной пены. Хищные голодные взгляды впились в нашу лодку. Девушки самозабвенно пели и даже жестикулировали, словно выступают на огромный концертный зал.

Мощные хорошо поставленные голоса накатывали снова и снова, обхватывали сознания, но соскальзывали с него словно волны.

Ментальная Магия!

Сирены!

Глава 13. Мокрое дельце

Уровень 71

День тридцать первый

Ну конечно, это же сладкоголосые бестии. Это по моей части.

— Парус! — только и успел крикнуть я и бросился к носу судна, проскочив мимо сражающихся паладина и некромантки. Тихон дважды выстрелил в канат, что держал льняные крылья кораблика, тут же спрыгнул вниз и скатился в трюм.

Парус сорвало и унесло потоком ветра. Он влетел в одну из сирен. Девушка издала отвратительный крик, пытаясь выбраться, запуталась еще больше и упала со скалы. Давление на виски чуть ослабло.

Я обхватил штурвал и вывернул его, не факт, что не врежемся, но я сделал что мог. Отсюда видно, что Тихон во всю орудует веслом. Судно нехотя поворачивалось, но все еще оставалось непонятно, успеет ли оно уйти от столкновения.

Мы уже были шагах в двадцати от сирен, и я начал играть. Наложил Немоту на ближайшую, и дышать стало еще легче. Одна, не дожидаясь дебафа, попросту схватилась за уши. Ути-пути, какие мы нежные. Увидев такой эффект, стал дуть в трубку еще сильнее, извергая все более отвратительные звуки, такие, чтобы шум волн перекрыло.