Вход

Последние годы ночные сны, хану киданей Мунаку, не приносили сладкого забытья, а были прерывистыми и тревожными – всё какие-то далёкие воспоминания, размышления о слухах в народе и посланиях духов гор, степи, и реки Онгю. После полудня сон всегда радовал и поглощал Мунака целиком, и никто не смел приближаться к покоям хана ближе полёта стрелы, до прихода табунов и отар.

В предрассветной мгле вдруг возник шум, издаваемый лошадьми, завыла собака, зафыркали верблюды – Мунак схватил короткое копьё и крикнул страже: «В чём дело, что за шум?». Горный барс встал рядом с любимым хозяином в тревожной позе, поблескивая жёлтыми глазами в свете светильников. «Владыка, большая звезда над горами летит и становится ещё больше»: прокричал снаружи старший стражник Садал. Хан осторожно приподнял полог и просунул наружу копьё, озираясь по сторонам, вышел в темноту. Низко над горами светила чужая звезда, как далёкий костёр в ночи. Небольшой хвост звезды указывал на заход солнца. Стража молча стояла вокруг хана, готовая выполнить приказания. У отдаленных жилищ мелькали огни факелов и тени людей. Хан стоял в тревожном оцепенении – не знал, что сказать и внезапно звезда вспыхнула, как солнце, соприкоснувшись с очень далёкой горой – в горах и предгорье стало светло, землю сотрясло, и раздался оглушительный резкий скрежет. Люди переглянулись и заговорили все разом – в горах догорала звезда… Хан приказал поставить у входа скамью и молча присел на неё, поглаживая встревоженного барса. Все смотрели на него, а рассвет незаметно вступал в свои права.

«После выгона скота, позвать в покои старого Акжила с другими стариками и послать гонцов во все кочевья к старшинам с вестью»: приказал хан. Старшая жена Сауле расставляла еду на низкий стол у входа, но Мунак ей указал на внутрь жилья и сам удалился, прилёг на подушках, крепко задумавшись. Из задумчивого состояния его вывела Сауле и он некоторое время разглядывал её, не понимая, что она хочет… еда, ах да и машинально взял в руку кусок лепёшки. «Неужели мы не выдадим замуж юную Кызле из-за небесного духа»: тихо, со слезами в голосе, сказала она – дочери исполнилось шестнадцать лет и Мунак знал, что она заглядывается на Миркена, сына тысячника. Молодой парень нравился ему, но ещё не получалось ему проявить себя, прославить в народе своё имя. «Я пошлю в соседние стойбища за молодыми воинами – посмотрим на достойных»: сказал он насмешливым громким голосом: «Да и юная она еще – зачем торопиться?». За перегородкой на женской половине послышался лёгкий шорох – это красавица Кызле отреагировала на слова отца – зелёные глаза её увлажнились – «Неужели мать ему ничего не рассказывала»: подумала она. «Какие смотры, она сама пусть скажет о женихе, всех джигитов она видела на скачках последних»: пробормотала жена. «Вы мне надоели с вашими глупостями – что за срочность, а выберет глупого и слабого, что тогда – я сам подберу зятя»: произнёс Мунак – он наслаждался их озабоченностью. Кызле уронила вышивальный прибор и мать удалилась к ней, громко шепча что-то…

Мунак, с застывшей улыбкой на лице, прилёг на подушки – он находился в возбуждённом состоянии – это утренняя звезда вселила в него радостные ожидания. Вот уже несколько лет его тревожили сообщения с холодных земель, где не было сильных правителей, но стало появляться много кочевий на ранее пустующих землях. – Они могли объединиться, и тогда… Лет сорок назад он с братом прошёлся опустошительным набегом по тем землям –золотой добычи не было, но они разрушили, сожгли всё, что попадалось на пути, пригнали молодых рабов, отары и табуны, скот. Звезда напомнила, что пора повторить набег, а иначе сила соседей станет не преодолимой.

Старший стражник доложил, что пришли старейшины и стоят у входа. Мунак позвал жену и сказал, чтобы поставили на стол кислое кобылье молоко, сыр, вяленую конину и маковую жидкость подлили в светильники – предстоял очень серьёзный разговор. По традиции все, не относящиеся к совету, должны покинуть покои хана, а слуги и стража отойти чуть дальше обычного их нахождения. Кызле была рада вырваться из жилища – там подруги, там, вдалеке он… Верный барс расположился у левой руки любимого хозяина – кусок мяса лежал перед ним.

Вошли с поклонами старики и сели среди подушек у стола – хан молчал … ждал, когда приглашённые отведают скромной еды с ханского стола. «Вы догадываетесь, зачем я вас пригласил, уважаемые?»: спросил хан. Старики закивали утвердительно и первым начал говорить старший – Акжил. Он припомнил, что во времена правления деда Мунака, подобная звезда прилетела в их земли лет сорок назад, и она принесла им процветание, собрав, выкопав все разлетевшиеся осколки, при взрыве звезды, они сделали очень много железного оружия и мастеров кузнецов привезли тогда со всех стойбищ. Знатоки выжигали до черноты деревья, строили горны на высоте, с тягой из колодцев, кузнецы день и ночь, сменяясь на сон, ковали, отливали и точили на больших камнях оружие. К холодам собрали огромное войско и двинулись двумя потоками в холодные земли. «Твой брат, Молат, погиб, но ты вернулся героем и отец, заболев, передал власть над родами в твои руки, и сделал он всё правильно – мы жили спокойно»: сказал в конце речи Акжил.

Керей, бывший полководец у его отца, сказал, что надо отправить отряд на место умершей звезды и посмотреть на то, что она принесла на нашу землю. В прошлом прилете звезды – в железных глыбах нашли несколько синих самоцветов с жёлтыми искрами и в рукояти сабли твоего деда, которая сейчас твоя, есть такой самоцвет – все знают, что крепче него нет ничего на свете, так как он режет все прозрачные самоцветы, даже бесцветные. За другие самоцветы мы от купцов получили, очень много, добра и наши женщины были довольны нарядами, и украшениями. Все улыбнулись при воспоминании о прошлых радостных днях – от дыма маковой жидкости тела стали не ощутимыми и словно молодость вернулась в них.

«Все ли согласны с необходимостью отправить отряд к месту гибели звезды?»: спросил Мунак. Старики закивали головами, поглаживая рыже-зелёные бороды, а затем, пожелав здоровья правителю, вышли из помещения в сопровождении хана. Теплое солнечное утро вселяла великую радость в старые тела некогда грозных воинов, у реки паслись стада на фоне синеватых гор. Мунак разглядел, в стайке подружек, свою любимую дочь Кызле… «Надо распорядиться об отряде и самому проконтролировать подготовку сборов, а старшим конечно Миркена назначить – пусть заслужит своё счастье»: подумал хан. Старшему стражнику тихо приказал, чтобы прислал к реке Миркена, где хану будут брить голову. Брадобрей был из рабов и давно привык к своей сытной спокойной жизни, а иногда и советы давал для хорошего здоровья, из трав делал настои для хозяина, лечил женщин, и семья его была сыта. Миркен прискакал на лошади и, привязав её к кусту, подошёл с приветствием к хану. Его внимательно осмотрел хан и продолжительно посмотрел в глаза. Он начал издалека – расспросил о его отце, матери, планах на будущее. «Миркен, тебе надо быстро собрать отряд из воинов твоего отца, рабов с лопатами – к вечеру отряд должен быть готов и уйдёте, вечером же, к погибшей звезде – надо докопаться до её тела»: сказал хан. Добавил, что дело не простое, но нужно потрудиться на благо наших родов, не взирая на трудности, копать нужно беспрерывно, обкладывая края копа большими камнями. Добавил, чтобы прислал вестника, как найдёте место падения звезды – пришлём тебе всё, что попросишь. «И никому ни слова»: в конце сказал хан. Миркен кивнул и пошёл к лошади. Хан задумчиво и долго смотрел ему в след. Искупавшись в реке, поехал к стойбищу, где его, радостно мурлыча, встретил отпущенный с цепи барс – товарищ верный, не подкупный, он несколько лет охранял его семью, а дочка любила спать, положив головку на его бок.

Когда-то Мунак был крепок и здоров, как будущий зять. Ходил в походы и много людей погибло от его стрел и сабли – он ни о чём не жалел, кроме как об ушедшей безвозвратно молодости и его уважали, и боялись. Женился по любви на Сауле – её бабка была из далёких северных степей у широкой реки Итель – военачальник привёз её девочкой, после набега. Сауле родила семь детей, но живыми остались только трое – два сына получили кочевые уделы и вели самостоятельную жизнь, а для войны объединялись всегда. Войны не случалось уже много лет и это тревожило – не бывает жизни, без войн и она придёт в наши земли, если не упредить врага. Давно не приезжал его купец, соглядатай, Лю. Ему хан платил особую, тайную, плату за нужные вести, и он ни разу не подвёл. Так в раздумье и подъехал к своей летней ставке – зимний дом в городище он не любил, но стены не раз спасали хана от внезапных набегов разбойников кючаней. Как вихрь налетали малыми отрядами и, похитив что смогли ухватить, скакали прочь в горные ущелья. Упреждать их набеги очень трудно, как бороться с ветром. Сегодняшнее событие стоит у начала резких перемен в жизни родов, находящихся в его власти и сомнений в этом не было. Надо подготовиться к большому завтрашнему вечернему совету всей знати родов. От того, как он будет выглядеть, уверенно и твёрдо произнесёт свою речь, будет зависеть успех и сама жизнь его родов…, но вот купец всё не появляется – нельзя собирать войска, не имея сведений о соседних землях, так как это насторожит врага…