Этот храбрый человек лишился во время битвы с турками верхней части черепа и даже за столом всегда сидел в фуражке, за что чистосердечно извинялся перед гостями. Вот этот-то почтенный воин каждый день за обедом выпивал несколько бутылок водки и не одну бутылку рома. Однако никогда его не видели пьяным. Это может показаться неправдоподобным. Я и сам долго недоумевал и только случайно понял, в чём дело.
Генерал изредка приподнимал фуражку, чтобы освежить себе голову. Сначала я на это не обращал внимания. Но вот однажды я заметил, что вместе с фуражкой поднялась и серебряная пластинка, которая заменяла ему недостающую черепную кость. В это образовавшееся отверстие клубом выходили винные пары. Тут-то я всё понял и тотчас же рассказал о своём открытии друзьям. Мы решили проверить мои наблюдения.
Я подошёл незаметно к генералу с курительной трубкой в руках. Выждав момент, когда генерал приподнял свою фуражку, я быстро поднёс к его голове клочок бумаги, который зажёг от трубки. И в тот же миг все увидели чудное явление: винные пары загорелись огненным столбом. Те же пары в волосах старика зажглись голубым огнём и образовали великолепный лучистый венок.
Генерал отнёсся добродушно к моей проделке и впоследствии не раз позволял нам повторять эти невинные опыты.
Не буду говорить о других шалостях, которыми мы забавлялись, а перейду сразу к рассказам о моих охотничьих приключениях.
Страстно любя охоту, я отдался ей всей душой. Для меня ничего на свете не было лучше охоты в дремучих лесах, которые в России тянутся на сотни вёрст.
С величайшим удовольствием вспоминаю время, которое я так весело и интересно провёл. Немало я пережил опасностей и рискованных приключений, но всё заканчивалось весьма удачно.
Однажды утром я увидел из окна моей спальной комнаты, что пруд, который находился по соседству, был весьма усеян дикими утками. Я наскоро оделся, боясь пропустить такой благоприятный случай, достал из угла своё ружьё и так поспешно бросился вниз по лестнице, что по дороге ударился о наличник дверей. Удар был так силён, что из глаз посыпались искры. Но мне нельзя было терять ни минуты, – утром всё пробуждалось, и утки могли улететь. И я, не обращая внимания на сильную боль от удара, побежал к пруду. Я уже приблизился на расстояние ружейного выстрела, но тут, к своему великому огорчению, я увидел, что в спешке не заметил, как при столкновении выскочил пистон.
Но времени терять было нельзя. И вот, к счастью, я вспомнил, что при ударе, который я получил в глаз, посыпались искры. Я открыл затравку, поднял своё ружьё, прицелился в диких уток и затем так сильно ударил кулаком по одному глазу, что искры посыпались снова. Грянул выстрел, и у меня была богатая добыча: пять пар диких уток, четыре куропатки и одна пара лысок.
Как видит читатель, мне помогло присутствие духа. Не будь его, я растерялся бы с первого момента, когда ушибся; затем – когда заметил отсутствие пистона. И в конечном итоге не получил бы такой ценной и вкусной добычи.
Читатель должен помнить, что самое главное в человеческих делах – это присутствие духа. Доказательство – случай со мной. И если солдаты и моряки очень часто обязаны ему своим спасением, то и охотники не реже добивались успеха только благодаря присутствию духа.
Я вспоминаю ещё один случай. Было это так. В один из дней своего путешествия попал я на берег одного озера. Смотрю – а там несколько дюжин диких уток спокойно плавают, купаются и ищут пищи. Но утки были рассеяны на большом пространстве – почти не было парочек, а только в одиночку, – так что я не мог рассчитывать одним выстрелом убить больше одной.
А тут ещё, к несчастью, в моём ружье находился последний, единственный заряд. Мне же нужно было принести домой побольше уток, так как я созвал к сегодняшнему обеду множество гостей. Но тут я вспомнил, что в моей охотничьей сумке лежит ещё остаток сала, которое я взял с собой из дома, чтоб перекусить после охоты. Я достал это сало, прикрепил к верёвке, которая служила собачьим поводком, и, спрятавшись за камыш, который рос у берега, бросил свою приманку в воду.
Не прошло и несколько минут, как я, к великому своему удовольствию, заметил, что одна дикая утка, бродившая возле, погналась за салом и, поймав – проглотила. Но сало было скользкое, оно, быстро пройдя сквозь утку, выскочило у неё с другого конца. Другая же утка, завидев, что первая проглотила что-то, приплыла за ней в тот момент, когда сало опять оказалось в воде. Она его мигом проглотила. Так продолжалось без конца, пока все утки не оказались нанизанными на верёвку, к которой было привязано сало, точно жемчуг.
Я вытащил их из пруда, обвязался остатком верёвки пять или шесть раз вокруг тела и шеи и весело направился домой.
Но путь до моего дома был слишком далёк и утомителен, а утки оказались очень тяжёлыми, и уже на половине пути я был готов раскаяться в своей жадности. Но тут случилось нечто неожиданное, и то обстоятельство, которое меня только что обеспокоило, послужило в мою же пользу.
А случилось вот что.
Утки, как оказалось, были ещё живы, но находились в обморочном состоянии. Как только они избавились от первого испуга, они взмахнули своими крыльями, и не успел я оглянуться, как они подняли меня на воздух вместе с собой.
Всякий бы на моём месте испугался. Я же мог хорошо ориентироваться и решил использовать этот момент. Я спокойно развернул полы своего сюртука, сделав их похожими на паруса, и направил таким образом полёт диких уток прямо к своему дому.
Когда же я находился уже над крышей своего дома и захотел спуститься на землю, то начал постепенно скручивать уткам головы – одну за другой, – что, между прочим, представляло немало затруднений. Но мне удалось с большим успехом справиться с этим заданием.
Когда я свернул голову последней утке, то находился как раз над дымовой трубой моего дома, и так как утки, лишившись голов, не могли летать, я медленно начал спускаться и через дымовую трубу попал прямо в свой камин. Я, к большому испугу моего повара, вышел из камина как раз в тот момент, когда он собирался развести огонь. И опоздай я ещё на пять минут, я бы не выбрался оттуда невредимым. Испуг повара сменился радостью, едва он увидел, кроме хозяина, богатый подарок для своей сковороды – диких уток.
Подобный же странный случай повторился с куропатками.
Раз отправился я испытать своё новое ружьё и расстрелял весь запас дроби. Вдруг неожиданно поднял я голову и увидел, к своей радости, целую цепь куропаток, летящих как раз надо мной. Мне очень захотелось поджарить несколько штук сегодня вечером. Дроби же, к моему огорчению, у меня не было.
И тут пришла мне в голову восхитительная мысль. Я могу посоветовать со спокойной совестью и вам, дорогой читатель, и всем добрым и честным людям поступать так же.
Как только я увидел, что дичь начала плавно спускаться, я быстро зарядил своё ружьё вместо дроби обыкновенным шомполом, которым чистят ружьё.
Затем я подошёл к куропаткам и выстрелил в них в тот момент, когда они, испугавшись меня, взлетели.
И что же вы думаете? Когда шомпол упал на землю всего в нескольких шагах от меня, то на него были густо нанизаны семь штук куропаток.
Но этим не окончилось ещё это удивительное происшествие. Как только я стал снимать этих проткнутых куропаток и захотел их положить в свой ягдташ, то оказалось, что они зажарились от раскалившегося шомпола. Перья обсыпались, а кожица была так восхитительно подрумянена, что осталось только положить их на блюдо и подать к столу. А изжарившиеся внутренности имели вкус внутренностей бекаса.
