Литмир - Электронная Библиотека

– Сколько звезд на небе?

– Много, их не сосчитать.

– Столько и девушек.

– Вы им всем говорили такие громкие слова, как мне?

– Естественно.

Настало глубокое молчание. Шум деревьев, запах твоих волос, усыпанное звездами небо.

Боже, я в раю!

– Но знаете, Лиза. Вы единственная, кому я сказал правду.

– Да что вы?

– Ты.

– Что?

– «Да что ты», – я сделал ударение на «ты».

– Простите, Григорий, но вы… Ты, пугаешь меня своей резкостью. И мне немного не по себе от этого.

– Однако ж ты пошла со мной в лес. И сейчас в округе мы вдвоем, хоть и знакомы всего несколько часов.

– Вы раньше говорили про какую-то тягу ко мне. Я увидела в вас себя, поэтому доверилась вам. Да, это непристойное поведение с моей стороны, но в этом есть часть и вашей вины.

– Может быть, определишься, как со мной обращаться?

– Я в замешательстве. Становится холодно, я хочу попасть домой не позже отца.

– Конечно-конечно. Пройдемте.

К двум часам ночи мы вернулись к Сергею. Он задремал, но проснулся, как только услышал нас. Остановившись возле твоего дома, мы вышли из повозки и стали прощаться. Поцеловав руку, я осознал, что целовал бы эти руки всю жизнь.

Прибыв домой, я не застал отца дома. Слуги спали, все, кроме Марьи. Я тихонько поднялся наверх и, приняв ночной туалет, отправился спать.

Я много думал обо всем: «И я знаю конец этой истории. Она будет другой, не такой как прежние. Я смогу измениться, ведь ты другая, не такая, как те куклы. Я искренне верю в это».

– Григорий! – Послышалось одновременно с хлопком двери, будто выстрел.

– Отец?

– Спускайся вниз, быстро!

– Пару минут!

– Сейчас же!

Выскочив из комнаты и спускаясь вниз, я уже понимал, о чем пойдет речь. Отец стоял в центре зала и ждал меня. Он был напряжен. Я подошел к нему.

– Гриша, у тебя есть голова?

– Да, папа.

– А в голове есть что-нибудь?

– Да.

– И что там?

– К чему это отец?

– К тому, что завтра в полдень все содержимое твоей головы выбьет одной пулей.

– Что?!

– Завтра дуэль, и я не намерен терять своего сына. Марья!

– Да, господин, – донеслось из залы.

– Срочно, принеси двадцать пять свечей с подсвечниками.

– Отец, что происходит?

– Будешь учиться стрелять.

– Но я и так могу.

– Вот и проверим твои умения.

– В такой час?

– На кону твоя жизнь, Григорий.

– И что? Ты сам говорил, что это не главное.

– Это не главное, верно.

– В чем тогда дело?

– Я хочу, чтоб ты убил его, а не ранил.

– Что? Как несерьезно, – засмеялся я.

– Это не смешно, Григорий.

– Хорошо, Отец. Я убью его, а пока что можно мне выспаться?

– Ты не уснешь ближайшие двадцать часов.

– Почему?

– Это не детские игры Европы, это наша, русская дуэль!

– И что?

– Ощущения другие, дуэль с Дозманом была на морях. Вы не стрелялись насмерть. Это русская дуэль – не ты, так тебя.

– На дуэли с Дозманом я был пьян, поэтому отстрелил ему ухо, вместо головы. Я и не хотел его убивать.

– Ты не имел права убивать его, в тех краях, однако здесь, ты должен убить Щетинина.

– Скажи, почему ты хочешь его смерти?

– Хочешь знать – выживи, и завтра же я все расскажу.

– Господин, вот свечи. – Вернулась Мария Андреевна.

– Поставь их в ряд на стульях, в десяти шагах от нас, – указал Отец.

– Мы будем стрелять здесь? – Спросил я.

– Мы – нет, ты будешь.

– Вот пистолет, твоя цель затушить все свечи без права на ошибку.

– Будет сделано, Отец.

– Марья, принеси еще два пистолета и разбуди Михаила.

– Да, господин.

Я, недолго прицеливаясь, выстрелил в фитиль свечи, которая разлетелась из-за пули и затушила еще одну свечу. По всему дому раздался шум выстрела. Отец молча зажег свечу и дал мне другой пистолет. Я выстрелил еще раз. Свеча снова разлетелась. Папа без единого слова зарядил оружие и передал мне. Пришел Михаил с двумя пистолетами.

Михаил крепкого телосложения мужик, молчаливый, добрый, для своего положения довольно умный человек, умеет читать, я часто видел его в библиотеке. Один раз, в детстве, застал его в конюшне с Марьей. Отец тогда не стал наказывать их, сказав, что каждый имеет право на любовь. «Главное – это не разводить любовь где попало и с кем попало» – таким был вывод папы.

Снова раздался грохот пистолета по всему дому. Попадание.

– Господин, звали? – Спросил Михаил.

– Звал. Михаил, как ты думаешь, он хорошо стреляет?

– Не мне судить.

– А ты посуди. Однако если ты так говоришь, то все понятно.

– Григорий стреляет изумительно.

– Сколько раз я просил тебя не формулировать свое мнение как слуга, – вздохнул отец.

– Павел Аркадьевич, мне действительно нравится стрельба Григория.

– Как думаешь, он убьет меня? – Спросил отец.

– Батюшки! Павел Аркадьевич, да что вы говорите? Григорий ни за что не станет этого делать.

– Суть в другом, Михаил. Сможет он это сделать или нет? Отбрось всю мораль в данный момент.

– Вы единственный, кого ему не одолеть.

– Потому что я его отец?

– Прежде всего.

– Знаешь ли, отец учит своего сына своим знаниям. А помимо знаний отца, у ребенка есть и свои знания, которые он копит на протяжении всей своей жизни, чтобы передать все извлеченные выводы из своих знаний и выводы из слов отцов своим детям. Такой круговорот.

– Почему тогда в нашем мире так много дураков? – Спросил я.

– Их немного, просто у всех свои глаза. Одни видят далеко, другие не видят. Но заметь: в полку подзорная труба у командира. Сделай вывод.

Снова отцовские наставления. Но мне они нравятся, ведь если б не они, где бы я был.

– Стреляй, Григорий! Михаил, проследи за тем, чтоб стрелок все свечи погасил.

– Чем будешь занят ты?

– Мне надо выспаться, ведь у тебя завтра дуэль. Доброй ночи.

– И тебе, – прошипел я сквозь зубы.

Отец ушел. Михаил зарядил пистолет и положил рядом с остальными. Меня ожидала долгая ночь и тяжелый день. Через час все свечи были затушены. На двадцать пять свечей ушло двадцать восемь выстрелов. Неплохой результат для сонного человека. Михаил отправился спать, а я поднялся к себе в комнату. Возле двери лежала записка от отца: «Если ты закончил со свечами, то сейчас около пяти утра. Собирайся и отправляйся к Вицеру. Если свечи горят, то и молодость твоя сгорит, я тебе обещаю».

Зачем мне к Вицеру? Мне бы поспать хоть немного, иначе будет тяжко. Делать нечего. Я принял утренний туалет, собрался, разбудил Сергея, который, не обрадовавшись пробуждению, отправился запрягать лошадей. Прошло меньше часа, я стоял у двери Вицера.

Войдя в дом, я осмотрелся. В парадной стоял отец, немного пошатываясь от похмелья. Он рассматривал какую-то бумагу и держал в руках графин с ромом. Я начал привлекать его внимание громкими шагами, но ему было все равно. Подойдя к нему, я увидел на бумаге, которую он разглядывал, ноты.

– Отец, я сделал все, что ты просил. Что это?

– Вицер дал мне этот лист.

Он с чрезвычайно умным видом вглядывался в бумагу, что-то бормотал, напевал, затем протянул лист мне:

– На, держи!

– Что это такое?

– Вицер дал мне это, сказав, что это любимое произведение твоей матери.

– Откуда Вицер это знает?

– Этот червь все знает.

Отец снова выхватил у меня ноты, опустив над ними голову. Его седые длинные волосы повисли, закрывая его лицо. Он несколько минут вглядывался в лист.

– На, вот, держи!

– Мне это сохранить, папа?

– Нет, сожги.

– Что? Зачем?

– Я все равно ничего не понимаю во всей этой музыке. Еще и в глазах все плывет от этой дряни, – сказал он, подняв графин выше.

– Может, хватит пить?

– Как ты не поймешь?! Сегодня я могу стать самым счастливым человеком, сын которого убил врага моей семьи.

– Я понимаю. Но это же очередная дуэль. Если б я пил каждый раз, когда кто-то из нас стрелялся, то спился бы и умер еще два года назад.

3
{"b":"831282","o":1}