14

ПОДСЛУШИВАНИЕ

02:30

Латифа дрожала.

Обычно она не была такой слабой. Но когда тот мальчик забрался в лагерь и страшный сеньор Мартинез пригрозил застрелить ее, все ее мужество испарилось. Теперь она сжалась на полу у двери барака, где были и другие рабочие дети. Парни из Истсайда бросили ее сюда полчаса назад, и с тех пор она не сдвинулась с места.

Она была так голодна. Здесь их почти ничем не кормили. В последний раз она прилично ела в ту ночь, когда двое парней из Истсайда похитили ее из деревни. Это было три месяца назад? За это время она увидела смерть семерых других детей. Или восьмерых? Она уже не знала.

Ее конечности были такими тонкими, что двигать ими было больно. Но она заставила себя сесть.

Именно тогда она увидела ошибку своих похитителей.

Дверь хижины была слегка приоткрыта. Всего несколько сантиметров. Они забыли запереть ее.

Латифа прекрасно знала, что ни один из других детей не посмеет сбежать — они уже не боролись. Она даже не была уверена, проснулся ли кто-нибудь из них. Они лежали, измученные, на полу, все держались на приличном расстоянии от угла хижины, который им приходилось использовать как туалет.

Она тихо поднялась на ноги и огляделась.

Никакого движения в хижине. Она не думала, что кто-то наблюдал за ней. Она подошла к двери и выглянула наружу.

Дверь хижины находилась метрах в десяти от стены лагеря. В двадцати метрах в противоположном направлении виднелась задняя стена другой хижины. Однажды она заглянула туда и увидела груды деревянных гробов. С того дня она избегала этого места. Теперь, убедившись, что никто из ужасных, покрытых шрамами парней из Истсайда не видит ее, она побежала к этому зданию и прижалась спиной к стене, переводя дыхание.

Что она делала? Она не знала. Она просто искала место, где можно было спрятаться. Охранники никогда не считали заключенных, так что она не думала, что ее будут искать. Если она сможет скрываться достаточно долго, возможно, у нее появится шанс сбежать из лагеря.

Она медленно обогнула стену здания, стараясь держаться в тени. Через пару минут она оказалась у открытой двери. Она слышала голоса внутри. Они говорили по-английски, этот язык Латифа понимала.

— Слушайте внимательно, — голос принадлежал пожилому мужчине, которого парни из Истсайда называли Боссом. — Вы двое — мои верные лейтенанты, и теперь у меня есть для вас ценная работа. Мы с сеньором Мартинезом все очень хорошо подготовили, так что вы должны делать именно то, что мы вам говорим, хорошо?

Латифа сказала себе, что ей следует держаться подальше. Но она всегда была любопытной девочкой. Может, если она продолжит слушать, она услышит что-то, что могло бы ей помочь. Она подошла ближе к петлям двери. Через щель она могла видеть четырех человек. Босс был там. Как и двое из наиболее брутальных парней из Истсайда. Латифа мысленно называла их Кулаком и Пинком, потому что им нравилось так бить.

И сеньор Мартинез. От одного его вида Латифе стало тошно и холодно.

Кулак и Пинок согласно буркнули, их лица были гордыми.

— Позднее сегодня кто-нибудь заберет последнюю партию кукол, которые дети начинили продукцией сеньора Мартинеза. Оставят деньги — два миллиона триста сорок шесть тысяч шестьсот двадцать пять долларов США.

Глаза Латифы расширились от этой суммы.

— Деньги нужно положить в один из этих гробов. Я вырезал на нем символ вуду. Никто не посмеет открыть его.

Латифа подавила дрожь. Вуду означало колдовство, и она, как и вся ее деревня, верила, что эти символы приносят несчастье.

— Я должен предупредить вас, что если в гробу не хватит хотя бы одного доллара, ответственное лицо пожалеет об этом. Понятно?

— Понятно, Босс, — ответили мальчики.

— Когда это будет сделано, сеньору Мартинезу больше не понадобится это место. Мы оставим восемь из вас здесь. Ваша работа будет заключаться в том, чтобы убить детей-работников и похоронить их. Это понятно?

Латифа ахнула, затем быстро закрыла рот рукой, чтобы заглушить шум.

— А как насчет остальных? — спросил Пинок.

— Остальные, — промурлыкал сеньор Мартинез, — пойдут вверх по реке со мной и вашим боссом. Мы направляемся в Гамбию, в столицу Банжул.

Латифа плохо разбиралась в географии, но, конечно, знала Гамбию — маленькую страну в форме сосиски, полностью окруженную Сенегалом.

— Видите ли, — объяснил сеньор Мартинез, — этот метод доставки нашей продукции в Африку медленный и неэффективный. Было бы намного лучше, если бы мои корабли могли просто прибывать в порт Банжула, без проблем разгружаться там, а мои люди могли бы упорядоченно и эффективно распределять наркотики. Вы не согласны?

Кулак и Пинок согласились. Но кто же не согласится с таким человеком?

— Мы пытались подкупить таможенников, — продолжил сеньор Мартинез, — не говоря уже о политиках и даже о самом президенте Гамбии. Но безуспешно.

— Так… что вы собираетесь делать? — нерешительно спросил Пинок.

— Все довольно просто. Если один президент не сделает то, что мы просим, ​​нам придется назначить нового президента.

Латифа моргнула. Даже внутри здания наступила минута молчания.

— Звучит дерзко, я знаю. Но Гамбия маленькая, и ее армия слаба. Более того, у нас есть секретное оружие.

— Какое?

— Мальчик Малкольм.

Снова тишина.

— Он выглядит как слабак, — сказал Кулак.

Сеньор Мартинез рассмеялся.

— Не обманывайся, мой друг. Его тело может быть слабым, но его разум — нет. Рядом с аэропортом в Банжуле есть башня связи. У Малкольма есть навыки, чтобы влезть туда. Он может вывести из строя все мобильные телефоны и радиосвязь в городе. Если они не смогут общаться, жалкая армия президента будет практически бесполезна. В Банжуле уже есть сотня Парней из Истсайда, готовящих почву и ожидающих нашего прибытия. Нас ждут лодки на реке неподалеку. Нам потребуется несколько часов, чтобы добраться туда. Переворот — именно это мы и планируем — произойдет сегодня ночью.

Пауза. Латифа почувствовала, как быстро забилось ее сердце. Ее английский был не идеален, но, живя в этой части мира, она знала, что такое «переворот» — попытка свергнуть и заменить правительство страны. Иногда это проходило без насилия. В основном это было очень жестоко.

— У меня есть для тебя особое задание, — продолжал сеньор Мартинез. Он обращался к Кулаку. — В Гамбии много туристов. Мы не хотим побуждать их приходить дальше. На самом деле, я хочу, чтобы остальной мир полностью избегал этой страны. Пока происходит переворот, я хочу, чтобы ты и еще несколько человек заложили бомбы в туристическом отеле. Я хочу как можно больше жертв. Я хочу, чтобы новостные агентства всего мира назвали это зверством. Я хочу, чтобы они увидели фотографии раненых туристов. И умирающих женщин с детьми. И крови и оторванных конечностей. Это заставит людей понять, что Банжул больше не является безопасным местом для посещения. Могу я доверить тебе это?

Еще одна пауза.

А потом:

— Да, конечно, — сказал Кулак.

— Хорошо. Я объясню больше в пути, — он повернулся к Пинку. — Твоя задача — остаться здесь и уничтожить детей, как только будет собрана последняя партия кукол и благополучно доставлены деньги. Это произойдет сегодня позже, — на его лице появилось задумчивое выражение. — Нам нужно все оружие, которое мы сможем заполучить в Банжуле, поэтому мы оставим тебе только пару винтовок. Этого будет достаточно для работы. Дети худы и неспособны дать отпор, — он сделал паузу, задумавшись. — Я хочу, чтобы ты заставил мальчика по имени Улыбака сделать это. Он выглядит слабым. Я хочу, чтобы он закалился и знал, что я верю в него. Если он откажется, убей его и брось в канаву со всеми остальными.

— И с вашим другом, который пытался перелезть через стену? — спросил Пинок.