Затем Ослиные Уши вложили окровавленный нож в мою ладонь, осторожно сжали пальцы на его рукоятке, и стремительно выбежали на улицу.

— Всё обрыдло!! Ох, как нам всё обрыдло!! — ворчали Ослиные Уши, скрываясь в пелене робкого рассвета.

ЗАЛОМ

Через считаные минуты после бегства Ослиных Ушей, в домик завалилась весёлая компания умнейших лесных существ, собранных куклой Лялей. Сама кукла первой влетела в комнату и упоённо затараторила, не замечая сотворившегося злодеяния.

— Филушка, Нога, дорогие мои друзья!.. Вот я и вернулась — как обещала, не одна!! Встречайте нас, знакомьтесь, собирайтесь в уютный философский кружок!.. ух, как я запыхалась… ещё бы не запыхаться, если носишься по лесу, сломя голову, то сюда то туда… Хорошо, что не потратила много времени на уговоры и пересуды. Иногда требовалось всего-то сказать: «Братцы-мудрецы, в домике Ноги нас дожидается Филушка!..» И слышала в ответ счастливые восклицания. Очень многим не терпится вступить в философские пересуды!.. Нога, голубушка, ты меня слышишь?.. Привечай гостей, рассаживай их в кружок и угощай чаем… ух, и запыхалась же я…

Небольшая, но шумная толпа гостей разбредалась по комнате. Низкорослые и высоченные, нескладно сбитые и утончённо-изящные, молчаливые и смешливо-крикливые — если бы я сейчас не крепко спал, я бы внимательно разглядел каждого гостя, со всяким бы познакомился и узнал поближе. Я всегда верил, что мир премудростей намного разнообразней и необычней того, к чему привыкает здравый ум.

Самой последней закатилась на колёсиках гладко выбритая лысая голова, в которой узнавался Толик Шикльгрубер.

— Предоставьте мне вашего изыскателя премудрости! — с юношеским задором потребовала голова Шикльгрубера. — Лично я готова внимать ему как можно долго и безудержно!..

— Где же, где же ваш хвалёный Филушка? Отрывайте его от насиженных палестин и явите в полной своей фактуре! — извилисто улыбался Набекрень. — Я от жизни только полноты счастья хочу, а потому и домогаюсь умствования. Именно сегодня и именно сейчас.

— Все умными стать хотят, нынче времена такие подлые — без ума лучше никуда и не соваться. — завистливо принюхивалась к пустым стаканам на столе 中国的长城.

— «Умному попу лишь кукиш покажи, а он и догадается, что в нём за грех!» — принялся припоминать шутки-прибаутки Набекрень, заодно приоткрывая дверцу чулана, в котором находились залежи нераскупоренных бутылок.

— Я вот тоже ума хочу. — досадливо сообщил Тряпичный Человечек. — Ведь если ума нету, а разных недостатков полным-полно, то и всяческих случайных подлостей получишь с лихвой. Сотворишь нечаянно какую-нибудь гадость и даже не заметишь. А карме — минус.

— Жить неумным человеком нехорошо, да и боязно! — практически хором заявили 中国的长城 и Набекрень. — Дурака обидеть легко.

— Да уж, простого человека объегорить запросто. — мягко закрякала Вежливая Уточка. — Любую дрянь можно втюхать, особенно если умело похвалить. Допустим, отдельные проницательные умы к рекламным вывескам не приспособлены и осознают их нечистоту, а масса, между прочим, на всякие обманы отвлекается: пипл, дескать, хавает!..

— Разучились ценить умного человека за годы войны — вот теперь плоды и пожинаем! — с сожалением диагностировал трагедию прошедших лет Тряпичный Человечек. — Многие талантливые и умные люди за границу сбежали, других поубивало нахрен, и вся страна живёт, словно в глуши, вдали от цивилизованного мира. Ползаем, словно сослепу, на коленках, вокруг самих себя, возюкаемся в идеологических отбросах, а прорывов-то и нету!.. ни душевных, ни структурных… Ситуация-то зыбка.

— Но, ничего, граждане с гражданочками, всё-таки случаются просветы в любой жизни! — багряно озарившись, вымолвил Гутен-Морген. — Филушка-то вдруг явился к нам с мудрой истиной, не поленился в этакую дальнею дорогу пуститься. Вот он сейчас начнёт умствовать, помогать нам с пути правды не свернуть да в обочину не свалиться. Так или не так я говорю?

— Так, так! — прокрякала Вежливая Уточка.

— Верно!.. — согласилась кукла Ляля.

Столь же одобрительно и сумбурно-благожелательно запыхтели и другие мудрецы, изготовившись собраться в заветный философский кружок, но факт совершённого злодеяния не мог оставаться незамеченным.

— Мамочки мои, мамочки родные!.. — запричитала голова Шикльгрубера, закатившись на колёсиках под стол и обнаружив окровавленную Ногу. — Ох, мамочки родные, не позвольте нам поверить глазам своим — ибо ужас навеки застынет в памяти!..

— Что такое? — вздрогнула Вежливая Уточка.

— Граждане, да здесь нашу Ногу убили!! Лежит вся в крови, порезанная. Насмерть.

Только сейчас все пришедшие существа затихли, отвлеклись друг от друга и увидели, что пол под столом залит вязко стынущей лужей крови. А рядом бездыханно лежит зверски замученная Нога. Затем все взоры перевелись на меня — спящего безмятежно и кротко, спящего, словно ангел, вернувшийся домой с работы, после счастливого радения в райских кущах, но почему-то с ножом в руке!.. С окровавленным ножом в руке!..

— Вы все это видите или мне одной мерещится?.. — воскликнула голова Шикльгрубера, сумбурно перекатываясь по комнате. — Тогда скажите: кто же совершил преступление в диком пьяном бреду, если не Филушка?.. Кто набросился с ножом на беззащитную Ногу и в ярости погубил её светлую наивную жизнь?..

— Как это — кто?? — догадливо просипел Гутен-Морген. — Да вот же он!! Филушка и есть!!

Казалось бы, самая элементарная разумная оценка внезапного и никому ненужного убийства вставала на мою защиту, указывала на невиновность. Но факт, остро пахнущий окровавленным ножом, подавлял весь здравый смысл и причитал: кто же ещё прирезал бедняжку Ногу, если не Филушка?.. Странно, что никто из пришедших, в том числе и кукла Ляля, не вспомнили про Ослиные Уши, не захотели разобраться в причине их загадочного отсутствия, выяснить все детали преступления до мельчайших подробностей. В руке моей находился окровавленный нож, и потому всё неистовство обвинения рухнуло на меня… К чему уж тут вспоминать про Ослиные Уши?.. Да если желаете знать, я мог и Ослиные Уши зарезать, после того, как убил Ногу. А затем припрятал где-нибудь неподалёку. Надо только хорошенько поискать их, чтоб окончательно убедится в моей кровожадности.

— Филушка-то сукой оказался, Ногу зарезал! — содрогнулся от куражливого ужаса Набекрень. — Вот додумался до чего, окаянный!! Ни стыда, ни совести!!

— Просто мерзавец!! — весьма горестно застонал Тряпичный Человечек. — Сам в гости напросился, а затем с ножом набросился, как ни в чём не бывало!.. Это ж откуда такие сволочи приходят?..

— Нет справедливости в мире. — строго отчеканила Пригожая Кувалда. — Я давно себе говорила, что пора взяться за дело и наводить в стране порядок. Да всё лень было. Но теперь-то я в сторонке не останусь.

— Ох, Нога, голубушка ты наша! — запричитала 中国的长城. — Ты, вроде как получается, гадюку на груди пригрела, страдалица-то наша!.. Ты всегда первому встречному дверь открывала и доверялась всецело. Душа была добрая, вся нараспашку.

— Вот и надоверялась. — кисло поморщился Набекрень. — А в мире случаются невероятные несправедливости и подлости. Ещё похлеще там всяких Абракадабров. Такой выходит для всех нас урок на будущее.

— Надоверялась! — отчаянно соглашалась 中国的长城. — Погибла ни за грош.

— Как же так? — задыхаясь и теребя рюшечки на платье, шептала кукла Ляля. — Я, возможно, неправильно понимаю всё случившееся, и с кем-то путаю Филушку и окровавленный труп… Что здесь произошло, в конце концов, объясните мне??

— Да Филушка укокошил Ногу, чего не ясного. — пожала плечами Бляха-Муха.

— Взял так просто, да и убил. — ёмко объяснил Тряпичный Человечек. — Вот, значит, как повелось теперь на белом свете: философию-то с ножом в руке преподают!.. Чуть чего, чуть не внял преподаванию гуманитарных дисциплин — получай ножом по горлу!.. раз-раз!..

Тряпичный Человек старательно изобразил процесс перерезания горла. Кукла Ляля отрешённо села на табурет и ахнула.