Стас – наш режиссер снял коттедж на свой юбилей, подальше от цивилизации, настоял, чтобы были все. К счастью, Стоун там не будет. Она укатила в штаты. А мне нужно срочно расслабиться и привести мысли в порядок.

Каждую ночь мне снится маленькая испуганная рыжая девочка, то, как пропадал, глядя в зеленые глаза. Весь мир готов был положить к маленьким ножкам, растоптавшим мое сердце.

Предательница! Наглая лживая! Видеть ее не хочу. Мечтаю все забыть, вырвать с куском ноющего сердца. Но есть проблема. Не получится. У нас есть Даня. И жить он будет в полной, нормальной семье.

Мне нужно взять себя в руки. Пока, держаться от нее подальше – необходимость. Вспомню те снимки. Буду снова думать: сколько раз она была на таких съемках? Реально или это было прикрытие их с Вальком интрижки. Сколько раз раздвигая перед ним ноги на рабочем столе, возвращалась как ни в чем не бывало. Смотрела мне в глаза, целовала, занималась со мной…

Сжимаю руль до скрипа. Бью по клаксону!

– Рыжая дрянь! Ненавижу!

Боюсь если увижу ее – прибью. Мне нужно время остыть.

***

Выхожу из машины, хлопаю дверью. На крыльце стоит Серега.

– Привет, пропащий! – Серый жмет мне руку.

– А где именинник?

– В доме. Почти все здесь. Вся наша команда. А ты без Аи? – Серёга все так же улыбается, но глаза становятся серьезными. – У вас все нормально?

– Все просто отлично, – мой переполненный сарказмом голос его не убедил, но Серый принимает мой ответ. Кивает. – Ая с Даней дома.

– О! – весело приветствует меня Стас. – Наша звезда! – хлопает меня по плечу. – Рад, что ты здесь.

– Мой подарок, – передаю ему коробочку.

Девчонки из компании заканчивают накрывать на стол. Пока я общаюсь с Серегой певцом, написавшим саун трек к нашему фильму – Женей Райс. Немного раслабляюсь, меня отпускает, забываю про крах своей жизни. Даже смеюсь шутке Серого.

Открывается дверь и, стуча каблучками, заходит Стоун. Скользнув по мне взглядом, приветствует Стаса, целует его в щеку.

– Подтягивайтесь народ. Будем отмечать. Занимаю место рядом с Серым и Женей Райс. А напротив меня садится Анжи.

– Привет, – шепчет одними губами, смущенно заправляя белую прядку за ухо. Отсалютовав ей бокалом с соком, возвращаю внимание к виновнику торжества.

– Вы здесь, потому что за время съемок стали мне второй семьей. Терпели мой вздорный характер, били посуду вместе со мной, – вспоминает традицию. – Но мы здесь не только по тому что старый мудак стал на год старше, – улыбаемся. – Как вы знаете, наш фильм стал лидером проката. И…. – делает театральную паузу и обводит всех взглядом. – Ника и Анжи номинировали на самую престижную награду Америки! Мы едем в Голливуд! – его крик сменяется всеобщим воплем. Все чокаются бокалами и я своим соком. Не чувствую абсолютно ничего. Перед глазами воспоминание из прошлого.

Мы с ней на кухне нашей первой квартиры. Я расстроенный после очередного кастинга, на котором мне отказали. Она обвивает мою шею, пахнет счастьем.

«Ты станешь самым популярным актером. Потому что я в тебя верю. Мы все преодолеем.»

Что ж. Я им стал. Но ее нет рядом, чтобы разделить эту радость. Уже давно нет. И все что ей нужно – мои деньги, чтобы содержать этого имбицила – Валька.

Мне нужно что-то покрепче, чем сок.

Полчаса на праздничный обед. Стас и все уходят кто куда. В СПА, бассейн, идут играть в биллиард. Бреду по саду, разбитому вокруг коттеджа. Вдалеке замечаю беседку. Сажусь на лавочку. Верчу в руках телефон, хочу позвонить Ае, рассказать что вот он я, на самой верхушке, что наши мечты сбылись, но сквозь замутненное сознание вспоминаю о ее предательстве.

Кидаю трубку. Она отлетает в сторону. Не врет реклама. Даже разбить не смог. А так хотелось, чтобы на осколки, как моя жизнь.

– Воу, Ник! Поаккуратнее. Чуть не убил! – Стоун садится рядом, закинув ногу на ногу и прячет дрожащие ладони между голых ног. С минуту мы сидим в тишине, после чего она выдает: – Мы расстались со Стивом, – бросаю на нее взгляд, никак не комментирую. – Мне так плохо, так хочется тепла, – кладет голову мне на плечо. – Сначала он дико ревновал меня к тебе, а потом что-то сломалось. Мы стали чужими. Я перед ним и так и сяк. А ему просто плевать! Я думаю, у него кто-то есть. Он кем то увлекся.

Молчу.

– Ты избегаешь меня?

– Нет. С чего ты взяла?

– С того, что мы больше не общаемся как раньше.

– Общаемся. Ты прости, я сейчас не лучший собеседник, если честно.

– Ая? – киваю.

– А я все не могу забыть нашу съемки. Тебя. Нас. Я каждую ночь думаю, фантазирую, хочу это в реальности, – ее рука ползет по моей ноге.

– Что ты делаешь? – останавливаю ее.

– Ник, – она опускается на колени. – Я хочу попробовать. Просто поцелуй. Это же не измена, – хватается за ремень.

Ая так же с этим Вальком?...

Не врет пословица. Все бабы такие... И эта невинная овечка туда же.

Да по хрен.

Запрокинув голову, смотрю на серое небо, слышу чмокающие звуки. Гадко, мерзко. Это конец. Стираю сырость с щеки.

Посрать! Я уже умер! В тот самый момент, когда узнал, что из себя представляет моя жена.

Пусть ей будет так же больно как мне. Я наставлю ей такие рога, что будет ходить и задевать ими о провода.

***

Я учусь заново жить в новой реальности. Раньше думал, что мы с Агнией вдвоем навсегда. Но увы! И после ее измены есть жизнь.

Вечер закончился в моей комнате. Анжи выскочила рано утром, чтобы избежать пересудов и обсуждений. Наши отношения решили хранить в секрете.

На завтраке избегали прямого взгляда. Лишь когда взялись одновременно за солонку и наши пальцы соприкоснулись, она спрятала улыбку, прикусив губу.

– Женя, – обратилась к певцу, – на днях видела твою жену на показе мод в Милане. Она очень красивая. Не боишься, что уведут?

– Нет. Мы доверяем друг другу. И вокруг меня фанатки стаей вьются. Признаюсь, когда только начинал, пользовался своей популярностью. Слава крышу сносит. Хочется самых крутых, красивых девочек. Да, Ник? – да что за чел? Какое право он смеет меня подкалывать? Певец мать его яти. И как он за доли секунды просек наши переглядки со Стоун? Козлина.

– Это не про меня. Я женат, – показываю кольцо.

– Ну, многим оно не мешало.

– И тебе? – он ухмыляется.

– Нет. Когда я вступил в отношения, а потом женился, все левые связи были разорваны. К тому времени я уже нагулялся и захотелось нормальных человеческих отношений, а не так, что даже имя девушки на утро не вспомнить.

– Но ребенка ты не торопишься завести, – он сжимает вилку, а челюсть напрягается.

– А ребенок не собака, чтобы его заводить. Простите, я сыт! – резко встает, стул со скрипом отъезжает. За столом повисает пауза и все сверлят меня взглядом. Это молчание перебивает Анжи.

– Стас, надеюсь ты будешь вместе с нами на церемонии? Если мы получим награду, то я хотела бы, чтобы ты был рядом.

– Конечно, Анжи. Я такое не пропущу.

– А что ты будешь делать с наградой? – спрашивает Серега, смотрит на нее верным псом. Все еще сохнет по ней?

– Кроме статуэтки сумма то астрономическая.

Анжи откладывает приборы, опускает взгляд.

– Я уже решила, что всю сумму переведу в благотворительный фонд больным деткам.

– Какая у тебя добрая душа, – восхищается Алена, помощник оператора.

– Я не люблю об этом говорить. Думаю, что некрасиво хвалиться этим, – смущенно краснеет Анжи.

– В тебе столько достоинств, ты так талантлива Анжи, – плывет Серега. О, да! Огромное количество. Я оценил. А вот ему ничего не светит. Неужели я так же по-дебильному выглядел? – Ты ангел, – фыркаю. Падший ангел. Пропела мне песенку как ей плохо, хотела, чтобы пожалел, но это лишь игра, чтобы залезть мне в штаны.

А Ая ее на раз прочитала. Как и меня.

Опять она! Каждую секунду мне в мозг лезет! Ведьма!

Стоун и Серега пригвождают меня осуждающим взглядом.

– Что? – прячу ироничную улыбку за чашкой кофе. Анжи хмурится, передергивает плечами. Знаю, ей больше нравилось, когда я ей в рот смотрел, но это было до той поры, когда я разочаровался во всем женском роде.