Меня зовут Барбара. Я живу в «Зеленых холмах» с прошлой зимы. Где я была до этого времени, я не помню. Единственное, что мне рассказали здешние медсестры, так это то, что сюда меня привела молодая женщина. Она была блондинкой, высокая, очень красивая, но бледная и болезненно худая. Нянечка Берта говорила, что эта женщина выглядела очень расстроенной, почти ничего не объяснила, лишь сказала, как меня зовут и что мне около пяти лет. А потом она ушла. Больше ее никто не видел.

Да, из своей прошлой жизни я до сих пор не могу вспомнить многого, зато первый вечер в «Зеленых холмах» отложился в моей памяти, наверно, навсегда.

Меня тогда сразу окружили какие-то люди, позже я узнала, что это были врачи. Они слушали мое сердце, проверяли зрачки и еще делали много обычных вещей, которые тогда показались мне настолько жуткими и унизительными, что я даже не могла им сопротивляться. Мне было страшно. Я не знала, в какое место попала, и не догадывалась, что меня здесь может ожидать.

После осмотра меня ждало еще большее испытание. Меня привели в ванную и долго мыли там горяченной водой и мылом, которое пахло хлоркой, а потом еще с полчаса вытирали жестким полотенцем. О, какое облегчение я испытала, когда всё это наконец закончилось и меня привели в маленькую комнатку, показали мне мое место возле окна и сказали, что отныне это мой дом. Я так устала за день, что тогда даже не смогла по-настоящему оценить весь горький смысл этих слов. Мой дом…

Я еле-еле доплелась до приготовленного для меня уголка, уткнулась лицом в колючее шерстяное покрывало и уснула.

Следующие несколько дней для меня прошли как в тумане. Я понемногу знакомилась со своей новой жизнью.

Оказалось, что место, в которое я попала – это приют. Здесь помогают тем, кому некуда больше пойти, тем, кому нечего есть. Ну, или тем, от кого просто отказались – в общем таким, как я.

Не нужно только сразу думать, как мне повезло, что меня не бросили прямо на улице, а привели в такое благородное заведение. О нет. Поверьте, любой приют – место не из приятных.

Поэтому с первых дней, как только я это поняла, меня не оставляла мысль о том, чтобы выбраться отсюда.

Тоби сказал, что единственный шанс для каждого тут – это сделать так, чтобы тебя выбрали люди, которые иногда появляются в «Зеленых холмах» и забираю тех, кто им понравится. Тоби – это мой сосед по комнате.

Еще он говорил мне, что все новенькие здесь, как я, верят, что не задержаться в «Зеленых холмах» надолго, но в конце концов привыкают и уже не мечтают быть замеченными. Мне так не понравилось это слушать, и все-таки я понимала, что словам Тоби можно доверять. Его не выбирали уже больше года.

А через две недели и я почувствовала, что теперь сама являюсь частью этого места. На очередном медицинском осмотре мне дали блестящий медальон с названием приюта и заставили одеть. Он совсем не пришелся мне по душе. Очень давил шею и был абсолютно безвкусным.

А кроме этого я до сих пор, как ни старалась, так и могла вспомнить ничего из своего прошлого. Тоби сказал, что так, видимо, для меня и лучше. Вот он все помнил.

Тоби раньше жил в семье. Он редко говорил о ней, но вспоминал часто. А по вечерам из его уголка слышались сдавленные всхлипывания и ворчание.

Весна в этом году наступила рано. Уже в начале марта вовсю гремела капель и даже легкий ветерок пах теплой, просыпающейся землей.

В солнечную погоду нас каждый день выводили гулять. Я любила эти прогулки, когда перестаешь чувствовать на себе груз серых бетонных стен и принадлежишь только себе.

В один такой день (кажется, это была третья неделя весны) на территории «Зеленых холмов» появились люди. Новость об этом разнеслась мгновенно. Трудно описать то оживленное волнение, которое тут же повисло в воздухе. Люди! Конечно, каждый хотел им приглянуться.

Не думаю, что я, как остальные, пыталась всеми способами обратить на себя внимание. Я по-настоящему ждала увидеть только одну женщину – ту, которая меня сюда привела. Но любопытство во мне было все-таки сильно, поэтому я надеялась хоть одним глазком взглянуть на пришедших.

Другое дело – Тоби. Он хоть и не подавал виду, все же безумно верил, что в этот раз уж точно люди возьмут именно его. Мне тогда почему-то стало его очень жаль.

А потом мимо нас прошли они. Их вела нянечка Берта, которая что-то непрестанно бормотала, беспокойно размахивая руками. Наверно, хотела представить наше заведение в наилучшем свете.

Каково же было общее разочарование, когда люди, которых все так ждали, возле нас даже не остановились. Оказалось, что они ищут потерявшегося в районе Флитс Роуд, а в нашем крыле живут только те, кого привезли из Литтл Плейс. Это всё нам с Тоби позже объяснил кудрявый малыш, живший в соседней комнатке. По крайней мере, так он понял из разговора ночных дежурных.

С Тоби мы в тот вечер больше не разговаривали.

Ночью я проснулась от того, что кто-то толкал меня в бок. Открыв глаза, я с трудом различила фигуру Тоби, наклонившегося надо мной. Вид его был странным – одновременно растерянным и решительным (если такое вообще бывает).

Удостоверившись, что я окончательно проснулась, Тоби начал что-то взволнованно шептать мне на ухо. Сначала я не могла разобрать ни слова – то ли спросонья, то ли от того, что голос моего друга непрерывно срывался. Но когда я наконец осознала смысл всего, меня охватила дикая радость, перемешанная с опасением – такое чувствуешь, когда вдруг находишь решение давно мучающей проблемы, но еще не можешь поверить в его реальность.

Тоби предлагал мне бежать из «Зеленых холмов»! И бежать прямо сейчас.

Невероятность того, что это вообще возможно, заставила меня тут же возмутиться, ведь никто иной, как он – сам Тоби – еще неделю назад объяснял мне что, никаких способов для побега отсюда и быть не может! Да и о чем в правду стоит говорить, когда первая же дверь на пути к свободе – дверь нашей комнатки – крепко закрыта на ключ, да и дежурный персонал приюта вряд ли будет рад нашим ночным прогулкам.

И хотя все эти доводы были, на мой взгляд, весьма и весьма убедительными, Тоби словно слушал их вполуха, не пытаясь перебить меня, но и не слишком вникая в суть. А когда я закончила, он подвел меня к двери, и я увидела, что – о чудо! – дверь была не заперта! Оказалось, что вечером прошлого дня Тоби нарочно подложил в замок щепку, чтобы механизм не смог до конца защелкнуть. Вот так идея! Оставалось только пройти мимо дежурной нянечки. И тут я поняла, почему Тоби меня так торопил: на своем обычном месте ее не было (видно, вышла по каким-то своим делам). В тот момент я даже ущипнула себя два раза, чтобы точно проверить, не сон ли все, что происходит!

Через две минуты мы уже преодолели всю длину коридора, забрались на подоконник и готовились спуститься вниз по водосточной трубе, как вдруг за спиной услышали шаги, затем крик изумленной нянечки и пронзительную трель звонка, который должен был поднять на ноги всех обитателей «Зеленых холмов» и не дать нам сбежать.

Вдруг я поняла, что не смогу уже после пережитых минут надежд и радости снова вернуться к безысходным будням в серых стенах этого приюта. Я зажмурилась и прыгнула.

Первое, что я осознала, было ощущение холодных капель росы на носу и щеках. Уткнуться в мягкую траву – не самое страшное из того, что можно было ожидать. Я почти была счастлива.

Я пролежала на земле всего несколько секунд, хотя казалось, что прошла уже как минимум вечность – за это время перед глазами, как в калейдоскопе, пронесся ворох разноцветных картинок, вырванных из памяти: вот я сижу у кого-то на коленях, меня ласкают… вот я вижу симпатичных людей – они все улыбаются мне… а вот уже другие люди, и я среди них совсем одна… потом холодная ночь, врачи, нянечки, приют, жесткое покрывало, Тоби…