– Нет, спасибо, дай мне, пожалуйста, водички! – Отодвигая кружку дальше от себя.

– Попробуй! Может понравиться? – Не отступалась бабушка.

– Нет, я не буду это! – Отвергла внучка.

– Ну, вся в меня! – Заулыбалась бабка.

– Бабушка, ты что! Как я могу быть в тебя? Ты же уже старенькая, а я новая! – Отрапортовала внучка.

Дед чуть киселём не захлебнулся. Смеялся так, что слёзы из глаз.

– Вот видишь, мать, а ты кисель, кисель! – Хихикая.

– Вижу, что весь кисель твой! – Буркнула бабка. И улыбаясь, протянула. – Но-вая-аа!

– Не переживай, не пропадёт! – Сказал дед и отпил напиток.

– Да, время идёт, дети растут, а за ними и внуки подрастают. Одним словом, старость не радость! – Вздохнула бабка. – Устала я, всё болит, и запчастей нет, не заменишь плохие на хорошие!

Тут из комнаты внучка предложение внесла.

– Бабуля, а ты в магазин сходи, как папа, он говорит, там много запчастей продают!

– Внученька, мне такие не подойдут, это только для автомобилей, мне скорее донора надо! – И снова вздохнула.

– Бабушка, а дедушка сейчас сказал, что тебе повезло! – Вставила внучка дедовскую заметку. – У тебя кладбище рядом!

– Я сейчас этому массовику-затейнику, свой конкурс устрою, найди меня, называется! – Всплеснула руками по бокам.

– Ну, пошутил я! – Лукаво посмотрел на бабку.

– Пошутил он! Сил нет, а надо бы прибраться! – Охнула.

– А ты, мать, по-военному приберись! – Посоветовал дед.

– А это ещё как? – спросила его бабка.

– Напиши на листочках: «У нас всё чисто!» и развесь везде, – Ответил дед и засмеялся.

Бабушка покачала головой и тоже рассмеялась.

– Выдумщик наш дедушка, внученька, вот за это и люблю! – Подошла и обняла старика. – Никогда не вешает нос и всегда найдёт выход из любой ситуации!

Друзья, на этом свой рассказ сворачиваю, но не прощаюсь, всем хорошего настроения и крепкого здоровья!

На чужой каравай рот не разевай.

Как-то вечером на посиделках услышали мы очередную историю. Вот бывает же такое.

Один мужик место для мусорных контейнеров облюбовал, каждый день как на работу ходил, а вдруг. Никого не подпускал к мусорным контейнерам, сам за собой закрепил и сам их каждый день осматривал. Найдет хлам и несёт в дом, то железяку, то бутылку стеклянную, то вещицу для хозяйства. Так и жил, но промысел свой не бросал. И вот однажды ближе к вечеру, смеркалось уже, пошёл мужик на свой промысел, да чуть богу душу не отдал.

Идёт и видит, в его контейнере кто-то роется.

– Эй, а ну выходи, кто там такой шустрый, это моё место! – Крикнул громко мужик и поспешил к воришке.

Ха-ха-ха, не ожидал мужичок такого сюрприза. Этот воришка рыкнул не по-детски и продолжил своё занятие, не обращая внимания на возмущение мужика.

– Я кому сказал, отошёл от контейнера, иди, ищи своё место, там, на окраине деревни, такие же стоят, и никого нет! – Скомандовал мужик.

Какого было его удивление, когда из-за бака, немного пошумев, вышел медведь. Хорошо он был сыт и поэтому чуток помял мужичка, убежать-то тот не смог, ноги отказали от неожиданности. На его счастье местный агроном проезжал и увидел неравную схатку. Посигналил, медведь испугался и наутёк, а мужичка в медпункт отвезли, а оттуда и в больницу.

Мусор мусором, а с ближним делиться надо. Но и не подвергать свою жизнь опасности из-за хлама.

Чур, меня, рогатая!

Ненастье, громыхает так, что стекла в доме дребезжат, и кухонная утварь на полках позвякивает. Небо хмурится, ветер облака в узоры закручивает, гром, молния.

Всё так внезапно началось, что один мужик не успел свою корову с лужайки загнать. Дождь, как из ведра, темень, точно вечер на дворе, а буквально несколькими минутками назад солнце светило и ничего такого не предвещало.

Молнии сверкают и освещают вспышками отдельные пространства. Деревья к земле гнуться, того и гляди с корнем завалятся. В очередной раз громыхнуло, сверкнуло. Смотрит мужик, а его корова лежит, ни жива, ни мертва, молния попала.

Вернулся мужик в дом, а что делать-то, страшно за себя стало. После дождя, как всё стихло, позвал он соседских мужиков, чтоб Пятнашку помогли захоронить, а почему Пятнашка, так окрас белый с чёрными пятнами.

Пришли мужики, оттащили животинку на заброшенную местность, да и прикопали, как смогли. Затем все к мужику на поминки пошли. Сидят, поминают Пятнашку, мужик горюнится, рассказывает им, как с телёночка вырастил, что умная корова была, спокойная, по ведру молока давала и жирность такая, что сливок на поверхности с ладонь. Мужикам деревенским-то что, какая им разница, где и по какому поводу пить, лишь бы наливали.

Гудят, песню затянули, сидят, воют задушевно, как вдруг…калитка скрипнула. Мужик подскочил и в окно, а нет там никого, показалось. Сел на место, дальше песни воют. Сначала один стих, потом другой, третий и все в окно смотрят полными ужаса глазами.

– Что там? – спросил мужик, чью корову поминали. А оглянуться не решается.

– Чур, меня! Чур! Чур, нас! – Запричитали мужики, и давай кресты на себя накладывать.

– Что? Что за моей спиной? – Вопрошал мужичок.

– А ты сам посмотри! – Выдавил один.

Хозяин коровы обернулся и застыл. В окно смотрела его молниеносная подруга. Жива и невредима, правда, чуток грязная.

– Чур, и меня! – Перекрестился машинально мужик.

По всей видимости, Пятнашка отлежалась после удара молнией и пришла в себя, благо мужики прикопали слегонца, она и выбралась.

И стала она у мужика, как прежде, жить поживать, да молока по ведру давать!

Святки.

Решили как-то местные девушки и женщины своим городским подругам показать, как у них праздник Святки проходит.

В один из праздничных вечеров, от Рождества Христова до Крещения Господня, собрались на чердаке дома, где тряпок и всякой утвари полно, точно на «Блошином» рынке. Нарядились, кто во что горазд, натянули колготки капроновые на голову, самой широкой частью наверх, а длинные части в косы заплели, да на макушке в хвост высокий собрали. Поверх колготок губы яркой помадой накрасили, румяна навели и тени наложили, а для большего эффекта из пластиковых бутылок ресницы вырезали, да приклеили в местах глаз к капрону. Юбка не юбка, а из-под них ещё ни одна юбка торчит, сверху тулуп и платок пуховый или шапка меховая, как в 90-х годах ходили, помните, чем-то вороньи гнёзда напоминали. И вот такие чуда в одежонках от современных модельных агентств двинулись колядовать. Идут песни поют, хихикают, в дома соседские заглядывают, где нашкодничают, где помогут, а где и до инфаркта доведут, это уж от людской психики и восприятия зависит.

И вот вдоволь нагулявшись, заглянули по-соседски к своим родственникам. Мило пообщались с хозяйкой дома, выяснили место нахождения хозяина и направились на хоздвор. Мол, что зря нарядам пропадать, айда над хозяином шутить.

Крадутся по узкой тропке, перешёптываются, еле смех сдерживают, чуток осталось и на месте.

Хозяин, как ни в чём не бывало, сено у коров меняет, вилами цепляет, да в стойло на подстил подкладывает. Под потолком лампочка «Ильича» болтается, тени скользят по стенам от находящегося внутри хозяина и коровы, полумрак, экзотика. Кто-то шикнул, мол, тихо всем, но разве можно вот так сразу стихнуть, увы, азарт кровь бурлить заставил.

Мужик, ничего не подозревая, подцепил сено и к стойлу, а по стене тень побежала, да такая, что душа в пятки провалилась. Обернулся, а в этот момент первые колядующие, ряженые-наряженные в роль вошли, и давай улюлюкать, да завывать с чуть приглушенным голосом. Мужик, недолго думая, с перепугу, как начал вилами махать, да орать: «Изыди вон, нечистая, чур, меня!». Одна женщина упала на колени и ползком из хлева, голову в плечи втянула, не дай бог по голове вилами, уж лучше по месту приключенческому. И кричит: «Зашибёшь, остановись, свои!», да к выходу по-пластунски уж скребётся.