Сильный шторм начался уже несколько дней назад, рыцари и солдаты, ожидавшие отплытия, не знали, чем себя занять, и между ними начали раздоры и свары.
- Король собирался на охоту в Станстед, пока не успокоится ветер, - рассказывал Хьюго, мгновенно узнавший свежие новости, - но решил отменить ее, дабы лично навести порядок в войске. Он страшно раздражен, поскольку рассчитывал, что армия переправится раньше и будет ждать его в Барфлёре на том берегу. Представляете, де Дюньер, понадобится сто кораблей, чтобы перевезти войско, двор, лошадей и припасы.
Они прогуливались по двору вдоль внутренних стен замка и вдруг услышали обрывок разговора, явно не предназначенного для их ушей. Разговаривали двое, но разглядеть их не позволял выступ стены.
- Надеюсь, мы договорились, милорд, - голос говорившего был Анри не знаком, хотя показалось, что где-то он его уже слышал.
- Более или менее, сэр Джилфрам, - ответил второй, перепутать которого с кем-то было сложно.
- Беннет, - шепнул он Хьюго, прижавшись к холодному камню.
- И Готерт. Шериф Хэмпшира.
- Надеюсь, вы сможете ее уговорить, - продолжал Готерт.
- Мое дело поставить ее в известность. Ее – подчиниться. Пойдемте в замок, шериф, найдем место потеплее. К вечеру здесь стало совсем холодно.
Когда шаги стихли в отдалении, юноши посмотрели друг на друга.
- Вы все поняли, де Дюньер? – с горечью спросил Хьюго.
- А что тут понимать? Беннет решил выдать Мэрион замуж за Готерта. Я видел, как они разговаривали в Уинчестерском замке на прощальном пиру. Странно, он теперь граф и мог бы найти более выгодную партию.
- И вам все равно?
- Не говорите глупостей, де Деньян. Конечно, нет. Но что мы можем поделать? Если бы ее хоть каплю интересовал кто-то из нас… Но даже тогда – украсть ее и спрятать? Придется смириться. Еще пять дней, и все закончится.
Впрочем, сказать было легче, чем смириться на самом деле. Ночь Анри провел без сна. Слушая завывания ветра за окном, он думал, что девушка, которая всего за несколько дней заполнила его сердце, так и останется для него призрачной мечтой. Холодной, недоступной, далекой.
Он поднялся еще до света, намереваясь отправиться в замковую часовню и помолиться. Но о чем просить? О несбыточном? Или всего лишь об усмирении плоти и избавлении от напрасных грез?
Пока он молился, преклонив колени, взошло солнце – мутное, похожее на воспаленный глаз чудовища, глядящего на землю сквозь прореху в белесой пелене. Шторм так и не утих, напротив, ветер еще усилился. Замок постепенно просыпался. Пока придворные покоились в объятиях сна, многочисленная армия слуг уже суетилась по хозяйству.
- Де Даньер! – услышал Анри тихий голос, от которого сердце мгновенно забилось, как пойманная в силки птица.
Мэрион – бледная, с покрасневшими глазами – стояла, прячась за раскидистым деревом, которое склонило ветви до самой земли.
- Доброе утро, леди Мэрион, - он подошел к ней и поклонился.
- Да тише вы! Идите сюда. Еще не хватало, чтобы нас увидели вместе. Я хочу попросить вас о помощи. Вы уже выручали меня. Возможно, не откажетесь сделать это еще раз?
- Всегда готов служить вам.
- Перестаньте! – Мэрион поморщилась с досадой. – И не думайте, что я обратилась к вам по какому-то расположению. Если кто-то и может помочь мне, так только вы. Вы уже слышали?
- О чем? О вашем предполагаемом замужестве?
- Новости разлетаются быстро…
- Мы с де Деньяном случайно услышали разговор вашего отца и шерифа Готерта. Они не говорили прямо о вас, но сложно было не догадаться. Если я правильно понял, вы не желаете выходить замуж за сэра Джилфрама. Но чем я могу вам помочь?
Мэрион поправила волосы, выбившиеся из-под покрывала, при этом дракон на ее запястье недобро блеснул голубым глазом.
- Вы можете попросить герцогиню, чтобы она сделала меня своей придворной дамой. Тогда я отправлюсь с ней в Нормандию.
- Но я не знаком с герцогиней, почему она должна прислушаться к моей просьбе?
- Да потому что ваш отец, де Даньер, был ее любимцем, об этом всем известно.
- Леди Мэрион! – возмутился Анри.
- Ах, оставьте! – Мэрион махнула рукой. – Я не сказала «любовником», хотя кто знает.
А еще, возможно, он единоутробный брат ее покойного мужа, подумал Анри. Но об этом вообще никто не знает.
- Послушайте, мне известны все дворцовые слухи и сплетни. Моя мать была придворной дамой герцогини еще до моего рождения. А отец – придворный короля из ближнего круга. Если я сама попытаюсь обратиться к королю, он не станет меня слушать.
- А герцогиня? Если ваша мать была ее дамой, почему вы не можете попросить герцогиню Алиенору о помощи?
- Да потому что моя мать оказалась у нее в немилости. Как по-вашему, почему она настояла на ее браке с моим отцом? Чтобы наказать за какую-то провинность. А заодно дать вашему отцу возможность жениться на леди Сибил Бисет. Так что, вы поможете мне?
Анри задумался. По большому счету, он ничего не терял. Если герцогиня не захочет его слушать, для него ничего не изменится. Мэрион останется в Англии и станет женой шерифа Готерта. Но если Алиенора поможет… Мэрион не выйдет замуж и отправится с ней в Нормандию. Как знать, может, судьба действительно дает ему возможность изменить все к лучшему?
- Хорошо, леди Мэрион. Я попытаюсь. Но с одним условием.
- Условием?! – ее брови взлетели так высоко, что скрылись под покрывалом. – Каким же?
- Вы снимете свои браслеты и не наденете их до завтрашнего дня. Прошу прощения за дерзость, но они отвратительны. И совсем вам не идут.
- Меня нисколько не интересует ваше мнение, де Даньер. Но если вы настаиваете…
Она стянула браслет с одного запястья, затем с другого и протянула Анри руку.
- Прошу вас, помогите мне. Развяжите. Надо же мне куда-то их убрать.
Анри развязал туго стянутый край рукава, положил туда браслет и снова завязал узел, а затем проделал то же самое с другими рукавом и браслетом.
- Теперь вы довольны?
Анри не мог поверить своим глазам. Лицо Мэрион смягчилось, на губах расцвела улыбка, а глаза напоминали не лед горного озера, а синь майского неба. Теперь она на самом деле была похожа на розу. Не ледяную, а самую настоящую.
14.
Узнать, в каком доме поселилась герцогиня Алиенора, оказалось несложным. Но даже подойти близко Анри не смог – дорогу преградили солдаты из наваррских наемников. Пришлось искать другие пути.
Обойдя дом вдоль ограды, он обнаружил калитку, которой, судя по всему, пользовались слуги. И остановился чуть поодаль в ожидании, оказавшимся не слишком долгим. Молодая девушка, похоже, помощница прачки, с трудом тащила тяжелую плетеную корзину.
- Позволь, я тебе помогу, - подошел к ней Анри.
Девушка остановилась, глядя на него со смесью испуга и недоумения. Чтобы рыцарь вдруг захотел нести грязное белье?! Не дожидаясь, пока она придет в себя и заговорит, Анри подхватил корзину.
- Ты прачка? – спросил он, стараясь приноровиться к ее шагу.
- Нет, сэр рыцарь, я служанка в этом доме. Нас оставили при герцогине, пока она не отправится за море. Но я иду к прачке, несу белье.
- А ты не слышала, она собиралась куда-то сегодня? Герцогиня, а не прачка.
- Герцогиня уже уехала. Не так давно. Помолиться в часовню святого Томаса. Ее недавно построили августинские монахи, здесь недалеко.
Это была удача. Анри донес корзину до дома прачки, наградил девушку мелкой монеткой и поспешил к часовне. Но и там дорогу ему заступили солдаты. Впрочем, на этот раз он не слишком огорчился. Рано или поздно Алиенора должна была из часовни выйти, а там уж он найдет способ к ней пробиться.
Анри стоял, переминаясь с ноги на ногу, в середине небольшой кучки горожан, которые собрались поглазеть на мать короля – чтобы было потом о чем рассказать детям и внукам. Наконец двери часовни распахнулись, и герцогиня Алиенора вышла на низкое широкое крыльцо.