- Они отложили венчание до Рождества. Чтобы Мэрион оправилась после родов и мы смогли добраться до них.

- А что леди Адалин? Приедет на свадьбу?

- Отец! – ахнул Анри. – Так вот о какой приятной вдовушке речь!

- Ну… - слегка смутился Рене. – Мы знакомы столько лет. У нас общий враг – к счастью, уже покойный. А теперь еще и общая внучка. Я не видел Адалин с тех пор как мы жили при дворе в Пуатье. И до вашей с Мэрион свадьбы. Она все еще хороша и так же мила, как прежде.

- А что она думает о ваших намерениях?

- Не представляю, - Рене пожал плечами. – Пока не спросишь, не узнаешь, верно? Я никогда не перестану любить твою мать, Анри, но ведь живым нужны живые. Я слишком долго был один.

- Разве я вас осуждаю, отец? Я всего однажды видел леди Адалин и плохо ее знаю, но одно то, что ей пришлось терпеть Беннета, вызывает у меня глубокое сочувствие. Да и Джеффри мне теперь как младший брат. А уж то, что Хьюго женится на сестре Мэрион, и вовсе не может не радовать.

- Значит, ты не против, если я предложу ей стать моей женой? – с неожиданной робостью спросил Рене.

- Конечно, нет. Но ведь вам, как и мне, придется просить разрешения на этот брак у короля.

- Я думаю, он будет сильно удивлен. Сначала ты хочешь жениться на дочери Беннета, потом я на его вдове. Послушай, Анри, ты едва на ногах стоишь. Всю ночь ведь не спал. Иди отдыхать. А вечером мы устроим пир. Я уже распорядился.

Анри вошел в свою комнату и, скинув сапоги, упал на кровать. Голова шла кругом, глаза слипались, но от сильной усталости сон не шел – лишь легкая дремота, которая перемежалась воспоминаниями и мечтами. Так, что было не понять, где прошлое, а где будущее.

***

…Как только Анри получил оправдательную бумагу с печатью юстициария Уолтера, они с Хьюго выехали из Кентербери в Портсмут, а оттуда отплыли в Нормандию. Без месяца два года назад.

- Если б нам удалось захватить Кале, - ворчал Хьюго, - не пришлось бы делать такие круги. Да и по воде из Дувра до Франции рукой подать, не то что из Портсмута в Барфлёр.

Однако путь оказался не таким долгим и тяжелым, как недавний, из Нормандии в Англию. По ночам подмораживало, копыта лошадей уже не вязли в густой грязи. Дни стояли тихие, прозрачные, и подслеповатое солнце вряд ли было ярче облетающих листьев. Вот только холод пробирал до костей, не спасали даже меховые пелиссоны.

После победы над Филиппом при Фретевале король стоял лагерем в Вандоме, куда и направились Анри и Хьюго. Аудиенции пришлось подождать. Весть о смерти Беннета добралась до Нормандии быстрее, и рассчитывать на доброе расположение Ричарда не приходилось. Первым – как приближенный – к королю попал Хьюго.

«Как вы посмели в этом участвовать, де Деньян?» – таким был первый вопрос, о чем Хьюго после рассказал Анри. И о том, как объяснял, что произошло. Только через несколько дней гнев короля улегся, и он приказал привести к нему Анри.

- Вы хотите жениться на дочери графа Скайворта, де Дюньер? – спросил Ричард, отвернувшись и глядя в окно. – Я даю вам разрешение. Однако вы и де Деньян должны вернуться в Англию и уплатить в казну щитовой сбор. Я признаю Божий суд, но не желаю вас больше видеть. Обоих.

- Мы легко отделались, - заметил Хьюго, когда они выехали из Вандома в Фонтевро. – Король был зол, но здравый смысл ему все же не изменил.

- Мне жаль одного, - вздохнул Анри. – Что вам из-за меня пришлось оставить службу при дворе.

- Не жалейте. Как знать, может, вы наоборот мой спаситель. Война с королем Филиппом продолжается, а мне хватило всего пары сражений, чтобы понять: это не мое. Но разве можно было показать себя трусом? А теперь я вернусь домой. Наверно, даже женюсь. Если найду девушку, похожую на Мэрион.

- Надеюсь, мы всегда будем с вами друзьями, Хьюго?

- Можете не сомневаться, - заверил тот.

До аббатства новости тоже успели долететь. Их проводили к герцогине. Мэрион – бледная, похудевшая, одетая в унылое серое блио – сидела рядом со своей госпожой и изнывала от нетерпения. Рассказав о турнире в Кентербери и о разрешении короля на брак, Анри замолчал.

- Я рада за вас, мой мальчик, - кивнула Алиенора. – За всех вас. Пойдемте, сэр Хьюго, оставим их вдвоем.

Когда за герцогиней и Хьюго закрылась дверь, Мэрион, обливаясь слезами, бросилась к Анри и обхватила за шею.

- Не плачьте, моя милая, - он покрывал поцелуями ее лицо. – Все позади. Мы отправимся к вашей матери, а мой отец приедет туда с Джеффри. И мы обвенчаемся. А потом вернемся в Англию и будем жить в Хайбридже. Это мэнор, который остался мне от матери.

Свадьба получилась скромная. Формально членам семьи надлежало носить траур по Беннету, но, поскольку он был признан преступником, такого желания ни у кого не возникло. И вряд ли их кто-то осудил. Однако устраивать пышное торжество показалось неуместным. Анри и Мэрион обвенчались в приходской церкви неподалеку от поместья леди Адалин, а на свадебное пиршество собрались лишь родственники и ближайшие соседи.

Рене, вопреки своему обыкновению, танцевал с леди Адалин, а Хьюго разрывался между сестрами Мэрион – Элис и Бернардой.

- Я вижу, вы нашли сразу двух девушек, похожих на Мэрион, - поддел его Анри.

- Увы, - вздохнул тот. – То ни одной, то две. И я никак не могу выбрать. Жаль, что нельзя жениться на двух сразу.

- Так примите мусульманство. Говорят, им можно иметь несколько жен. И, кстати, что вы намерены делать дальше?

- Тут поблизости, в сорока милях, одно из поместий моего дяди. Думаю, он не будет возражать, если я на время останусь здесь.

- Пока не выберете, какая из сестер нравится больше?

- Возможно, - неопределенно ответил Хьюго. – Но жить я намерен в Англии. Что поделать, не люблю Францию. Так что скоро мы встретимся. Не прощаюсь.

***

Анри засыпал, просыпался и снова вспоминал.

Их с Мэрион первая брачная ночь. Такая прекрасная, что даже сейчас, почти два года спустя, от одной мысли сердце начинало частить и по спине бежали мурашки.

Еще один долгий путь - из Руана в Хайбридж, который на этот раз показался волшебной прогулкой. Несмотря на ненастье и прочие дорожные тяготы. Какое это имело значение, если рядом была любимая жена, и впереди их ждали долгие годы вместе.

Тихая, безмятежная жизнь в Хайбридже, наполненная любовью и радостью. Отец приезжал из Оксен-мэнора и оставался у них неделями. Навещал и Джеффри с сестрами – теперь они жили втроем в Триксхелме.

Только одно омрачало их счастье. После свадьбы минул год, а мечты о детях по-прежнему оставались мечтами.

- Ничего страшного, - утешал жену Анри. – Может быть, Господь просто дает нам время насладиться друг другом. Слишком рано отчаиваться.

Наконец этой зимой Мэрион, не пряча счастливой улыбки, призналась, что беременна. Какие же это были чудесные месяцы! Даже когда она стала огромной и неповоротливой. Анри клал ладони ей на живот и чувствовал, как шевелится ребенок…

На этом воспоминании он все-таки уснул и проспал до вечера, когда отец разбудил его.

- Пойдем, а то все съедят и выпьют без тебя. Приехал Джеффри с девицами и еще несколько соседей. Будем праздновать рождение Мэган де Дюньер.

Поздно вечером, когда гости отправились по домам, а все остальные разошлись по своим комнатам, Анри, направляясь к себе, приоткрыл соседнюю дверь. На столике у кровати горела свеча, Мэрион не спала.

- Заходите, - сказала она. – Побудьте со мной.

Анри прилег рядом с ней поверх одеяла. Мэрион гладила его по волосам, по лицу, а он ловил губами ее пальцы.

- Хотите, открою страшную тайну? Джеффри мне рассказал, когда заходил проведать. Он влюблен в соседку, дочку рыцаря Максвелла. И хочет жениться.

- Да ему же всего семнадцать! – не поверил Анри.

- Ну и что? Зато он граф.

- Хорошо, что мы с отцом отговорили его, когда он собирался отказаться от титула.

- Да, я помню, - кивнула Мэрион. – Он совсем не похож на отца. Надеюсь, таким и останется. Позор первого графа Скайворта со временем забудут. Как знать, может, второй граф и его потомки прославят этот титул. А может, и наши с вами потомки будут владеть каким-нибудь известным титулом, как знать.