— Мой господин, вы представляете, сколько страдания причинят Тёмные боги, оказавшись здесь?! Начнётся Эпоха Разрушения. И при этом будет высвобождаться огромное количество ланхира!
Я навалился на ящера и приставил к его горлу лезвие. Так, пора! Всё равно придётся это сделать.
— А богам-то это зачем?
— Они питаются ею, мой господин.
— Зачем тогда позволяют ей просачиваться в наш мир?
— Это вложения в будущее. Они стараются истончить границы между Нижним миром и нашим. Мой господин, поторопитесь, а то карбахен сейчас вырвется!
Я полоснул кинжалом, сильно надавив на него. Он оказался острым, как бритва! Брызнула кровь, и белый камень алтаря мгновенно окрасился алыми каплями, потёками и разводами. И продолжал темнеть. Тушка ящера пару раз дёрнулась и обмякла. Жрец тут же забормотал молитвы, обращаясь к Ра. Схватил меня за руку, поднял верх, будто объявляя победителя, а затем выпустил и закружился в диком и быстром ритуальном танце, который, как я прочитал, символизировал вращение планет вокруг солнца и посвящался, таким образом, верховному божеству.
Я полагал, что обряд носит чисто формальный характер, но тут на моих глазах вылившаяся из карбахена кровь начала то ли впитываться в известняк, то ли исчезать. По крайней мере, не прошло и минуты, как алтарь снова стал идеально-белым и чистым. Жрец небрежно смахнул тушку ящера за него и согнулся в глубоком поклоне. Затем медленно распрямился и повернулся ко мне.
— Жертва принята, мой господин! — объявил он торжественно. — Вы благословлены! Ра простёр над вами свою сияющую длань! Примите мои поздравления.
Последовала пауза. Жрец словно выжидал. Насколько я помнил, ритуал на этом кончался, но на всякий случай спросил:
— Всё? Можно уходить?
— Да, мой господин. Ступайте с миром и радостью в сердце, ибо свет Ра теперь с вами!
На каменоломне полагалось находиться с трёх до пяти — после уроков и до занятия с Мефиер. После чего я должен был возвращаться во дворец. Однако сейчас я в школу ещё не ходил, так что время не было нормированным. Я дождался обеда, который подали в кабинет, перекусил и решил, что на сегодня хватит.
Прежде чем мы взлетели, Юба позвонил в центр наблюдения, чтобы убедиться, что в округе нет кораблей Аминов или других подозрительных транспортов. Наконец, мы получили добро на отбытие.
Кортеж успел отлететь от каменоломни на шесть километров, когда справа показались идущие наперерез машины. Это вызвало беспокойство у экипажа, который начал готовиться к обороне, но вскоре выяснилось, что это патруль Дома Фаюм. Пилоту ведущего корабля приказали спуститься и сесть.
— Мы обязаны подчиниться? — спросил я.
— Да, мой господин, — отозвался пилот. — Патрули выполняют волю Его Величества. Мы не должны ослушаться.
Я чувствовал по его тону, что, если я прикажу лететь дальше, он подчинится, но потом будут последствия. Парень отчаянно надеялся, что я соглашусь выполнить законные требования.
— Хорошо, приземляйся. Что ж поделаешь…
Документы всегда были при мне. Сделанные на высшем уровне благодаря связям Кенриса и Дома Аменти. Придраться к ним было невозможно. Скорее всего, патруль просто тормозил всех, кого встречал — на всякий случай.
Мы сели на песок в тени дюны. С её гребня в воздух поднималась пелена песка, сдуваемого ветром. Частицы кварца искрились в лучах солнца, создавая ощущение, будто над нами простирается клубящаяся пелена волшебной пыли.
Выходить из корабля я не стал. Если патрулю поручено искать сына фараона, солдаты всё равно войдут в салон, чтобы осмотреть его. Да и вообще, много чести. В конце концов, я наследный сын главы рода из Дома Солнца. Так что просто сидел и ждал.
Корабль Дома Фаюм был больше нашего раза в полтора, а сопровождали его два боевых атета поменьше. Как только они приземлились, из люков сразу выскользнули имлы и заняли периметр. Теперь я мог рассмотреть их немного лучше, чем в прошлый раз, когда жрецы Аменти бросили против них некросов. В той заварушке ничего толком увидеть было невозможно. Сейчас боевые роботы больше всего напоминали огромных стальных горилл, оснащённых мощными пушками и конечностями с длинными острыми когтями. Руки свешивались чуть ли не до земли, зато ноги были короткими. Робот в любой момент мог принять устойчивое положение, опершись на руки и превратившись, таким образом, в статичное орудие.
Спустя несколько секунд я видел через иллюминатор, как из чрева вышли четыре человека в военной форме цвета хаки и направились к нам. Затем они разделились: трое двинулись к машинам сопровождения, а один поднялся по спущенному трапу ко мне.
— Капитан патрульной службы Его Величества Танит Бадави, — произнёс он, увидев меня и учтиво поклонившись. — Дом Фаюм. Моё почтение, господин. Могу я увидеть ваши документы? По приказу Его Величества мы проверяем личности тех, кто пересекает пустыню вокруг столицы.
— А в чём дело? — нахмурился я, протягивая документы. — Опасаемся шпионов?
— Не могу знать, господин. Просто выполняю приказ.
Капитан пробежал глазами мои бумажки и кивнул. Проверка явно была формальной — уже хотя бы потому, что мы возвращались в город, а не покидали его.
— Благодарю за содействие. Счастливого пути, достопочтенный господин Кормон. Процветания Дому Ра.
— Процветания Дому Фаюм, — кивнул я в ответ, забирая протянутые документы.
Капитан покинул корабль и притормозил снаружи, дожидаясь, пока его коллеги осмотрят машины сопровождения. Спустя некоторое время все четверо скрылись в своём транспорте, имлы вернулись в десантные камеры, и я дал пилоту знак взлетать. Пронесло, и слава Богу. Надеюсь только, что мне не придётся показывать паспорт каждый раз, как понадобится лететь на каменоломню или обратно. Рано или поздно лафа может закончиться. Уже хотя бы по закону статистики, которая утверждает, что в какой-то рандомный момент дерьмо-таки случается.
Когда прибыл домой, никого не встретил: сёстры учились, Сирофан отбыл по делам, а Нефертари, вероятно, занималась своими делами, связанными с домашним бытом. Обязанностей у неё хватало, так как поместье было весьма большим.
Рассказать о случае с патрулём Дома Фаюм оказалось некому, и я решил позаниматься в тренажёрном зале. Примерно четверть часа спустя после того, как я закончил, пришёл доктор Букур и осмотрел меня, но не слишком тщательно, так как его визиты были не более, чем формальностью — чтобы показать, что моё исцеление чудо, в которое ещё не совсем поверили, и состояние сына Кормонов находится под тщательным контролем.
Когда он ушёл, за мной явился слуга и пригласил на занятие с Мефиер. С одной стороны, мне нравилось проводить время с наставницей, но с другой было жаль тратить время на то, чтобы вводить её в заблуждение. Я уже думал, как использовать наши встречи с пользой, и решил, что можно потихоньку расспрашивать девушку то об одном, то о другом. Беседы во время занятий Мефиер не запрещала, так что она могла стать неплохим источником информации об окружающем мире и роде Кормонов, о котором, кажется, знала довольно много. Вот я и задавал вопросы, которые могли бы прийти в голову только что вышедшему в большой мир парню. Мефиер отвечала всегда. Иногда кратко, иногда подробно. При этом не забывая нагружать меня упражнениями, которые настоящий Ахенатон освоил давным-давно, и которые поэтому не требовали от меня никаких усилий. Зато мне приходилось напрягаться, чтобы сдерживаться, изображая новичка. И всё же надо было показывать хорошие результаты, чтобы убедить наставницу, что я могу освоить программу быстрее обычного.
На всякий случай я решил проверить слова жреца насчёт роли богини Бастет в этой вселенной.
— Мефиер, почему во дворце так много изображений Бастет? — спросил я, отрабатывая технику разделения и объединения файерболов. — Разве мы поклоняемся ей, а не великому Ра?
— Дом Солнца никого не чтит так, как владыку мира, — отозвалась Мефиер, внимательно наблюдая за моими действиями. — Однако другие боги тоже покровительствуют нам. Например, Себек, Уаджит, Атон и Атум. Бастет же хранит границы между Нижним миром и нашим. Иначе тёмная энергия породит слишком много Проклятий, и Тёмные боги смогут прорваться к нам.
