Такова была эта великолепная усадьба солнца, полная водных затей, вся утопавшая в зелени и цветах, украшенная храмиками, похожими на драгоценные безделушки, место беспечного времяпрепровождения, катаний на воде, веселых пирушек под звуки игры и пенья. Нет сомнений, что это была царская усадьба. Но кому из членов царской семьи могла она принадлежать? Надписи, найденные на месте сооружений в ее северо-восточном углу, присваивают эти роскошные постройки старшей дочери Амен-хотпа IV и Нефр-эт, царевне Ми-йот. Здесь, по этим надписям, находилась «сень Рэ дочери царевой от утробы его, возлюбленной его, Ми-йот». Все снова и снова находим мы ее на обломках здешних изображений служащею с отцом его лучезарному солнцу.
Однако такою мы видим ее впервые. Ни на каких больше изображениях — а их несчетное множество — царевна не стоит непосредственно за отцом, когда тог служит солнцу За царем следует царица, а за царицей царевна, всегда на третьем, а не на втором месте. Да и вообще с царем без царицы царевна не изображена ни на одном другом памятнике. При этом на всех бесчисленных изображениях семьи Амен-хотпа IV царевна Ми-йот, хотя и старшая, всегда представлена в виде небольшой девочки, а тут она взрослая женщина! И что еще того удивительнее — за нею следовала маленькая царевна! Да и какое титло у Ми-йот на этих изображениях! Где еще она носит подобное титло? Нигде больше, только в этой усадьбе. Бросается в глаза отсутствие в нем ссылки на мать, как бы в соответствии с отсутствием Нефр-эт на самих изображениях. Обычное титло царевны было таким: «дочь царева от утробы его, возлюбленная его, Ми-йот, рожденная женою царевою великою, возлюбленною его, владычицей обеих земель Нефр-нефре-йот Нефр-эт — жива она вечно вековечно!» Поистине диво дивное в дивной усадьбе!
Не верить своим глазам мы не можем, но напрячь их, приглядеться пристальнее в наших силах. Вот титло Ми-йот повторено дважды, хотя изображена она под ним всего один раз. И как коряво начертаны и расставлены знаки, да и не только в этом, но и в остальных этих странных титлах. Впрочем, не во всех их частях, а лишь в начале и конце. И что же? В этих местах то там, то тут проглядывают стертые отвесные черты, когда-то иначе делившие камень на строки, и остатки письмен, изглаженных небрежно Английский исследователь Б. Ганн был совершенно прав: титло царевны стоит на месте другого титла, которого сере дину сохранили, а начало и конец изгладили. Середина— это звания и имя Амен-хотпа IV, дочерью которого объявляется Ми-йот. Ее собственные звания «дочь царева от утробы его, возлюбленная его» — и само ее имя, приходящиеся на начало и конец, — позднейшие вставки взамен изглаженного. Б. Ганн подметил также, что на некоторых изображениях голова особы была удлинена, с тем чтобы больше походить на голову царевны. Первоначально храмы в усадьбе бы и не царевны Ми-йот. Да и не одни храмы. Сходные переделки наблюдаются на молу, вдававшемся в большой пруд, и на обломках в преддверье.
Но чьею же была тогда усадьба до присвоения ее царевне?
Ответ напрашивается сам собой: конечно, царицы Нефр-эт! Стоит нам только это допустить, как все станет на свои места. Взрослая женщина, служащая солнцу вместе с царем, как и в других бесчисленных случаях, его супруга ~ царица Нефр-эт, переименованная потом нескладно в собственную дочь. А эта последняя — та маленькая царевна, что стоит за царем и царицей. Надписанное над царицею титло величало ее женою Амен-хотпа IV Нефр-нефре-йот Нефр-эт. Собственное звание ее и имя приходились на изглаженные начало и конец; середина — звание и имя царя, чьей женою она объявлялась, могли быть безболезненно переняты в титло его дочери.
Б. Ганн тщательно собрал и сопоставил остатки первоначальных письмен в переделанных частях титла и обнародовал свое восстановление в том самом первом отчете о раскопках «города Эх-не-йота», в котором были изданы развалины усадьбы. Сомневаться в том, что титло принадлежало сначала Нефр-эт, не приходилось. Поэтому едва ли не лишним подтверждением казались прочитанные Б. Ганном под позднейшими написаниями слова «вечно(?) вековечно» и два знака нфр один под другим. Слова должны были быть от заключительного пожелания титла царицы («жива она вечно вековечно!»), знаки — из самого ее имени «Нефр-нефре-йот Нефр-эт». В нем при отвесном написании два знака нфр действительно находятся друг над другом. Вот как восстанавливал Б. Ганн первоначальное титло (подчеркнутые места впоследствии изглаживались):
«Жена —- большая царя (и) государя, живущего правдою, владыки обеих земель Нефр-шепр-рэ — Единственного для Рэ [(такого-то — уцелел один определенный артикль)] —- Нефр-нефре-йот Нефр-эт — жива она вечно вековечно?»
Итак, глубоко и нежно любимая супруга и друг царя — провозвестника солнечного единобожия, вознесенная на такую высоту, на какую ни один фараон никогда не возносил свою царицу, под конец впала в полную немилость! У Нефр-эт были отобраны ее место почитания солнца, ее усадьба и переданы старшей дочери; изображения матери были переделаны там в изображения дочери, звания и имя царицы изглажены и заменены званиями и именем Ми-йот, причем даже ссылка на родительницу не была присовокуплена к присвоенному царевною титлу… Все это было так поразительно, так неожиданно, потому что до тех пор никто из ученых не наблюдал и следа гонения на царицу со стороны солнцепоклонников. Если ее имена или изображения бывали разбиты на каких-нибудь памятниках, то это было делом рук приверженцев старины, которые, возобладав, преследовали память ненавистной царской четы Однако после открытий в усадьбе Б. Ганн нашел еще один памятник со следами преследования царицы самими солнцепоклонниками — подножие изваяния Ми-йот, давно хранившееся в Британском музее в Лондоне. В то время как имена царя, по крайней мере второе, не были намеренно повреждены, имя царицы в обоих местах, где оно имелось на подножии, было изглажено, один раз более, другой раз менее основательно В 1931 году Ф. Лл. Гриффит добавил к этому свидетельству еще одно: кусок подножия, только что найденный в солнцепоклоннической столице и принадлежавший изваянию третьей дочери царицы — царевне Анхс-эм-п-йот. Здесь тоже оба раза имя Нефр-эт было сознательно разрушено, изглажено было даже выражение «рожденная (такою-то)» после имени царевны. Однако на сохранившемся обломке не было имен царя, и потому оставалось неизвестным, как было с ними поступлено. Если они были тоже разрушены, имя царицы было уничтожено не солнцепоклонниками, а их врагами.
Когда же могла постигнуть Нефр-эт страшная немилость? Разве лишь под самый конец царствования ее супруга. Даже на очень поздних изображениях мы все еще видим ее вместе с ним в окружении то пяти, то шести дочерей. Передача усадьбы новой хозяйке и. переделка на ее имя надписей и изображений произошли явно в поздние годы Амен-хотпа IV, потому что на переделанных памятниках с островка солнечные имена. которые стояли там с самого начала, были принятого в те годы вида. Но, может быть, гроза разразилась над царицей после смерти мужа, и не он, а дочери и их мужья повинны в постигшей Нефр-эт беде? Увы, спасти таким способом «образцовое» супружество от печальной развязки у нас нет возможности. Когда умер Амен-хотп IV и воцарился муж Ми-йот Семнех-ке-рэ, она стала царицей — «женою царевой великой», ее имя стали обводить ободком как царское, ее лоб украсило изображение змеи-аспида, знак царского достоинства. На переделанных же памятниках Ми-йот еще царевна— «дочь царева», ее имя, как имя частного лица, не заключено в ободок, на ее лбу нет царской змеи…
Нет царской змеи? Да, но как же это так? Ведь изображения-то были прежде изображениями царицы… Что ж, и Нефр-эт была изображена без налобного царского знака? Притом подряд на нескольких изображениях из одного и того же места! Но ведь это совершенно невозможно! Сколько у нас изображений царицы помимо этих? Не многое ли множество? А разве среди них найдется хоть одно, у которого головной убор не украшал бы аспид? Догадкою, не стерла ли царевна змею с изображений матери, чтобы они не так походили на царские, тут не помочь. На снимках переименованных изображений поверхность камня перед лицом царицы вполне различима, но ни малейших признаков чего-то стертого впереди ее лба не заметно. Итак, новое диво! Только на этот раз такое, что способно заронить в наш ум сомнение, действительно ли Нефр-эт изображали памятники сначала, и она ли была до переделок хозяйкой усадьбы?
