Борис Николаевич Пшеничный

ЧЕЛОВЕК-ЭХО

От автора. Вам, конечно, не надо объяснять, что такое человек-двойник. Наслышаны вы и о близнецах, которых, случается, родная мать не различает. Можно найти людей с ошеломляюще похожими голосами, одинаковой походкой, манерой держаться, смеяться. Все искусство имитации строится на умении подражать, создавать иллюзию сходства. И разве не приходилось вам окликать на улице знакомого и потом торопливо оправдываться: извините, обознался? Я сам однажды лицом к лицу столкнулся с... Пушкиным. В линялых джинсах, спортивная сумка через плечо, но в остальном вылитый Александр Сергеевич.

Внешнее сходство - не такая уж редкость, хотя верно и то, что абсолютно одинаковых людей не бывает. Ну, а если сравнивать не лица и фигуры, не голоса и жесты, а вещи иного порядка - скажем, характеры или склад ума? О, будьте уверены, и в этом отношении двойников, близнецов и просто похожих ничуть не меньше. Мы даже не подозреваем, как много родственных душ, схожих типов, не говоря уже о моральных стандартах. И как им не быть, когда вся наша жизнь - конвейер, а с конвейера сходят... вот именно - один к одному. Дети копируют родителей (яблоко от яблони недалеко падает). Супруги до долей микрона подгоняют себя друг к другу (муж и жена - одна сатана). Друзья и знакомые из кожи лезут, чтобы начисто стереть грани между собой (с кем поведешься, от того наберешься).

Принцип похожести универсален, он действует на всех этапах человеческого общежития. Уж на что, казалось бы, индивидуальный народ художники - каждый сам по себе, каждый с претензиями, - но побывайте на любой выставке, присмотритесь к картинам - оригинальностью и не пахнет, сплошное подражательство и заимствование. Наука кишмя кишит эпигонами. Политика собирает в многотысячные партии единомышленников, религия - единоверцев. Есть еще клубы по интересам, разного рода кружки, секции, объединения...

Однако не будем развивать эту мысль. Неизвестно куда она заведет, да и на ней можно запросто свернуть себе шею или, чего доброго, вообще свихнуться. Сказанного достаточно, чтобы смело утверждать: существует некий фундаментальный общечеловеческий закон, суть которого в способности людей быть похожими и походить. В нас заложен механизм, позволяющий подражать, имитировать, перевоплощаться, сопереживать. Да, да, и сопереживать тоже, потому что как раз в единых движениях души больше всего и выявляется общность людей, их схожесть.

"Ну и что? - спросите вы. - Допустим, есть он, такой механизм. Что дальше?" А дальше я расскажу о человеке, который не только доподлинно знал, что люди наделены способностью уподобляться один другому, но и в совершенстве владел этой способностью, развил ее прямо-таки фантастически, как гений-музыкант развивает свои музыкальные способности. Он и был своего рода гений.

Еще одно небольшое, но необходимое пояснение. Оно касается формы повествования. Первоначально автор располагал лишь материалами следственного дела и, признаться, был соблазн написать нечто чисто детективное. Позднее я обошел чуть ли не всех участников этой внешне простой, но так до конца и не проясненной истории, встречался со следователем, затеял переписку. В итоге набралась довольно-таки объемистая папка бумаг - выписки из протоколов, показания, справки, записи бесед. Разложив их как-то на столе, я вдруг обнаружил, что достаточно в определенной последовательности подобрать листки, и получится более или менее связный рассказ. Оставалось лишь убрать лишнее, коегде подчистить, подправить...

1

Э. П. Нечаев.

Собственно, эксперимент подходил к концу. Скажу больше: лаборатория утратила к нему интерес и разрабатывала новую тему. Мы имели достаточно данных, чтобы считать программу выполненной. Оставался последний пункт. Да, плановый, и Полосов о нем знал с самого начала. Можете убедиться: вот второй экземпляр рабочего плана. Первый - в протоколах ученого совета, еще один был у Валентина. Роспись его, он подписал все три экземпляра.

Пункт одиннадцатый, читайте: "Обособленная группа. 30 дней". Поясню. Полосов должен был в течение месяца находиться в каком-либо небольшом коллективе. Предполагалось, что это будет отдельная строительная бригада или, скажем, геологическая партия, на худой конец - альпинисты. Род занятий не имел особого значения. Важно только, чтобы эти люди какое-то время жили обособленно, ни с кем со стороны не общались. Короче, варились в собственном соку.

Повторяю, для всего эксперимента одиннадцатый пункт принципиального значения не имел. Но у нас правило: без особой надобности работу не свертывать. При обсуждении итогов всегда найдется умник, который начнет бросать крючки. Один такой зануда, обнаружив отступление от плана, раздует целую историю - почему, в чем дело, чего испугались? Поверьте, у нас это умеют делать.

Так вот неожиданно возникли трудности с группой. Была договоренность с метеостанцией, уже и приказ прошел: Полосов заменит радиста, уходящего в отпуск. Но буквально за день Валентин, что называется, сидел на чемоданах - что-то там стряслось, и нам отказали. Чтобы я еще когда-нибудь, имел дело с метеослужбой... Самая ненадежная контора. Как и ее прогнозы... Найти с ходу новых партнеров оказалось не такто просто, а время поджимало. Тогда я вспомнил о Сотнике и позвонил ему.

2

И. С. Сотник.

Да, вечером. Могу сказать точно: без пяти восемь. В восемь, как договорились, пришла Ирина, и когда она открыла дверь, я сидел у телефона и уже минут пять как говорил с Нечаевым. Она заглянула в комнату, удивилась - с кем это я, и осталась в прихожей, чтобы не мешать.

Для вас, возможно, эти детали не имеют значения.

Но для меня, вернее, для нас с Ириной все тогда и началось. Приди она чуть раньше или позже - события, думаю, развивались бы по другому сценарию. Знай я, чем все это обернется, - бросил бы трубку. Я не сразу узнал его голос, так давно мы не общались. Он сразу с упреками: мол, забыл старого друга. Это в его духе. Сам неделями не дает о себе знать, и я же виноват. Только меня этим не зацепишь, знаю я его профессорские штучки. Как раз накануне я пытался его разыскать. Секретарша извела вопросами - кто, откуда, по какему делу, - прежде чем сказать элементарное: в лаборатории его нет, и неизвестно, когда будет. Так что в долгу я не остался. Чинуша, говорю, вконец обюрократился, и секретарша твоя - ягодка того же поля.

Тут и вошла Ирина. "У меня гости", - кричу в трубку, а он: "Гости - это хорошо, просто замечательно. Я давно не был в гостях. Сейчас прикачу". Ответить я не успел, пошли гудки.

О деле по телефону не говорили. Имя Полосова не упоминалось. Это уже потом, когда встретились.

3

И. К. Монастырская.

Почему? А мне не понравилось, что Илья Сергеевич, увидев меня, сразу же прервал разговор. Подумала: с женщиной. Ревнивой себя не считаю, тут другое. Неприятно, что у него могут быть от меня секреты. Мы ведь собирались пожениться. Оказалось, звонил Нечаев.

Об Эдуарде Павловиче наслышана давно, как только познакомилась с Ильей. От него же. Он слова не скажет, чтобы не помянуть: Эд считает, мы с Эдом, как посмотрит Эд. Сумасшествие какое-то, пунктик. У меня было такое ощущение, что между мной и Ильей постоянно кто-то третий, даже, простите, в постели. Рассвирепела как-то: зачем тебе я, женись на своем Эде, живите душа в душу, будет образцово-показательная семья. Но, представьте, до того дня ни разу не виделись. Илья почему-то не спешил знакомить. Возможно, -побаивался. Догадываюсь, чего: вдруг не приглянусь. Нечаеву, конечно, кому же еще! Илья и на меня смотрел его глазами. Потому я и бесилась.

Вид у Ильи был потерянный. "Сейчас приедет Эд". Сказал и ждет, как я. А мы его не пустим, говорю. Или лучше сами сбежим, пересидим в кафе, в сквере на лавочке. Мои слова он пропустил мимо ушей. Засуетился, полез в холодильник. "Давай пока стол накроем, мы с Эдом давно не виделись. Заодно и ты познакомишься". Я его за это "заодно" готова была растерзать. Чего стоило фыркнуть, хлопнуть дверью. А ведь сдержалась, проглотила. Любопытство заело.