Слова Эми прервал грохот из подвала. Там снова кто-то был. По пути на улицу я рассказал Амелии про воришку, сбежавшем от меня прошлой ночью. Сегодня я решил не пытаться догнать его, а тайком за ним проследить и выяснить, кто он.
Когда мы выглянули из-за угла дома, высокий парень в чёрной кофте с надетым капюшоном уже вылез из подвала и отряхивал пыль с живота и коленей. Оглянувшись, он пошёл к краю двора. Деревянный забор был ему по грудь, и он без особых усилий через него перепрыгнул.
Мы с Эми подождали, пока он чуть отдалится от дачного участка в лес, и подбежали к тому же месту у ограды. У Эми не получилось забраться на забор, и я присел, сложив руки в ступеньку для неё.
– Эй! Я же в халате, – тихо с недовольством сказала она.
– Быстрей, – сухо ответил я.
Эми раздражённо вздохнула, но поставила ноги на мои сложенные ладони и вскарабкалась на забор. Уже почти перебравшись, она остановилась: халат зацепился за одну из досок. Эми стала тянуть за край, пытаясь высвободиться, но ничего не получилось. Тогда Эми с силой дёрнула, и халат с треском порвался. От импульса Эми потеряла равновесие и с визгом «У-у-у-упс» полетела вниз. Я испугался, что парень в капюшоне нас заметит, но он продолжил шагать по тропинке между деревьев не оборачиваясь. Впрочем, даже опытный орнитолог мог бы принять раздавшийся глухим эхом возглас Эми за крик пикирующей совы.
Я перебрался через забор, и мы с Амелией продолжили слежку, перебегая и прячась между деревьями. Человек же не спеша, засунув руки в карманы, шагал вглубь леса. Мы следовали за ним около получаса, пока наконец не пришли к узкой реке с каменистым берегом, на котором лежало несколько поваленных ветром старых деревьев. Парень спокойно сидел на ствол одного из них. Он не делал ничего подозрительного, а лишь сидел и кидал в воду камешки.
Мы минут пять наблюдали за ним, прячась за ближайшей сосной. Видимо, устав ждать, Эми шепнула мне на ухо:
– У тебя пистолет с собой?
– Да, – я показал спрятанное за поясом оружие. Я настолько привык к прилегающему к спине металлу, что уже и забыл о нём.
– Дай сюда.
Амелия взяла револьвер и пошла в сторону берега. Я пошёл следом за ней. Подкравшись к незнакомцу со спины, Эми взяла его на прицел и крикнула:
– Руки вверх!
– А? Что? – обернулся растерянный парень.
– Я не шучу! Руки! Кто ты такой? Мы видели, как ты только что залез к нам на дачу. Ты что-то украл?!
– Я? Украл? – парень вздрогнул от вида пистолета.
Он перевёл взгляд на меня, потом на Эми, затем снова уставился на меня и произнёс:
– Ты? – испуг ушёл с его лица. Он попытался даже опустить руки, но Эми одёрнула его.
Он явно узнал меня, но я не мог сразу вспомнить, кто он, пока не увидел выглядывающую из-под кофты воронье крыло на шее. Я вспомнил, что такая татуировка была у друга Ильи, которому он рвался помочь завязать с веществами. Однако сейчас он выглядел иначе, чем при нашей первой встрече: впалые щёки пропали, а лицо округлилось и приобрело естественный, даже розоватый цвет.
– Так ты его знаешь? – спросила меня Эми.
– Да, мы с ним встречались это…
– Игорь, – подсказал мне он.
– Точно! Игорь – друг Ильи. Мой сосед, вроде как, помогает ему разобраться с одной его проблемкой.
– Ага, хмурыми неприятностями, – усмехнулся Игорь.
– Понятно…А красть у него зачем? Это как-то не очень по-дружески, – сказала Эми, не опуская револьвер.
– А ты выстрели в меня, может, тогда поймёшь, – с вызовом ответил он ей.
– Нет, серьёзно, что ты тут делаешь? – спросил я мягким тоном. В этот момент я почувствовал себя добряком из пары «хороший/злой коп». Будь мы в детективе, я бы в этот момент угостил подозреваемого сигареткой, а «злого копа» Эми, которого непременно убьют в конце фильма, отправил бы отдохнуть минутку за дверью.
Задумавшись, я прослушал начло его ответа. Когда я опомнился, Игорь говорил:
–… и тогда мы с Ильёй приехали сюда. Я до этого был уже неделю в завязке, поэтому соображал очень слабо. Голова раскалывалась, перманентная боль в каждой клеточке тела. Илья предложил запереть меня на какое-то время в подвале. Для моей же безопасности, чтобы я не сорвался, а он бы приглядел за мной. Я согласился. Вы бы только знали, как я об этом потом пожалел. Меня начало ломать так, что я готов был лезть на стены. Что и случилось: на вторую ночь я заметил окошко под потолком подвала. Не знаю, откуда у меня взялись силы, но мне удалось выдавить его из рамы и выбраться наружу. Там я перелаз через ограду и побежал.
– Куда? Тут же полная глушь, – спросила Эми.
– А вот хрен его знает. Говорю же, что туго соображал тогда. Просто побежал прямо. Как оказалось, к реке. Прошёлся чуть по берегу к месту, где мы сейчас, и не знаю, что делать: из-за реки идти дальше некуда, чувствую себя так плохо, что жить не хочется. Тогда-то во мне что-то щёлкнуло: я нашёл камень побольше, прижал руками его к себе и бросился в воду.
– Утопиться решил, что ли? – уточнил я.
– Ну да! Прада, после прыжка в воду на меня всей мощью обрушился зимний холод. Я не смог в ледяной воде удерживать камень, выпустил его из рук и встал на ноги – нырнуть с головой у меня тоже не хватило духа. Я просто стоял мокрый по грудь в воде и дрожал, и вдруг увидел кое-что на берегу, что меня остановило. Вернее, кое-кого – оленя.
– Что ты несёшь? При чём тут олень? – негодующая Эми махнула руками. Пистолет оставался у неё в ладони, и мы с Игорем инстинктивно уклонились от её жеста.
– Как вам объяснить… – продолжил Игорь. – Вы верите в знаки там, судьбу или удачу? – я молча посмотрел на Эми, но она ничего не ответила. – Так вот , это, мне кажется, был знак. Я ведь не всегда хмурый юзал. В детстве я был хорошим – прилежно учился, книжки любил, особенно про Гарри Поттера. Третью часть мне отец подарил за месяц до того, как его не стало… Так вот, в ней Гарри…
– Патронус, бла, бла, бла. Все про это знают, – перебила Эми, но, заметив мой злой взгляд, она замолкла.
– Так тебе кажется, что на тебя повлиял знак от отца? – попытался сгладить ситуацию я.
– Ну… я не уверен. Хотя нет, конечно. Я же не псих. Не думаю, что в тот момент кто-то, кроме меня, мог остановить меня самого. Ведь, по сути, человек не так сильно подвержен внешнему влиянию, чем думают многие. Но это я понимаю сейчас, а тогда я решил вернуться и попробовать продолжить оставаться чистым. Я увидел тропинку и по ней вернулся на дачу к Илье. На следующий день ломка начала уходить.
– Это всё понятно – сказала Эми. – Однако я не пойму, зачем ты продолжил сбегать из окна по ночам?
– Из-за того же и почему я вернулся – из-за оленя. Меня не покидает мысль: был ли он на самом деле или это уловка моего подсознания. Я прихожу сюда по ночам и жду его.
– Надеешься опять встреть?
– Думаю, что скорее надеюсь не встретить его. Ведь если не было никакого оленя, значит, это что-то внутри меня желает спасти меня, и у меня есть неплохие шансы полностью завязать, а если встречу… То это просто зверёк, который пришёл к берегу хлебнуть воды.
Игорь закончил свой рассказ, и втроём молча стояли на берегу из мелкой гальки. Ни у кого больше не было слов. Эми отдала мне револьвер и уселась на упавшее дерево у самого края реки. Минутой позже мы сидели там все вместе, тихо говорили ни о чём и изредка бросали камешки в реку, где их тут же уносило потоком.
Мы прождали около часа, но встретили лишь пробегавшего зайца и стайку чижей, прилетевших утолить жажду. Первым встал и пошёл в сторону дачи Игорь. Затем с бревна встала мы с Эми. Отряхнув от прилипшей сухой коры халат, она быстрым шагом пошла догонять Игоря. Я поплёлся позади, отставая метров на тридцать. Где-то недалеко слева я услышал дятла. Казалось, что звук был совсем рядом, поэтому я остановился, чтобы попытаться его разглядеть. Стук клюва эхом раздаваться по лесу. Затем от птицы меня отвлёк куст, трясшийся своими голыми ветками – какой-то зверь направлялся прямо на меня. От испуга в моей голове возник сразу наихудший вариант: представилось, что огромный волк заметил отставшего путника и решил отведать его на вкус. Ветки расступались, и я увидел бурую продолговатую морду, украшенную мощными рогами. Олень увидел меня и остановился. На его морде читался вопрос: что ты, жалкий человек, забыл в моём лесу? Он уставился на меня своими мутными зелёными глазами и не моргал. Так мы несколько секунд пялились друг на друга, пока зверь, словно с презрением, не развернулся и зашагал прочь, ломая ветки мощными копытами.
