Мужчина-фейри посмотрел на дверь и спросил:

— Охранник? Все еще думаю над этим, — прошептал женский голос. — Он любопытен, но не встревожен.

Вала видела ее, еще одну сереброволосую фею, лежащую на полу, выглядывающую из-за угла арки.

— Приглядывай за ним. — Сказал мужчина.

В сопровождении двух сереброволосых женщин он направился к голове Валы. К ним присоединилась третья женщина, которая выпорхнула из-за спины Валы и села на пол рядом с ними. Вала попыталась развернуться, чтобы подойти к ним, но одна из женщин сделала движение палочкой размером с щепку, и она обнаружила, что не может пошевелиться.

— Мне жаль, что мы напугали тебя, — сказал мужчина. — Очевидно, твое испытание нанесло больше ущерба, чем мы предполагали.

Если бы Вала была в состоянии говорить, она предложила бы им поменяться местами и посмотреть, какую плату за то, чтобы быть рабами шадоваров, они взяли бы себе.

— Ты можешь перестать кричать? — Спросила одна из женщин. — У нас есть несколько вопросов.

Вала осознала, что у нее болит челюсть, и поняла, что ее рот по-прежнему открыт, а горло пересохло от крика. Она закрыла рот и уставилась на одетых в черное фейри рядом с ней. Они определенно выглядели достаточно прочными. Женщина кивнула, сделала пренебрежительный жест, и до ушей Валы донесся хныкающий, хриплый звук. Потребовалось мгновение, чтобы определить источник – ее собственное горло.

— Хорошо, — сказал мужчина. Он протянул руку и сделал умиротворяющее движение, от которого Вале захотелось пнуть его. Мы друзья Галаэр…

— Галаэрона? — Вала закончила за него. Она взяла свое дыхание под контроль. Призраки или нет, она не могла допустить, чтобы эти феи рассказали Галаэрону, что она хныкала, когда они пришли за ней. — Он послал тебя? — спросила она.

Женщины посмотрели друг на друга. Они выглядели смущенными.

— Что случилось? — спросила Вала. — Он ранен?

— Мы не знаем, — сказал мужчина, чье поведение было грубым.

Одна из женщин-фей встала перед мужчиной и сказала:

— Галаэрон выполняет миссию чрезвычайной важности для всего Фаэруна.

— Как и мы, — сказала вторая женщина, тоже встав перед мужчиной. — Возможно, будет лучше, если мы представимся. Я ˗ Шторм Серебрянная рука.

— Меня зовут Дав Соколица, — сказала женщина в дверях.

— Я ˗ Аластриэль Серебряная Рука, — сказала женщина, которая произнесла заклинания. Она указала на последнюю женщину, которая все еще стояла рядом с чернобородым мужчиной. — Это наша сестра Лаэраль.

— И это делает меня Хелбеном Арунсуном. — Мужчина-фейри протиснулся между двумя женщинами, которые встали перед ним. — Теперь, когда ты испытываешь благоговейный трепет, может быть, ты ответишь на пару вопросов и поможешь нам спасти Сердцеземье?

Вала хмуро посмотрела на мужчину, совершенно уверенная, что сошла с ума. Когда она ничего не сказала, Хелбен закатил глаза и повернулся к той, которая представилась Аластриэль.

— Как она может не знать, кто мы? — он спросил. — Неужели Вааса такая отсталая?

— Мы знаем об Избранных даже в Ваасе, — сказала Вала. — Мы также знаем разницу между плотью и фантазмом. Зачем бы вам пятерым появляться в моей камере размером с куклу, если бы я не была сумасшедшей?

— Потому что нам нужна твоя помощь, — сказала Аластриэль. Она подошла и положила руку на подбородок Валы. Ее прикосновение было достаточно реальным, твердым и теплым. — Мы должны найти мифаллар, и ты единственная, кто может помочь.

— Беда! — прошипела женщина у двери. — Охранник идет.

Фейри исчезли так же быстро, как и появились, оставив Валу одну в камере.

— Подождите! — Она чувствовала себя более одинокой, чем когда-либо, и более уверенной, что сходит с ума, более напуганной. — Не надо!

В дверях появился охранник, неуклюжий повелитель теней с рубиновыми глазами и острыми зубами. Вала подумала, что это Феслат, один из любимчиков Эсканора.

— Чего не надо? — спросил Феслат. — С кем ты разговариваешь?

Хотя его шадоварские глаза могли видеть в темноте так же легко, как Вала могла видеть при дневном свете, он даже не потрудился оглядеть камеру. Он знал так же хорошо, как и она, что в комнате никого не было, что ее разум, наконец, сломался. — Я задал вопрос, рабыня.

Вала уставилась на него и отказалась отвечать. Она не беспокоилась о том, чтобы выдать присутствие своих посетителей, заблуждения были надежно спрятаны в ее сознании, но она не могла повиноваться, даже в этом, как только она начнет сдаваться, это будет становиться все легче и легче, пока она, наконец, не станет принадлежать им не только телом, но и духом.

— Ты бросаешь мне вызов? — Феслат ухмыльнулся и снял кнут с крючка. Ему даже не нужно было искать, чтобы найти его.

— Как тебе будет угодно.

— Займи позицию.

Вала должна была повернуться спиной и склонить голову, чтобы защитить глаза. Вместо этого она посмотрела прямо в глаза Феслату и сказала:

— Иди пососи везераба.

Хлыст ударил Валу в грудь за мгновение до того, как она закончила произносить проклятие. Отказываясь доставить ему удовольствие криком, она стиснула челюсти и тоже молча приняла следующий удар, но третий пришелся ей по ребрам и заставил непроизвольно ахнуть. Феслат, в частности, был мастером этой техники и с удовольствием заставлял её тело издавать звуки, которые ее разум держал под контролем.

Следующий удар хлестнул ее поперек предыдущего, и у Валы закружилась голова. Нападение не закончится, пока она не потеряет сознание. Молясь, чтобы он продолжал наносить удары друг на друга, она посмотрела ему в глаза и увидела, как его рука отдернулась.

Фигура в темном плаще встала позади Феслата и схватила его за запястье. Черный посох врезался ему в голову сбоку. Его колени подогнулись, и он растаял на полу, как костюм из пустого шелка.

Хелбен Арунсун, ростом в шесть футов, пнул лорда шейда в ребра, сильно, чтобы убедиться, что он без сознания, а затем опустился на колени рядом с Валой.

— Ты могла бы ответить ему, — сказал он.

Вала покачала головой и, смутно сознавая, что у нее отвисла челюсть, выдохнула:

— Ты настоящий.

Хелбен кивнул, но не сделал ни малейшего движения, чтобы снять с нее наручники.

— Значит ли это, что ты поможешь нам? — спросил он.

Вала потрясла цепью, которой была прикреплена к стене.

— Значит ли это, что ты вытащишь меня отсюда? — спросила она в ответ.

Лицо Хелбена стало нетерпеливым. —

Мы вернемся за тобой, но наша миссия зависит от секретности и внезапности. Мы не можем взять тебя с собой сейчас, не рискуя привлечь к себе внимание.

Вала на мгновение задумалась, затем указала подбородком на упавшую фигуру Феслата.

— Ты и так рискуешь, — сказала она. — И без обид, но, если ты идешь за мифалларом, мне не нравятся твои шансы вернуться сюда, чтобы спасти меня, прежде чем этот камень упадет на землю.

— Судьба самого Фаэруна висит на волоске! — голос Хелбена был глубоким и праведным. — Ты готова торговаться за собственную жизнь?

— У меня есть сын, которому нужна мать.

Вала не дрогнула, когда Хелбен сердито нахмурился, но добавила:

— Я не из тех, кто торгуется.

— Она права, Хелбен. — Дав и трое других Избранных появились на полу между ними, все еще не выше ладони.

Дав продолжила:

— Мы обещали Арису

— Мы сдержим свое обещание, — настаивал Хелбен, — не рискуя нашей миссией.

— Ты уверен, что наша магия стирания разума сработает на шадоварах? — спросила Аластриэль. — Они не существа Плетения.

— Даже если подействует, у охранника все равно будет шишка на голове, требующая объяснения — сказала Шторм. — Он будет удивляться, как он её получил, и это само по себе может выдать нас.

— Я знаю, как это не будет иметь значения, — сказала Вала, увидев свой шанс.

Хелбен посмотрел на нее и поднял бровь. Вала объяснила свой план, и когда она закончила, Хелбен продолжал изучать ее, прищурив глаза.

— Он сработает, — сказала Вала. У него больше шансов, чем у твоей, похищающей память магии.