– Пусть попробует, – пульсар на ладони погас, да и не хватило бы мне сил пустить его в ход. Но коменданту об этом знать было не обязательно.

В комнате я поспешно стащила с себя форму академии и отправила ее в шкаф, где к утру бытовая магия удалит все следы травы, полученные на полигоне, и все тщательно погладит. Для поездки домой у меня было приготовлено платье, в котором я должна была выглядеть мило и невинно. Мама выбирала. Я с отвращением посмотрела на ворох розового кружева, разложенный на моей кровати.

– Осталось только полить сиропом, – я скрипнула зубами, представив, как будет хохотать Рик, увидев меня в этом, и сколько в мой адрес прозвучит обидных эпитетов. Но, делать нечего, и я втиснулась в розовое недоразумение. Мелисса, разглядывая меня, качала головой. В ее взгляде была жалость.

– Под шубой все равно ничего не увидит, – неуверенно произнесла она.

– А за столом я тоже в шубе буду сидеть? – к слову, тоже розовой.

Подруга хмыкнула и больше не пыталась меня приободрить.

Похожая на присыпанный пудрой кремовый торт, я покрутилась перед зеркалом. Безнадежно. Хотя, есть вероятность, что мой жених лопнет от смеха и тем самым избавит меня от ненавистной помолвки. Я вздохнула и, будто на казнь, отправилась на семейный ужин. Было бы намного проще переместиться телепортом, но пространственная магия на территории академии не работала, за исключением специального полигона, где эту самую магию изучали и практиковали, но целителям туда ходу не было.

За воротами академии меня ждала карета с гербом рода Ван Штоллен. Даже в этом мне не повезло – отец решил не посылать за мной отдельный транспорт. Ну хотя бы ужин планировался в нашем имении, а не в шикарном, кричащем о роскоши особняке семьи моего жениха.

Рик, по закону подлости, уже сидел в экипаже. При моем появлении он даже не пошевелился, чтобы подать мне руку или помочь сесть. Вопиющее хамство, но я давно к этому привыкла. Поначалу у меня еще были порывы хотя бы на людях изображать счастливую пару, но мой жених умудрился разрушить даже это.

Я села на свое место и сделала вид, что мужчины, который занял большую часть свободного пространства, просто не существует. При габаритах Рика сделать это было непросто, но я старалась.

Экипаж тронулся с неожиданным рывком и, не удержавшись, я едва не впечаталась носом в грудь своего жениха.

– Не можешь удержаться, чтобы не полапать меня? – самодовольно усмехнулся блондин.

– Считаешь себя неотразимым? – холодно парировала я. Мне по несколько раз в день приходилось выслушивать, как же мне повезло оказаться помолвленной с таким красавчиком. Но, в отличие от меня, никто не знал, что за красивым фасадом скрывалось гнилое нутро. Рик был злопамятным, мстительным и безжалостным.

– Послушай, – как только я села на свое место, снова заговорил он. – Если мы оба этого не хотим, давай расторгнем помолвку.

В моей душе ярким пламенем разгорелась надежда. Впервые, глядя на своего жениха, я даже нашла его симпатичным. Правильные черты лица, высокие скулы, чувственные губы и синие глаза, в которых можно было утонуть.

– Давай, – с энтузиазмом поддержала я. И почему мы раньше об этом не поговорили? Сразу начали с конфликта. А ведь могли давно все решить, достаточно было просто остаться наедине и поговорить.

– Отлично, – в полумраке кареты сверкнули белые зубы Рика. – Тогда за ужином объяви, что не хочешь выходить за меня замуж.

Ага, и отец, как и обещал, отправит меня в монастырь, потому что уже спит и видит Ричарда Ван Штоллена своим зятем.

– Лучше ты, – мягко улыбнулась я. – Не пристало леди перечить своим родителям. Я обязана подчиняться их воле, а после такого бунта других предложений руки и сердца может и не быть.

– То есть ты на самом деле хочешь замуж, но не за меня? – его глаза опасно блеснули.

– Не меняй тему, – я выставила руку в защитном жесте, хотя вряд ли бы это меня спасло, если бы Рик действительно вздумал атаковать. Но он подался ко мне и практически навис надо мной. Если карета дернется, это массивное тело похоронит меня под собой.

– Я не могу взять предложение назад, – мой жених стиснул зубы. – Поэтому, будь добра, разорви нашу помолвку.

И что же, интересно, помешает Ричарду Ван Штоллену открыть рот и высказать нашим родителям свою позицию? Я прищурилась. Похоже, ему, как и мне, пригрозили суровым наказанием в случае срыва такой выгодной сделки.

– И что же тебе помешает? – язвительно спросила я. – Язык есть. Рот есть. Руки есть, чтобы в случае чего написать записку. Так в чем же проблема, Ричард?

– Ты сделаешь это или нет? – спросил он угрожающе тихо.

– Нет, – мои губы невольно изогнулись в усмешке. Будь у меня хоть капля жалости к этому человеку, я бы, может, и пошла ему навстречу, рискуя быть наказанной. Но после всех попыток избавиться от меня, всех незаслуженных насмешек и оскорблений, блондинчик прочно занял первое место в моем личном списке врагов, а это значит, что пощады не будет.

– Значит, война, – выдохнул он мне в лицо. От обещания, прозвучавшего в его голосе, по позвоночнику прошла волна мурашек.

– Война, – я сжала кулаки. И если у меня и были какие-то сомнения относительно сегодняшнего ужина, то теперь от них не осталось и следа – Ричард получит по полной программе. Приготовленный мной сюрприз он запомнит надолго.

Дорога от Академии Авалон до нашего имения занимала чуть больше получаса. Летом губернатор Элоры издал указ о строительстве окружной дороги, и теперь часть пути можно было не толкаться в заторах на узких улицах столицы, а преодолевать по широкому тракту. Отодвинув занавеску, я увидела густой ельник, покрытый шапками снега. Вдоль обочины высились сугробы, с которых при желании можно было кататься на санях. Солнце уже клонилось к закату, и в ранних сумерках снег, как и весь лес, казался совершенно синим. Как глаза моего жениха. Я сама удивилась этому неожиданному сравнению и тут же о нем забыла, когда он снова заговорил:

– Я сделаю все, чтобы ты сама отказалась от этого союза.

Я сладко улыбнулась, в то время как сердце кольнуло болью. Его слова уязвили меня.

– Почему ты не хочешь на мне жениться? – спросила я прямо. – У тебя кто-то есть? Твое сердце не свободно?

– Нет, – качнул головой Рик. – Дело не в тебе. Просто я в принципе не намерен жениться в ближайшее время.

– Помолвка понятие растяжимое, – я пожала плечами. – А свадьба – это что-то весьма далекое и размытое.

– А ты не в курсе? – он невесело усмехнулся. – Отец хочет женить меня до того, как я отправлюсь на королевскую службу после окончания академии. А это, считай, уже через полгода.

Полгода?

Когда мы заключали эту помолвку, мне пообещали, что свадьба будет не раньше выпускного. Я была искренне уверена, что моего. А родители, оказывается, имели в виду Ричарда.

Мне показалось, в воцарившейся тишине был отчетливо слышен щелчок захлопнувшегося капкана. Понятно теперь, почему Рик из кожи вон лез, чтобы от меня избавиться. Времени у него почти не осталось.

Я посмотрела на своего жениха. Он вновь откинулся на спинку сиденья и с отсутствующим видом уставился в окно. Говорить с ним вот так, без ругани и насмешек, было странно, как будто я впервые увидела его без маски.

– А ты? – спросил он неожиданно. – Почему не хочешь замуж? Девчонки же спят и видят себя в подвенечном платье.

– Я не вижу, – я сложила руки на груди. У меня и в мыслях не было рассказывать собеседнику о своих планах и мечтах, потому что все это он, без сомнения, использует против меня, высмеяв каждую мельчайшую деталь. Меня снова охватила злость. Почему я вообще должна искать себе оправдание? Не хочу – и все. Для нормального человека такого аргумента должно быть достаточно.

Нет, поначалу новость о том, что родители договорились с уважаемой семьей о взаимовыгодном союзе меня немало воодушевила. Я, как и всякая незамужняя девица, мечтала о романтических встречах, о долгих разговорах, и была уверена, что нас с мужем свяжет не только долг, но и истинные чувства. Энтузиазм значительно поугас, когда жених, по сложившейся традиции, прислал мне свой портрет. На нем был изображен довольно полный, уже лысеющий мужчина с водянистыми глазами, носом картошкой и капризно изогнутыми губами. Я утешала себя мыслью, что диета и косметическая магия исправят положение, и я еще получу шанс стать супругой привлекательного мужчины. Но стоило мне развернуть приложенное к портрету письмо…