Это ведь сестра его матери.

— Какими судьбами, Стефан? Через столько лет..

— Знаю.

Как бы Адриана не пыталась держаться хладнокровно, я видела, что ей давалось это с трудом. Обида с годами проходит, какой бы сильной она не была.

— Дальше сада ты не пройдешь? — она демонстративно отворачивается, складывает руки на груди, будто не хочет показывать своих эмоций.

Стефан разжимает мою ладонь и делает пару шагов ей навстречу.

— Если позволишь..

Женщина громко цокает языком, всхлипывает и расправляет свои руки. Стефан ныряет в ее объятия.

Я не сдерживаюсь и отворачиваюсь, аккуратно вытирая проступившие слезы, скулы до боли сводит, но я не могу остановить поток слез.

— Спустя столько лет..

— Кое-кто открыл мне глаза на мои ошибки, — Стефан разворачивается ко мне, оба взгляда устремлены на меня. Он приближается, натягивает улыбку и нежно утирает большим пальцем мои слезы. — Это Виктория.

— Девочка моя, где ты была раньше? — Адриана улыбается, утирает слезы и жестом манит нас за собой.

Мы медленно идем по каменной дорожке к дому, я с восхищением рассматриваю сад и дом. Отвлекаю себя, лишь бы быстрее прогнать эту соленую пелену с глаз.

— Твоя охрана, Стефан, порой убивает! — ворчит она.

Так это его охрана? И все это, благодаря ему? Чтобы не говорил о себе Стефан, у него душа намного добрее, чем он думает.

Адриана останавливается у развилки и поворачивается к нам.

— Ты ведь за этим приехал? Она сейчас там, — она указывает вглубь сада.

Стефан неуверенно шагнул вперед, замер, потом снова возобновил шаг, мы с Адрианой зашагали следом. И с каждым шагом, от волнения тошнота поднималась все выше.

Стефан замирает в метре от беседки, смотря на девушку, которая и вовсе не замечает нашего присутствия.

— Сара? — окликает ее Адриана. — Кое-кто хочет с тобой повидаться.

Сара оборачивается, и с ее лица в момент сползает улыбка.

Боже, как они похожи.

Она же старше его? Но выглядит весьма молодо.

И я только сейчас подмечаю в паре метрах инвалидную коляску, тяжело сглатываю.

— Это..

— Стефан, — заканчивает за Адриану Сара, не отрывая от него взгляда.

Стефан делает неуверенные шаги вперед, бросая взгляд на инвалидную коляску. Такое напряжение повисло в воздухе, что было страшно дышать. Сара чуть подвинулась к краю скамьи, упираясь ладонями о стол, медленно поднялась, продолжая смотреть на своего брата.

Плечи Стефана опустились, он резко падает перед ней на колени.

— Боже, — не сдерживаюсь и отворачиваюсь, сквозь свои всхлипы, слышу чьи-то еще.

— Мы вас оставим, — произносит Адриана, — пойдем со мной!

Она берет меня под руку и уводит в сторону дома, и я была ей благодарна за это, потому что смотреть на это было невыносимо тяжело.

— Пойдем в дом, чай с ромашкой нам сейчас не помешает, — она тоже утирает слезы, улыбается.

Я стояла у окна и смотрела на сад, с чашкой теплого чая в руках. В голове проносились воспоминания с момента нашего знакомства.

За эти два месяца, после того как я уехала от родителей, мы заново учились доверять друг другу. Стефан изменился, стал другим. Я не хотела менять его полностью, даже разговаривала с ним на эту тему, но у него были свои планы и выводы.

Все это время я продолжала работать в типографии, так же жила в своей съемной квартире, не так часто, конечно, как раньше. С Риком отношения у нас стали мягче, и весь этаж уже не слышал наших громких перепалок.

От работы в Лос-Анджелесе я отказалась сразу после того, как мы со Стефаном вернулись в Сан-Франциско. Я не хотела находиться в городе, где могу увидеть Рейна, да и работа в салоне мне была не особо по душе. Не мое это.

— Как давно я хотела увидеть вот это, — Адриана встала рядом со мной, прерывая мои воспоминания.

Стефан катил коляску, Сара улыбалась, они о чем-то разговаривали. Глаза снова защипало от слез радости от того, что Стефан смог перебороть себя и что у него теперь вновь появился дорогой человек в жизни.

— Она ведь сможет полностью поправиться?

— Кто знает, но мы прошли слишком длинный путь и в какой-то момент не надеялись даже на это. Она сильная.

— Вижу..

Мы задержались в Нью-Йорке на неделю. Стефан и Сара сблизились еще больше, ну а я, я с ней подружилась, конечно. Она замечательная. И в последнюю нашу ночь, когда мы с ней вдвоем сидели перед камином, она рассказала мне подробности той ночи. Я не хотела этого слушать, но чувствовала, что она хотела поделиться этим. Даже не так, ей это было нужно.

***

— Тебе ведь необязательно работать, — Стефан утыкается носом в мою шею и смотрит на меня в отражении зеркала.

— Хочешь меня уволить? — смеюсь.

— Вовсе нет, наоборот.

Я удивленно оборачиваюсь к нему, выгибаю бровь.

— Типография твоя, Виктория, — он улыбается и тянется к губам, но я уворачиваюсь. — Что?

— Я не могу на это согласиться.

— Ты забыла причину моего приобретения? — Стефан говорит спокойно. — Она не нужна мне, без тебя тем более. Кто как не ты достоин ее?

— Но..

— Я у тебя не спрашивал. Это мое решение. Тем более, не хочу тратить на нее время, которое могу провести с тобой.

Он сгребает меня в объятия, улыбается.

— Хочешь, занимайся делами сама, а хочешь, найми рабов, — он рассмеялся.

— Такими вещами не разбрасываются, Стефан.

— А кто сказал, что я разбрасываюсь. Может, это подарок.

— Подарок? И по какому же поводу?

Восемь месяцев спустя.

— Не верю, что Стефан женится! — улыбается Сара, поправляет мне прическу и цепляет фату. — Я рада, что ты появилась в его жизни.

— Спасибо, что ты сегодня здесь. Для нас это очень важно..

Сара поджимает губы, ее глаза заблестели от слез, как и у меня.

— Так, — она вмиг собирается, шмыгнув носом. — Никаких трогательных фраз сегодня. Макияж испортим.

Она аккуратно убирает салфеткой проступившие слезы.

— Пора одеваться! — Одри привлекает наше внимание, держа в руках пышное, декорированное цветочными бутонами свадебное платье.

Сара отошла в сторону, присела на диван. Да, кстати, теперь она может ходить гораздо дольше, чем прежде, но говорит, что порой устает очень быстро.

— Время, время, — поторапливает Одри.

Трясущимися руками стягиваю с себя халат, совсем не стесняясь. Сейчас этому чувству совсем нет места. Я безумно нервничала, меня трясло изнутри, руки постоянно дрожали, и чем меньше оставалось времени до церемонии, тем больше эти чувства обострялись. Даже дышать было трудно, и это совсем не от тугого корсета.

Спустя полчаса кропотливой работы, я смотрела на себя в полном образе невесты. Смотрела и не верила, что этот день настал, что я выхожу за того, кого действительно люблю всем сердцем. И в этом нет никаких сомнений. Это не просто влечение или привязанность, это чувство неописуемо и эту любовь не измерить.

— Девочка моя, — в комнату заходит мама, окидывает меня удивленным взглядом и аккуратно заключает в объятия. — Какая же ты красивая.

— В этой комнате табу на женские слезы! — подмечает Сара, вызывая у нас улыбку.

— Я так рада, что вы успели, папа ведь тоже здесь? — заглядываю ей за спину.

— Конечно, дорогая. Кто еще поведет тебя к алтарю.

— Так все готовы? — организатор нашей свадьбы заходит в комнату и окидывает всех взглядом, задерживаясь на мне. — Выход через пять минут.

Одри, Сара и мама, пожелав удачи, вышли из комнаты, а я на минутку осталась одна и закрыла глаза, сжимая букет в руках так крепко, как могла.

Как же страшно…

— Дорогая, ты готова? — раздался стук в дверь, и папа заглянул внутрь.

— Да. Нет. Наверное..

Папа аккуратно обхватывает лицо ладонями и смотрит в глаза.

— Все нервничают, это особенный день, милая. Вы со Стефаном постарались, чтобы он был запоминающимся. Выше голову, я буду рядом.

Первые шаги под негромкую музыку дались мне с большим трудом, и поддержка папы для меня сейчас была как нельзя кстати. Все гости в саду в ожидании смотрели на заднее крыльцо особняка, откуда мы вышли.