Забежав на подиум с «Бетмобилем», я увидел, что пьяный пилот, за которым мне поручил следить Давид, очнулся и накинулся на Амелию. Перебравшись на водительское сиденье, он навалился на неё всем весом, одной рукой удерживал её тонкие запястья, а другой уже залез барахтающейся жертве под край короткого белого платья.

– Отстань от неё, ублюдок, – выпустив из рук канистру с бензином, я распахнул водительскую дверь и схватил пилота за форму на спину. Вытянуть его из машины у меня не получилось – этот урод просто стряхнул мои руки и оттолкнул меня. Толчок всколыхнул что-то внутри меня. Тот огонь, ту первобытную злость, которая заставила меня спустить курок в режиссёра.

– Нет! – Крикнула Эми, увидев, что я прицелился пьяному ублюдку прямо в голову.

Я точно бы выстрелил, но её «нет» меня останавливало. Тогда сжал ладонь с пистолетом и наотмашь ударил Руслана Романова по голове. Он тут же обмяк. Эми перетолкала затихшего пилота обратно на пассажирское сидение. После борьбы на её щеке осталась ссадина, а платье снизу порвалось по шву. Она вылезла из машины, поправляя растрёпанные волосы, и сердито стукнула меня кулачком по плечу.

– Где тебя носит?! Достал бензин?

– Да, вот он. Ой, блин, – канистра лежала на боку, и бензин сочился из неё тонкой струйкой. Я поднял её, но уже успела образоваться приличная лужа. – Наверное, опрокинул её, когда он меня толкнул.

– Опять ты всё чуть не испортил!

– Эй! Между прочим, я тебя, вроде как, только что спас!

– Ой всё, давай уже покончим с этим.

Я залил содержимое канистры в бензобак, а Эми прыгнула за руль.

– А с этим что будем делать? – Я показал на пилота в отключке.

– Нельзя его тут просто так бросать – вдруг он очнётся и нас сдаст. Вывезем его с собой и бросим где-нибудь.

Мне пришлось уместиться рядом с Романовым на пассажирское сидение. Когда я захлопнул дверь, Эми повернула ключ зажигания. Мотор завёлся. Эми несколько раз надавила на педаль газа, заставив мощный двигатель вволю порычать. Стоит признать, что сидеть внутри гоночной машины очень приятно. Амелия тоже улыбнулась, но взглянув в зеркало заднего вида сразу побледнела.

– Твою же мать! – проговорила она, включила передачу и, сжав руль, утопила педаль газа в пол. Покрышки засвистел. BMW переехал столбик ограждения и слетел с подиума.

Я посмотрел назад: пока мы стояли, вырывающиеся из выхлопной трубы искры подожгли лужу бензина, и подиум покрылся огнём. Языки пламени, от которых уже успела потускнеть белая краска на спойлере «Бэтмобиля», жадно набросились на соседние автомобили. Над выставкой поднялся едкий дым.

– Куда ты?! – закричал я.

– На выход, куда же ещё?!

«Внимание! Пожарная тревога!» – разнеслось по всему павильону.

Вписывается ли пожар в «просто разведывание обстановки»? Спорный вопрос. Зато он полностью отвлёк от нас внимание посетителей, спешно уносивших свои дорого одеты шкуры.

Эми, ловко уклоняясь между машинами, преодолела секцию внедорожников, но в зоне электрокаров Tesla серебряного цвета загородила путь. Эми резко выкрутила руль, и мы ценой переднего бампера смогли миновать преграду.

Когда мы выровнялись, и перед нами показались высокие стеклянные двери павильона, я понял, что Амелия имела в виду под выходом. Эта задумка мне совершенно не понравилась, обратного пути больше не было.

Эми надавила на газ так, что нас вдавило в сидения от ускорения. Растерянные охранники смотрели на мчавшуюся на них машину и не знали, что делать. К счастью, в последний момент им хватило ума отпрыгнуть в разные стороны. Я зажмурил глаза.

Удар. Машину сильно тряхнуло. Осколки двери градом застучали об лобовое стекло. Ликующий смех Эми и крик: «Ю-ю-юху!».

Когда я открыл глаза, мы уже сворачивали с расположенной перед павильоном пешеходной аллейки на дорогу. Я уселся удобней на продолжавшего пребывать в отключке пилота и сказал:

– Эми, ты же нас чуть не убила!

– Как говорится, чуть не считается. Хорошо, что мы за городом – меньше шансов, что нас поймают. И вообще, смотри, как классно получилось: машина у нас, и никто не пострадал.

– Ага, мы всего лишь устроили пожар и похитили человека. Кстати, надо проверить живой ли он вообще.

– А ты посмотри, он обоссался под тобой?

– Что? Зачем?.. Да вроде бы сухой… Это имеет значение?

– Отлично, значит, живой. Когда человек умирает, у него расслабляется мочевой пузырь, и моча выходит наружу. Поэтому красивая смерть в кино – полная туфта. На самом деле, когда ты умрёшь, тебя найдут с обезображенным лицом в загустевшей луже мочи и дерьма.

– Да уж…

– Впрочем, он сейчас в таком состоянии, что мог бы обоссаться и просто так, так что его сухие штаны – просто большая удача для тебя.

«Бэтмобиль» мчал нас по загородной трассе. Полосы снега под тенями деревьев, грязныо-серые глыбы, которые, казалось, способны пролежать там до следующей зимы. Люди, особенно дети, в машинах, которые мы обгоняли, глазели на проплывающие мимо них красно-синие полосы на капоте, где ветер снёс не ещё не все остатки стеклянных дверей.

– Так что выкинем эту пьяную тварь на ближайшей автобусной остановке и отгоним тачку Котову. А пока, Клайд, насладись триумфом. У нас ПО-ЛУ-ЧИИ-ЛОСЬ! – Эми, вскинув руки вверх, прокричала последнее слово.

Этот заряд радости предался и мне. Смеясь, я повернулся к Амелии, чтобы торжественно дать пять, но меня ослепило светом из её бокового стекла.

Казалось, время остановилось. Светлые растрёпанные волосы Эми повисли в воздухе словно в невесомости. Её улыбка маской застыла на лице. Мой крик утонул в оглушительном рёве автомобильного гудка. Салон залило светом приблизившихся вплотную фар.

Глава 14.

Сперва я начал чувствовать запахи. Пахло подгнившей сухой травой и дымом. Горящей резиной. От одного вдоха я закашлялся. Каждый спазм грудной клетки вызывал сильнейшую боль, которая полностью привела меня в чувства. С громадным усилием мне удалось подняться на ноги и смахнуть с влажного лица прилипший сухостой. Я всё ещё с трудом ориентировался в пространстве.

«Что с Эми?» – вспыхнуло у меня в голове. Тогда я увидел на обочине наполовину съехавший с дороги серебристый седан. Из-под его смятого гармошкой капота валил густой чёрный дым, а на отвалившемся с одного края бампере мигал единственный уцелевший аварийный сигнал. Наш «Бэтмобиль» слетел с дороги далеко в кювет и застрял между тремя берёзами. Двери у него были распахнуты и полностью искорёжены. Стало ясно, как меня выкинуло наружу.

Спотыкаясь и падая, я прибежал к нашей машине. Амелия с закрытыми глазами продолжала сидеть за рулём. Кровь, стекающая у неё с виска, уже успела свернуться и превратиться в тёмную полосу.

– Эми, Эми! Ты слышишь меня?! – потряс я её за плечо.

В ответ она смогла лишь приоткрыть глаза и тихо простонать. Вдалеке я, кажется, услышал звук сирен.

– Ты как? Идти сможешь? – спросил я. Эми замотала головой. – Тогда я попробую тебя вытащить.

Эми ослабевшими руками взяла меня за шею, и я смог достать её из машины. Оставаться на месте было нельзя – так мы сразу попадём в руки полиции. Поэтому я, шатаясь, понёс её прочь с места аварии.

Парень в грязной белой рубашке не по размеру и девушка в порванном платье и с разбитой головой. «Что, выпускной прошёл не по плану?» – мог бы саркастично спросить нас случайный свидетель.

Я пронёс Эми, насколько хватило сил, и спрятался с ней за осыпавшимися кустарниками. Сам сел на землю, а Эми уложил себе на колени. Она обнимала меня, и вся дрожала. Я пошарил в кармане в поисках телефона. Наушник выпал из уха при аварии, но мобильный, к счастью, оказался на месте. Я набрал Илью. После долгих гудков голос в трубке всё же произнёс:

– У аппарата.

– Илья, пожалуйста, забери нас с Эми… Мы разбились, вроде как… На машине.

– Что? Чувак, может лучше в скорую позвонить?

– Нам нельзя в скорую…