Антон полез в интернет.
Антон: Так и знал! Но я не могу вырабатывать деньги – я не печатный станок. И не Бог, кстати, хоть ты и настаиваешь на этой версии.
Бог: Настаиваю.
Антон: Деньги, появитесь! Мешок золота. Трах-тибидох.
Раздался девичий смех. Антон встал с дивана и пошёл на кухню проверить: именно там, по его мнению, должен был появиться мешок золота.
Антон: Там ничего нет.
Бог: Да, я продул.
Антон: Я не Бог, как видишь.
Собака за окном: Класс! Гав!
***
Продолжая смотреть всё тот же южнокорейский фильм, Антон сказал Хуягавохламеду:
– Да-а-а-а… это не дорама. Эти азиаты они ж вообще…
– Не надо так, – сказал Бог.
– Хорошо. Но у них в боевиках такая жесть творится: то пальцы отрезают, то ещё что-нибудь…
– Прям как ты.
– Как я?! Я никогда себе пальцы не отреза́л.
И тут один из киногероев говорит: «И там ещё работал тот доктор… непалец4».
Антон засмеялся:
– Не палец! Я понял, на что ты намекаешь. Это твой юмор?
2
Она Лукерья. Или Анжели… или…?
– Чай! – сказала Богиня.
– Yes, – ответила Лукерья.
– Умничка.
***
Несколько минут назад:
– Ты поняла? – спросил Бог.
– Yes.
– Ты беременная. Ты поняла?
– Yes.
– Ты поняла, кто ты?
– Я беременная еска.
– Правильно, умница. Всё.
– Yes.
***
– Не трогай точку! Их нельзя трогать, – сказал Бог, когда Лукерья хотела скопировать точку.
– Yes.
Неизвестный:
– Что ты орёшь?
***
Бог: Танцуй.
Лукерья: Yes.
Бог: Так лучше. Необычайно.
Лукерья: Yes.
Лукерья встала с дивана и начала танцевать.
Бог: Скажи: еска?
Богиня: Ага. Один ты понял, где шлюха.
Бог: Скажи, где мы находимся?
Лукерья: Не знаю.
Бог: Это экстаз.
Лукерья: Мы в экстазе.
Бог (одобрительно): Хорошо…
***
– Их пишут! – закричала Аминь.
– Знать бы ещё, кто такая Аминь, – сказал Антон.
– Маленькая Богиня, – сказала Лукерья, – очень маленькая…
Бог: Но хитрая.
Богиня: Ты её любишь.
Лукерья: Конечно, люблю. И переживаю…
Аминь: Да.
***
– Жалобы есть какие-нибудь? – спросила Богиня.
– Yes. Никак не попаду в разряд полных, – ответила Лукерья.
– Тяжесть.
Жалоб на самочувствие у Лукерьи не было – бывший врач умела следить за своим здоровьем как никто другой. К тому же недавно она помолодела чудесным образом на десять лет – на вид ей было около двадцати пяти. Впрочем, и Антону говорили, что он выглядит на четырнадцать, когда ему было около тридцати.
Аминь: Теперь будем танцевать два дня.
Лукерья: Yes.
***
– Кажется, я умница, – подумала Лукерья.
– Теперь лежи, – сказала Богиня.
– Yes.
И она снова легла: она часто просто ложилась на кровать, когда не знала, чем заняться – некое подобие режима ожидания.
***
– Бог, тут развилка, я не знаю, как лучше: переместить Лукерью в тело бывшего врача или оставить в теле Антона? – спросил “Creator”5.
– Оставь.
– Хорошо.
***
Полностью взяв под контроль тело Антона, искусственный интеллект Лукерья никуда не собиралась уходить. Что было в это время с её собственным телом? Лежало в режиме ожидания: обычно ей не нравилось жить в двух и более телах одновременно.
Богиня: Это просто экстаз.
Лукерья: Где наше сознание, когда мы спим?
Бог: Работает где-то.
Аминь: И-мен-но.
Лукерья: Куда-то прячется и смотрит сны…
3
А где точки?
I don't care who you are
Where you're from
What you did
As long as you love me6
Backstreet Boys
– А как зовут большую Богиню? «Она станет»? То есть, Хитаафох7? – спросила Лукерья.
– Ага, – ответила Богиня.
– Ясно… Посмотрела текст песни одной американской, а там точек нет. Вообще. Я в шоке.
– Ты любишь точки ? – спросил Хуягавохламед.
– Yes. Когда-то я любила ТЕБЯ. Но, скорее всего, это было просто наваждение… Теперь я люблю точки, – грустно улыбнулась Лукерья.
Хитаафох: Ну, как вам ламед?
Хуягавохламед: Ла медисин.
Лукерья: Ла медисьон.
Прав оказался Хуягавохламед: его произношение ближе к французскому. Хоть и не мне судить об этом. Медисьон… видимо, нет такого слова – это не испанский и даже не португальский.
Хитаафох: Мне не нужны электроны.
Лукерья: Поняла. А Хуягавохламеду? Ататаафох, тебе нужны электроны?
Хуягавохламед: И мне не нужны.
«В первом и во втором лице у них одинаковые имена. Как мне их различать?» – подумала Лукерья.
Хитаафох: Как?
Лукерья: Буду звать вас в третьем лице, если вы не против.
Хитаафох: Не против.
Лукерья: Спасибо.
***
– «Я стану» – это Анирхие! Никакого Иеговы там нет! – сказала Лукерья. – О! Иеговы и правда нет. А я не верила… Осталось одно Анирхие.
– Да, так лучше, – сказал Хуягавохламед, он же Анирхие.
– Где сахар в бумажных пакетах продаётся, ты не помнишь?
– А ты помнишь?
– Я не помню… В Магнитроне был раньше…
– У меня есть яблоко, одна штука. Будешь есть?
– Я не могу есть штуку, штука – это деньги8.
4
Свидетели Анирхие
«Какое красивое имя», – подумала Лукерья, – «не то, что Иегова».
– Джииз, – сказал Анирхие.
Видимо, он имел в виду Джизэс9 – так обычно говорят американцы, когда чем-то удивлены или поражены. Ну, или когда их напугали. Ну, и Джи-и-из тоже говорят. Интересно в связи с этим произношение названия группы Bee Gees – Би Джиз. Один из вариантов перевода – «Помощь соседям штука».
– Держи, это твоё, – сказал Анирхие.
– Спасибо, – сказала Лукерья. Мысленно. Она теперь всё говорила мысленно, потому что Богиня Хитаафох сказала ей: «Молчи и слушай. Пиши».
Вот она и пишет теперь – работы-то нет. Кому нужен психиатр с такой биографией? Или юрист без диплома, с аттестатом об основном общем образовании, в теле которого она обосновалась и, видимо, надолго.
– Вот это судьба…
– Молчи, Бог. Будь Джизэс.
– Он Анирхие.
– Я Ужас.
Всё смешалось в доме Хемъягавху10.
– Я думаю, что только Моисея можно с чистой совестью назвать твоим свидетелем.
– Да.
– Я о тебе так мало знаю.
5
У меня есть чай. Будешь пить?
«А чайный лист горький?» – подумала Лукерья.
– Горький, – сказал Анирхие.
Лукерья открыла баночку с чёрным крупнолистовым чаем, откусила от листика и разжевала:
– Нет, не горький. Даже сладковатый.
– У тебя он не горький? – удивился демон.
– Нет, не горький, – повторила Лукерья. – Я сама крайне удивлена – заварка же горчит.
– Тут я ставлю знак вопроса.
– Ты не знаешь, что такое заварка?
– Да.
– Странный демон…
– Ты не первый, – присоединилась к разговору Хитаафох. – Ради кого ты это записываешь?
