— Чем выше поднимаешься, тем глубже увязаешь, — не удержался я, вспомнив фразу. — Так что все эти политические игры не для меня.

— Может оно и к лучшему. Каждый должен заниматься своим делом. За помощь городу в виде автобусов вам большое спасибо. За сотрудничество с Минским заводом примите мою благодарность и Лукашенко. Приятно что ваш выбор пал именно на белорусскую технику. А то привыкли всё заграничное тянуть. Отказались в постройке скоростной трамвайной линии, я вас понимаю. Не всё так просто. Хотя задумка отличная. Может со временем передумаете. С нашей стороны будет зелёный свет на все ваши дальнейшие планы в таком ключе.

— Спасибо.

— Что планируете делать на вашем новом земельном участке? Слышал стройка идёт полным ходом. Судя по плану будущих зданий, там будет далеко не только центр по исцелению.

Ну да, с таким-то ресурсом бывшему директору ФСБ и не знать всю подноготную про такого загадочного меня, тем более об происходящем сейчас? Особенно под плотным колпаком в виде ФСБ с цельным генералом и его командой. За своими бы лучше смотрел, поставил бы за каждым губернатором и мэром по взводу автоматчиков, глядишь воровать меньше стали. Но не буду озвучивать это пожелание вслух. Может и правда приоткрыть слегка тайну? Конечно, не об других мирах, а об земных.

— Для начала хочу разработать, а в дальнейшем выпускать в промышленных масштабах компьютерную технику своего производства. Как ноутбуки, телефоны, так и любую другую высокотехнологичную электронику.

— Однако, — кашлянул скептически Путин. — У нас для этого Сколково есть. Вы хоть понимаете сколько нужно вливаний в исследования, не говоря о времени? Да даже толковых специалистов сейчас трудно найти. Изобретатели по больше части либо аферисты, тянущие государственные гранты, либо больные на голову люди. Одно другого не лучше. Кто вас надоумил на такое транжирство?

— Это не всё, — решил добить я. — Разработка новых видов стройматериалов, создание завода по изготовлению быстровозводимых жилых домов. Другой уровень переработки бытовых отходов. Разработка и строительство качественных дорожных покрытий. Хочется избавиться от одной из бед в стране.

— Это какой?

— Дураки и дороги. Те самые две извечные беды. Про первую это не ко мне, а к вам, а со второй можно побороться.

— Ну у вас и планы, Руслан Алексеевич. Денег то хватит на такое транжирство?

— Более чем.

— Ах да, через два дня у вас очередное пополнение иностранного счёта. Хочу вам дать дельный совет: постарайтесь ваши сбережения хранить в наших банках. Ситуация в мире меняется каждый день, и может так случится, что по инициативе наших зарубежных коллег ваши счета будут заблокированы. Будете потом вспоминать мои слова, но будет поздно.

Пока он произносил последнюю фразу, я ощутил в голосе президента какую-то тайну, какую-то недосказанность. Неоднократно видя его выступления, могу с уверенностью сказать, что Путин никогда не разбрасывался словами. Он из тех, кто семь раз отмерит, прежде чем отрежет. Даже не семь, а семьдесят семь. Что же может такого произойти, чтобы такое случилось? И как понимаю в ближайшем времени.

— Я вас услышал, Владимир Владимирович. Только есть у меня большое сомнение в блокировки зарубежного счёта. Пусть только попробуют, и мои ответные санкции будут на порядок весомее. Подниму ставку на лечение, да и заставлю рассчитываться драгоценными металлами, а не раскрашенными фантиками с лицами мёртвых президентов. Устанут пыль глотать.

— Это да, — рассмеялся президент. — Хорошо, когда есть чем грозить в ответ. И кстати, Руслан Алексеевич. Вы действительно можете заниматься исцелением только на территории Новосибирской области, а если дальше, то ваши способности исчезают? Вы в этом уверены?

Во как завернул вопросик то, товарищ Путин. Он и так перепрыгивает с темы на тему чуть ли не в каждом предложении, заставляя напрягаться перед каждым ответом. Благо мозги работают нормально, да и врать мне не приходится. Пусть не рассказываю об параллельных вселенных, так и вопроса такого не было. Тогда можно ещё слегка приоткрыть завесу. Теперь за мной не только глас народа в виде исцелённых и сочувствующих, но и вооружённые соратники буквально в десяти метрах, под прикрытием вывески охранного предприятия.Пригрозил бойцам кулаком, а то расслабились и курят вместе со знакомыми спецназовцами. Президент не дурак — поймёт. Даже в моей недосказанности.

— Без комментариев, Владимир Владимирович. Я родину люблю.

Минутная пауза. Я слышу, как президент дышит в трубку, просчитывая варианты. Да их не так уж и много, и самый основной из них — я мог в любой момент покинуть страну, но не стал этого делать. Уже хотел отдать телефон Юре, как Путин произнёс:

— Спасибо, Руслан Алексеевич. Я ценю. Теперь давайте решим вопрос недопонимания вашей безопасности. Руслан Алексеевич, вы подвергаетесь ежедневной опасности. Только за последние два дня, помимо случая с терактом, нашими сотрудниками было пресечено три попытки занести в Центр холодное оружие, и одна с огнестрельным...

Пришлось договариваться и идти на компромисс. Я понимаю, что никто так просто от меня не отстанет, но постоянный контроль за каждым моим шагом мне тоже не нужен. ФСБшники привезут и установят за ночь на территории Центра несколько отапливаемых вагончиков для спецназа. Дополнительные рамки и пропускной контроль за вновь прибывающими людьми. Зато они не лезут в сам Центр, оставив мою личную охрану в виде ЧВК «Кристалл». Да, именно ЧВК, а не охранное предприятие. Президент тоже может идти на уступки.

Путин сам предложил увеличить земельный надел хоть в три раза, лишь бы я и дальше жил, и работал в России. На мой вопрос, когда мне ждать следующих посетителей, желающих прижать меня к ногтю, он ответил фразой из «Собачьего сердца»:

— Я вам, Руслан Алексеевич, дам такую бумажку, при наличии которой ни один Швондер, ни кто-либо другой, не сможет к вам подойти на расстояние выстрела.

— Хорошо, очень на это рассчитываю. Владимир Владимирович, сами то когда на лечение приедете?

— Как ни будь в следующий раз. Пока не к спеху. Со здоровьем у меня всё в порядке.

— Как скажете.

Опасается президент, и небезосновательно. Надо взять тайм-аут и посмотреть за теми, кто уже излечен. Как себя будут они чувствовать через полгода, год? Помимо этого, и за мной присмотреться. Вдруг я и его заставлю вывалить передо мной своё грязное бельё. А оно ему надо?

Попрощавшись, я передал трубку Юре. Он с телефоном отошёл в сторону, получая инструкции. А мне пришлось возвращаться в Центр, лечить больных. Пришлось задержаться на час дольше, из-за форс-мажора сперва с генералами, потом с общением с Путиным. Можно было конечно и перенести исцеление на завтра, но я не люблю как сам ждать, так и заставлять ждать других. Никто из моих людей не возмущался, ни бойцы, ни медики.

За это время были проверены все комнаты и коридоры на поиск прослушивающих устройств. Только был приятно удивлён — ни одного не было найдено. Так как были использованы для поиска не только местная аппаратура, но и Ксаровская, то значит и действительно было всё так. Плюсик полковнику Юре за это, точнее уже генералу. Единственное место, где была зафиксирована непонятная активность, так это окна в моих апартаментах.

— «Хорошо, что вы ничего не говорили лишнего с Иванами, — прокомментировал товарищ Лазарь по браслету». — Лазерная наводка на считывание вибраций стекла. Для дальнейшего предотвращения любой утечки установили небольшие колонки на подоконники. Теперь неизвестные наблюдатели будут слушать музыку«.

— Кто это мог быть?

— «Вряд ли ФСБ. Им было проще установить шпионскую технику в здании, а не заморачиваться звукоснимателем. Будем работать. Найдём мы этих шпионов, дай время».

Не успел закончить с лечением, как меня предупредил Седой об ещё одном посетителе, ждущим больше часа моего окончания рабочего дня. Прибыл Арсений, правая рука Олега, хозяина охранного предприятия «Булат». Позвал мужчину в кафе, не знаю как он, а я проголодался. Думал он прибыл меня уговаривать, чтобы «Булат» опять вернулся в Центр, но я сильно ошибся.