Получив грамоту, Мухаммед-Гирей, находившийся все дни, пока шли переговоры, в лагере между реками Северкой и Лопасней, 12 августа 1521 года «пошел из земли назад». На обратном пути татарское войско подошло к Переяславлю-Рязанскому (Рязани). Хан по совету литовского воеводы и казачьего командира Евстафия Дашкевича решил хитростью овладеть городом. Став в окрестностях Переяславля лагерем, крымский «царь» предложил горожанам выкупить часть полоняников^[270]. Рязанскому наместнику Ивану Васильевичу Хабару Симскому был послан приказ явиться к хану с выражением покорности, как того требуют даннические обязательства его государя, московского князя Василия III, признавшего зависимость от крымского «царя». Отказавшись покинуть крепость, Хабар Симский потребовал показать грамоту и действительно получил ее. Тем временем, татары и литовцы, решившие овладеть Переяславлем-Рязанским во время очередного выкупа пленных, бросились к оставшимся открытыми городским воротам. К счастью, командовавший рязанской артиллерией немец Иоганн Иордан не потерял бдительности. Залп из поставленных за воротами орудий остановил атакующих и обратил их в бегство. После этой неудачи хан был вынужден отойти от Рязани, оставив в руках наместника выданную ему прежде великокняжескую грамоту.

Отступление крымцев объяснялось не только неудачей приступа к Рязани. Мухаммед-Гиреем были получены сведения о нападении трех астраханских отрядов («станиц») на его юрт. И хотя численность нападавших была невелика – всего 580 человек, они устроили за Перекопом настоящий погром, «поимав» и скот и «ясырь». Уцелевшие татары вынуждены были искать спасения в Кафе и других городах полуострова^[271].

Несмотря на отступление врага и возвращение даннического обязательства, Московское государство находилось в крайне тяжелом положении. Земли к югу и востоку от Москвы были разорены, девятый год длилась трудная война с Литвой. В этих условиях повторение крымского и казанского нападения могло иметь катастрофические последствия для Руси. Необходимо было как можно быстрее завершить войну на западе и усилить оборону на юге и востоке страны. Одной из первых мер, призванных укрепить вооруженные силы, стало наказание допустивших «оплошку» воевод. При этом истинная степень вины, по-видимому, никого не интересовала. Опала, правда, достаточно легкая и непродолжительная, постигла наиболее опытных и заслуженных воевод. Более важной задачей стала организация надежной обороны южного рубежа. Ею занялся сам Василий III, в мае 1522 года выступивший к расположенным в Коломне войскам. Ошибки прошлого были проанализированы и учтены. Великий князь увеличил количество войск, привлекаемых к защите южных «украин». Полки стали ставить не только по «Берегу», а по всей южной границе, прикрывая самые опасные участки: Большой полк расположился под Коломной, у знаменитого Девичьего поля, где некогда Дмитрий Донской собирал рати, идя на Мамая. Передовой полк встал в устье реки Осетр, Полк правой руки – под хорошо укрепленным Богоявленским Голутвиным монастырем, Полк левой руки – напротив Ростиславля^[272], Сторожевой полк – на Кашире. Тогда же начаты были организация сторожевых застав, выдвинутых в степь в направлении Азова и по южным границам Северской «украины», и строительство укреплений по линии будущей Большой засечной черты.

Присутствие на границе большой армии, усиленной переброшенными из-под Вязьмы полками, призвано было если не остановить, то задержать противника, сковать его боем у южных и приокских городов. Впрочем, Мухаммед-Гирей не собирался повторять удачный прошлогодний поход. Тем более, что его гарантированно готова была встретить вся русская армия, не связанная теперь войной на западных рубежах – 14 сентября 1522 года было подписано перемирие между Москвой и Литвой. Для крымского хана вновь на первый план вышло стремление окончательно решить астраханский вопрос. Собрав войска, Мухаммед-Гирей в декабре 1522 года двинул их на Хаджи-Тархан (Астрахань), где после смерти хана Джанибека установился период безвластия. С властителем Перекопского юрта шли и ногаи, которыми предводительствовал Мамай-мурза (мирза Мамай). Мухаммед-Гирей спешил воспользоваться удачной ситуацией и овладеть Нижним Поволжьем. Весной 1523 года его войска без боя захватили город, изгнав нового хана Хусейна, еще не утвердившегося в Хаджи-Тархане^[273]. Но на сторону астраханцев перешли ногаи (мангыты), подозревавшие Мухаммед-Гирея в желании подчинить своей власти все степные народы. В том же 1523 году ногайское войско Мамай-мурзы и Агиш-мурзы напало на лагерь крымского хана, с которым оставалось 3 тыс. воинов^[274]. Во время сражения перекопский «царь» и его сын, «царевич» Бахадыр-Гирей, погибли. Неожиданное нападение союзников и гибель предводителей вызвали беспорядочное и паническое бегство уцелевших татар. Затем уже опустошительному набегу Ногайской орды подвергся и Крымский полуостров. Там после ухода войск Мамая и Агиша уцелели только города и крепости, которых мангыты брать не умели. В плен к ногаям попали четыре крымских царевича. Обстановка стабилизировалась лишь летом-осенью 1523 года, когда новым ханом при поддержке турецкого султана Сулеймана I стал Саадет-Гирей (прибыл из Стамбула в Кафу в начале июня 1523 года). Новому владыке Кырк-Ера пришлось восстанавливать разрушенное врагом государство, строить новые укрепления на Перекопе, на время забыв о походах на Русь^[275].

У Московского государства остался один противник, очень упорный и опасный, – казанский хан Сагиб-Гирей. В начале осени 1522 года он направил отряды подвластных татар и луговых марийцев на Галицкую землю. 15 сентября войска противника напали на стоявшую в городке Парфеньеве на реке Неи русскую заставу и перебили ее, а 28 сентября другой неприятельский отряд захватил обитель в Унже (Желтоводский Макарьево-Унженский монастырь). Начавшиеся после этого московско-казанские переговоры закончились неудачей. Раздосадованный Сагиб-Гирей весной 1523 года приказал казнить захваченных во время переворота 1521 года русских купцов и великокняжеского посланника – В. Ю. Бушму Поджогина. Однако время для показательных расправ было выбрано явно неудачно. Вскоре после казни русских пленников хан узнал о разгроме и гибели своего брата Мухаммед-Гирея, разорении Крыма ногайцами. Казанское ханство оказалось один на один с двумя сильными врагами – Московским государством и Ногайской Ордой.

Опыт неудачных казанских походов первых лет правления Василия III вынуждал его действовать наверняка. В августе 1523 года в Нижнем Новгороде собрали большое войско, но прибывший туда великий князь не собирался рисковать и ограничился отправлением на Казань лишь части собранных полков под командой Шах-Али. По-видимому, поход призван был отвлечь силы татар от главного замысла русских воевод, заключавшегося в возведении на неприятельской территории нового опорного пункта, призванного обезопасить Нижегородский край от татарских вторжений.

Обе части великокняжеской армии действовали достаточно оперативно и согласованно. В сентябре 1523 года русские войска, перейдя пограничную реку Суру, вторглись на территорию Казанского ханства. Судовая рать, при которой находился Шах-Али, разорила черемисские и чувашские селения по обеим берегам Волги и дошла до предместий Казани. Затем, выполняя наказ великого князя, воеводы сразу же повернули назад. Конная рать, дойдя до реки Свияги, встретилась на Итяковом поле с вражеским войском и атаковала его. Татары, не выдержав удара поместной конницы, бежали; многие из них утонули в реке. Обезопасив себя от внезапного нападения, победители 1 сентября 1523 года начали возведение новой русской крепости. Строили ее на правом, казанском, берегу Суры, в месте впадения в Волгу. Согласно преданиям, крепость была построена на месте марийского поселения Цепель. Одновременно к присяге великому князю Василию III привели местных жителей – марийцев, мордву, чувашей; тысячи из них отправили на Русь в качестве заложников и пленных. Новую крепость назвали в честь правящего великого князя Васильгородом (современный поселок Васильсурск)^[276]. Там был оставлен сильный гарнизон. Тем временем, хан Сагиб-Гирей лихорадочно пытался перехватить инициативу. 17 октября 1523 года он совершил новый большой поход на Галич. После неудачного штурма города и непродолжительной осады войско татар и подвластных им марийцев отступило, уводя множество пленных и разорив окрестные селения. Опасаясь ответного удара, Сагиб-Гирей направил в Крым к брату Саадет-Гирею посла, просившего прислать в Казань пушек, пищалей и янычар.