- Умерший должен говорить правду, - сказала Геллана мягко, - и в жизни или в смерти, Бентли Мирроршейд не сказал бы прямой лжи. Скажи нам, муж мой, кто ответственен за твою смерть.

Глаза привидения не обращали внимание на собрание. Его толстый, прозрачный палец поднялся, сместился влево и остановился на Элайте Кроулнобаре резким обвиняющим тычком.

Со времени их знакомства, Данила впервые увидел, как спокойствие покинуло эльфа. Лицо Элайта изменилось и стало пепельно-серым, янтарные глаза расширились в недоумении и неверии.

- Что это за вздор? – запротестовал он, когда смог, наконец, собраться, чтобы вымолвить хоть слово. – Я невиновен в этом!

- Молчать! – потребовала Геллана. Она взяла украшенный драгоценными камнями кинжал для освидетельствования гномом. – Этим оружием?

Призрачная голова медленно кивнула. Несмотря на серьезность случая, в котором Данила не мог помочь, он наблюдал за тем, что у духа гнома поразительные способности разыгрывать трагедию.

- А чей это кинжал? – продолжала Геллана.

- Это принадлежит эльфу, - объявил дух, - Это кинжал Элайта Кроулнобара.

Глаза Гелланы Мирроршейд жестко осматривали собрание.

- Вы слышали достаточно? Могу я освободить моего мужа и его именем приказать умертвить этого вероломного эльфа?

Раздался шепот, приведший собрание в бешенство и неистовство. Обвиненный эльф стоял один в разгневанном круге гномов, снося удары шторма обвинений и требований возмездия. Глаза Элайта смотрели ровно и спокойно, а его подбородок поднялся с эльфийской заносчивостью, как будто он смотрел в лицо смерти.

Этот жест, чисто эльфийское смешение гордости, мужества и презрения были его спасением. Данила никогда не понимал всех этих эльфийских штучек и этот момент не был не исключением. Он вздохнул и быстро проговорил заклинание, чтобы добавить мощи и убедительности своему голосу.

- Подождите, - объявил он.

Единственное слово прогудело через большой холл подобно трубной ноте, и гномы неожиданно замолчали. Гарит Хунтерсток застыл с мечом, не успев убить  эльфа. Данила подошел и мягко отвел клинок от горла Элайта Кроулнобара.

- Эльф заявляет о невиновности, - сказал Арфист, - Мы должны, по крайней мере, выслушать его и обсудить возможность, что он говорит правду.

- Бентли Мирроршейд сам обвинил эльфа, - крикнул пронзительный голос гнома из толпы.

- Мертвец не лжет – добавил другой слабый голос.

- Это верно, - согласился Дан примирительно, - но может быть так, что другое разъяснение может объяснить обе правды. Воздействие магии закончилось, и он взглянул на Эрилин. Она стояла в задней части комнаты, с трудом различимая в тенях. - Ранее этим вечером Элайт Кроулнобар встречался с известным вором и убийцей. Возможно, что этот человек своровал кинжал и использовал его, чтобы убить гнома?  

- Это невозможно, - сказала Эрилин решительно, - Убийца был мертв до убийства Бентли Мирроршейда.

- Мертв?- спросил Гарит Хунтерсток, повернув свирепый взгляд в ее направлении, - От чьей руки?

Арфист не вздрогнула.

- От моей, - сказала она просто, - Он напал на меня, я защищалась. Вы найдете его тело за коптильней.

- А кто ты такая? - потребовал гном.

Полуэльф сняла свой капюшон и вступила в круг света, отбрасываемый камином. До того, как она смогла что-либо сказать, молодой гном, одетый в костюм цвета лесной зелени, удивленно воскликнул.

- Я знаю ее! Она Арфист, которая сражалась вместе с эльфами Тетирского леса. Если она сказала, что произошедшее жестокое убийство за коптильней было необходимо, этого для меня вполне достаточно. Если она говорит за того эльфа, я говорю, что призываю внимательно обдумать наши действия.

Дюжины выжидающих лиц повернулись в сторону Эрилин. Данила увидел промелькнувшее в ее глазах сожаление, когда она встретилась с пристальным взглядом Элайта, и он уже знал, что она ответит.

- Я не могу, - сказала она резко, - С другой стороны, не будет вредно подумать над этим. Лорд Танн очевидно вызвался стать адвокатом Элайта Кроулнобара. Дайте им время – два дня, например – доказать заявление эльфа о невиновности. Я знаю Бентли Мирроршейда и не слышала никаких предположений, что он хотел, чтобы кто-нибудь отказывался от честного слушания дела.

Тихое, сердитое бормотание встретило ее слова, но никто не мог опровергнуть их. Гарит Хунтерсток приказал увести эльфа и заключить в тюрьму. Остальные также покинули помещение в молчании, оставляя Геллану Мирроршейд с ее мертвецом.

Когда солнце показалось над восточными стенами крепости, Данила подошел к спиральной лестнице, ведущей к главной башне. Это было сырое, темное место, освещенное только случайным неверным светом факела в ржавой петле.

Элайт был единственным заключенным, и его камеру было несложно найти. Данила следовал за слабым светом в дальнем углу главной башни. Камера эльфа была маленькая, потолок был слишком  низкий, чтобы стоять прямо. Единственной мебелью был соломенный тюфяк. Элайт был одет только в свои рейтузы и блузу, а его большие пальцы были засунуты в разные концы металлической трубы, разновидность приспособления гномов, чтобы сделать произнесение заклинаний невозможным. Он был лишен оружия, брони и магических предметов. Это все лежало во впечатляющей куче, за пределами досягаемости камеры.

Данила пристально посмотрел на блестящий запас.

- Ты действительно носишь все это оружие? Чудо, что ты можешь ходить без лязга, - восхитился он.

Ярость эльфа, пылающая в его янтарных глазах, напомнила Даниле попавшего в капкан ястреба.

- Пришел позлорадствовать?

- Может быть позже, - сказал он мягко, - Сейчас, тем не менее, я предпочел бы услышать, что у тебя есть сказать.

- И ты поверил бы мне, я полагаю?

- Я бы выслушал. Это место кажется подходящим.

Эльф долго молчал.

- Я не убивал гнома.

- Ты, конечно, знаешь, как трудно солгать мертвому, - указал Данила, - Дух Бентли Мирроршейда назвал тебя убийцей. Оружие, которым был нанесен смертельный удар – твое. Доказательства против тебя внушительные.

- И все-таки я невиновен, - настаивал Элайт. Внезапно свирепый свет вспыхнул в его глазах, - Я невиновен и ты должен найти доказательство!

- Конечно, прямо сейчас, - возразил Дан, поднимая одну бровь в гримасе, - У меня ведь есть полных два дня, в которые я мог бы решить более легкую задачку? Может быть, сворую любимую трубку Эльминстера, или обману иллитида в карты, или уговорю Эрилин потанцевать на столе в таверне?

Эльф проигнорировал очевидную иронию.

- Когда ты соглашался на условия путешествия с моим караваном, ты обещал поддержку и помощь в экспедиции.

- Только в тех пределах, в которых цель законна и праведна, - уточнил Данила.

- Что есть лучший способ выполнить это обещание, чем освободить невиновного, несправедливо обвиненного? И почему ты заступился за меня в таверне, если у тебя не было стремления доводить это до конца?

Арфист задумался над этим.

-Хороший вопрос. Ладно, давай примем аргумент, что я возьмусь за эту задачу. Обсудим мою дилемму. Даже в лучшем случае, «невиновный» не первое слово, которое приходит в голову, когда упоминается твое имя.

- Возможно, жрица гномов ошибается.

- Маловероятная возможность, но я ее уже обдумывал. Геллана Мирроршейд позволила мне проверить орудие убийства самому, - сказал Арфист – Я проговорил нужное заклинание не один, а три раза. Каждый раз результат был тот же. Кинжал, бесспорно, твой, и он действительно был использован для смертельного удара. Я, конечно, понимаю, что большинство людей едва ли считают, что мои магические способности достаточны для такой задачи.

- Помолчи, - сказал Элайт резко – Я видел, на что ты способен. Твои магические способности превышают мои. Если тебе нравится изображать глупца и дурачиться с минестрелями, то это твое дело.

- Достаточно. Давай обсудим орудие убийства. Кинжал всегда был у тебя? Ты давал его кому-нибудь? Проигрывал его в кости или еще во что-нибудь?