– Пап, а давай зайдем на площадку, – Максим быстро оценил обстановку и смекнул, что надо срочно использовать момент, пока папа добрый, улыбается и даже заступился за него перед воспитательницей. Но ему не повезло, папа был добрым, но не слепым и не глухим.
– Твое поведение сегодня было отвратительным, думаешь ты заслужил площадку? – Игорь смотрел на мальчика серьезными, но ясными глазами.
– Не заслужил, – промямлил мальчик, так картаво, что получилось «жашлушил».
Но несмотря на то, что Игорь отказал сыну в радости порезвится с друзьями на горках и качелях, с которых в комбинезоне все равно попа скользила и кататься было невозможно, мужчина и не собирался как-то наказывать мальчика.
– Пойдем в кафе? Я куплю тебе огромную кружку какао, как ты любишь.
– Да! Да! Хочу! Хочу! – Максим запрыгал на месте и они направились в сторону местной пекарни. Сын забежал вперед, и Игорь следовал за ним, счастливый, что смог найти компромиссное решение. Они прошли в кафе-пекарню и нашли уютный столик в углу.
– Что-нибудь кроме какао, сынок? – спросил Игорь улыбаясь.
– А можно я сам выберу, вон там? – Максим указал на прилавок, где за стеклом красовались золотистыми боками булки и ватрушки самых разных форм и размеров.
– Иди, выбирай.
Максим тут же соскочил с места и ткнул пальцем в булку, свернутую улиткой и пропитанную кремом. Он явно давно ее присмотрел.
Игорь взял и себе какао, чтобы разделить эмоции сына. Они наслаждались вкусом и теплом напитка, обсуждали машинки и любимые игрушки Макса.
– Папа, а давай дома поиграем в лего? – предложил сын, зачем-то размахивая руками.
– Да давай, – согласился Игорь.
Они вернулись домой и вместе построили дом из деталек лего, сделали зеленую лужайку перед этим домиком и дорогу, чтобы машинки могли ездить. Вечер был наполнен радостью и теплом. До момента, пока Максим не попросил отца:
– Пап, пусть Майя навсегда останется у бабушки и дедушки? Он Драконша, я не хочу ее видеть.
– Не говори так, она твоя сестра!
– Она драконша, я не люблю ее.
– Она твоя сестра! Ты обязан ее любить! И точка!
Игорь взглянул на часы.
– Уже поздно. Иди умывайся и ложись спать.
***
Хоть папа и запретил Максиму желать Майе навсегда остаться у бабушки с дедушкой, но эти мысли калейдоскопом крутились в голове мальчика, когда он укладывался спать. Мальчик был даже готов пожертвовать бабушкой ради счастья быть единственным сыном для папы. Но вот пришло время закрывать глаза, и он отбросил все лишние мысли из головы. Он лежал в кровати и сжимал в руках плюшевого медведя, свою любимую игрушку. Любимую, потому что его подарила мама. Он чувствовал внутри себя, где-то в животе, как его наполняет грусть и тоска. Он скучал по маме, которая ушла в небо, к врачам в белых халатах и нимбами над головами. Но сегодня, он знал, она будет рядом. Он приготовился.
В комнату зашла молчаливая мама, тихая и нежная, погладила его по волосам. Максиму сразу стало хорошо, тепло и спокойно. Мама улыбнулась так, как всегда, улыбалась ему перед сном. Она поцеловала его в макушку и уже собиралась уходить, когда Максим впервые решился с ней заговорить:
– Мама, я не хочу, чтобы Майя возвращалась.
Мама ничего не ответила. Она стояла в дверях и очень ласково ему отвечала улыбкой. Но Максим понял: мама с ним согласна! И даже больше – он понял, что если Майя никогда не вернется, то мама снова будет рядом и теперь уже никогда и никуда не уйдет. Она всегда будет рядом, будет любить его и заботиться о нём. Только о нём
Послышались шаги по лестнице и в комнату заглянул папа.
– Ты меня звал? – глаза немного обеспокоенные, все штаны в мокрых пятнах – мыл посуду.
Максим понимал, что папа его не поймет, осудит и даже накажет, если ему рассказать о маме и о том, что сестре ну никак нельзя возвращаться к ним домой, что так надо для возвращения мамы. Поэтому мальчик энергично помотал головой и пожелал спокойной ночи папе.
***
Игорь тем временем успокоился от того, что он провел с сыном очень хороший вечер и не стал впускать в сознание тревожность за Максима. Хватит ему тревожится. Он заслужил отдых. И Игорь достал из верхнего ящика, где хранился алкоголь, бутылочку початого дорогого коньяка – хорошее вознаграждение за тяжелые месяцы работы и достойное окончание чудесного и продуктивного дня. Он открыл эту бутылку уже больше полугода назад, но почти ничего из нее не выпил. Правда и теперь выпить много у Игоря не получилось – буквально пара смачных глотков из коньячного бокала, и он отключился прямо на диване в гостиной. Усталость навалилась на грудь, придавила веки и ничего не оставалось, кроме как поддаться силе притяжения дивана и уснуть.
С утра Игорь чувствовал себя совершенно измученным. Было обидно за то, что в спокойную ночь он не понежился в кровати с ортопедическим матрасом, что из-за усталости не поиграл в приставку под бокал коньячка, как в старые добрые. И в итоге чувство разочарования и боль в шее совершенно испортили настроение. К тому же проснулся же Игорь от воплей Максима. Сын по непонятным отцу причинам, именно сегодня перестал пытаться делать вид, что он взрослый и не пожелал выходить из своей комнаты уже одетым. Ни уговоры, ни угрозы не помогали успокоить разошедшегося мальчика.
– Максим, надевай эти штаны и пойдем в сад, иначе я тебе надаю по заднице так, что сидеть не сможешь! – кричал рыком Игорь, но это только усугубляло ситуацию, мальчик еще громче плакал, размазывая сопли по лицу, а попытки объяснить что-то отцу слились в горловой стон.
Голова у Игоря трещала и только и оставалось, что надеяться на чашку кофе, которая единственная могла привести его в чувство. Но, к сожалению, кофе лишь разбередило и без того не спокойную нервную систему, а спокойно выдохнуть Максим не дал.
– Папааааааааааа, – выл он на лестнице в футболке и трусах, держа зажатые в кулачок штанишки, – я не могуууууууууууууу…
Колоколом гудела голова от завываний и проще было сдаться. Игорь молча подозвал сына, усадил к себе на колени и натянул злосчастные штаны на худенькие ножки.
Максим еще всхлипывал, когда они шли по улице, привычной дорогой в детский сад. Игорь чувствовал вину за свою злость и жестокость. Он понимал, что Максима надо успокоить. Сын не был готов к тому, что папа сейчас просто передаст его воспитательнице, не удостоив даже взглядом на прощанье. И все же, сил на роль добродетельного отца не было.
Игорь вернулся домой и допил наконец остывший кофе в тишине и покое, среди чистой и одинокой квартиры. На журнальном столике стояла бутылка коньяка, и она единственная нарушала образ идеального хозяйства и порядка. Игорь не стал ее убирать. Вместо этого он связался с Петром Сергеевичем, убедился, что с дочерью все в порядке и пошел в кабинет. Работать. Заказ он уже вчера оформил и осталось подготовить его к сдаче. На очереди стояло еще несколько людей в ожидании, когда Игорь ответит на их запросы. Но после отправки итогового файла и отчетностей, он не нашел в себе сил взять новый проект. На банковской карте было достаточно, чтобы устроить небольшой перерыв. Один день, сегодня выходной. Настоящий выходной без домашних дел, заказов, детей. Поиграть наконец в приставку и выпить коньяка. Наградить себя за старания не внезапным сном на диване, а удовольствием и развлечениями.
Игорь заказал доставку еды – бургеры, пиццу и роллы. Курвуазье с невозмутимым видом терпеливо ждал его в бокале на журнальном столике перед диваном. На экране телевизора мелькнула заставка, Игорь пригубил коньяк, минута, другая, третья… Потом принесли еду, потом еще партия в игру, еще одна и еще. Он не заметил, как бутылка подошла к концу. Только в этот момент он обратил внимание на часы: обычно в это время он уже с сыном дома снимает верхнюю одежду или даже уже готовит смесь дочери, а Макс смотрит мультфильмы. Ноги шатались, перед глазами все поплыло, и Игорь упал на диван. В таком состоянии идти нельзя. Может попросить Петра Сергеевича с Ириной Васильевной? Глупости! Да и что они тогда о нем подумают? Решат, что он совсем не справляется. Опять начнут давить и пытаться забрать детей. Он этого не позволит! В конце концов, что ж он, сына из сада забрать не сможет? И Игорь предпринял вторую, более удачную попытку подняться с дивана.