– Поэтому я и не хотела тебе рассказывать наперед, куда мы пойдем. Я знала твою реакцию, и ты вовсе откажешься от этой затеи, – тихим, невозмутимым голосом ответила Эмилия.

Фин недовольно цокнул, ни капли, не удивившись такому поведению своей подруги.

– Я иногда ходила туда втайне от всех и покупала редкие детали для новых изобретений, – постаралась успокоить его девушка.

– А если нас кто-нибудь увидит и донесет?

– Я могу пойти сама, – сказала тихим тоном Эми, зная, что Фин ни за что не отпустит ее саму.

– Я не отпущу тебя туда саму! – стараясь не заикаться, сдвинул брови Фин.

– Тогда пойдем, мой знакомый будет нас ждать на южном входе в рынок, – поманила рукой девушка и устремилась вперед.

Город полностью проснулся, томно зевая то прохладным ветерком, то жаром, исходящим из печных труб маленьких кирпичных домиков. Фин и Эмилия проходили мимо множества магазинов, пекарен и таверн, из печей, которых во всю валили клубы дыма, поднимаясь над городом тёмно-серой тучей. Приятно-бодрящий утренний воздух сменился задымленной гарью, царапающей горло, а ночная прохлада – жаром несвежего дыхания города и удушливым зноем многолюдных пыльных улочек. Люди на лошадях, повозках, просто бегущие пешком или медленно идущие, толкаясь и часто мешая друг другу, мелькали вокруг друзей нескончаемым хороводом. С каждым моментом пробуждения города шум становился все сильнее и отчетливее, наполнялся все новыми и новыми звуками, смешивающимися между собой и выливающимися в одну непрерывную какофонию.

– Очень интересно, как ты с ним познакомилась? – нарушил тишину Фин, искоса глянув на Эмилию.

Девушка сразу смекнула, о ком он говорит, но решила не показывать виду и удивленно переспросила с по-детски наивным выражением лица:

– Ты это о ком?

– Ты знаешь, о ком, – буркнул Фин, показывая недовольство.

– Разумеется, я поняла, – с ухмылкой ответила Эми. – Это знакомый отца. Отец продавал ему свои изобретения. Один раз он приезжал к нам домой за товаром, тогда я с ним и познакомилась. Он называл себя Равиц.

– Равиц? – переспросил Фин.

– Да.

– Странное имя.

– Это не имя. Псевдоним. На Рынке артефактов торговцы редко открывают свои настоящие имена, – объяснила девушка. – Он точно установит происхождение карты и ее достоверность, – добавила она.

      Впереди показался южный вход в рынок. Большая мраморная арка, с узорами, вырезанными по кругу, предавала ему богатый вид. Люди входили и выходили. На рынке можно было встретить самые разные слои населения. От грязных оборванцев с перекошенными злобой лицами, шрамами и прочими увечьями, с глазами, наполненными злобой, и губами, кривящимися в злорадной ухмылке, до солидных, зажиточных торговцев, разодетых в разноцветные ткани, шелка и меха. Покупатели спорили с купцами, торговались, активно обсуждали тот или иной предмет, бежали, шли, толкались. Шум и суматоха были визитной карточкой Рынка артефактов. Фин и Эмилия проходили мимо палаток с уличной едой, пряные, сладкие, горькие, кислые запахи будоражили желудки, заставляя их урчать. Далее расположились палатки с тканями, как для пошива низкокачественной одежды, так и для дорогой, яркой, соответствующей статусу покупателя. Эта часть рынка напоминала обычные торговые точки, места обмена и продаж, которых в империи, а в частности в Илатари, множество. Однако далее начиналась та часть рынка, за которую могут привлечь к ответственности честного жителя. Проходя в арку поменьше предыдущей, что служила входом в другую часть рынка, Фин поморщился и сузил губы. Он явно не хотел здесь находиться.

– Ты не находишь странным, что закон запрещает покупать предметы на Рынке артефактов имперским служащим, однако торговля ими разрешена и даже приветствуется? спросил Фин, склонившись к уху Эми.

Девушка пожала плечами, ничего не ответив. Идти стало намного проще, людей в этой части рынка наблюдалось значительно меньше, никто не бежал, не толкался, не спешил. Здесь один человек мог часами рассматривать какой-либо приглянувшийся ему предмет. Оружие, артефакты, доспехи, ювелирные изделия, дурманящие грибы и травы, и еще много чего запрещенного в изобилии продавалось в палатках здешних торгашей. В этом аспекте ни один рынок Алатарианской империи не мог похвастаться настолько щедрым разнообразием. Также рынок артефактов славился предоставлением услуг по продаже информации, слухов, секретов.

Эмилия остановилась возле одной разноцветной лавки, выделяющейся своим желтым, синим и красным цветами среди белых и серых.

– Видишь там, впереди, торговца в желтых штанах и синей рубахе? – сказала Эмилия, указывая вперед.

Парень утвердительно кивнул.

– Нам к нему, – объяснила Эми и направилась в ту сторону широким шагом.

Подойдя ближе, девушка встала.

– Это он? Твой тайный знакомый? – шепнул Фин ей на ухо.

– Нет, мужчина в желтых штанах – это ориентир, мы должны ждать возле него, ответила Эми, осматриваясь по сторонам.

Пока они ждали загадочного незнакомца, Фин обратил внимание на человека в синей рубахе, с надписью на ней «Купите смех».

– Как можно купить смех? – с презрением вслух проговорил Фин, недовольно закатив глаза, словно желая уличить торговца во лжи.

– Он продает препарат, вызывающий приступ непрерывного, неконтролируемого смеха. Он запрещен в Империи, – объяснила Эмилия.

– А вот и он! – радостно и с облегчением промолвила девушка, оторвавшись от объяснений и обратив внимание на подходящего к ним мужчину.

      Фин обернулся и увидел перед собой невысокого полноватого человека средних лет с редкими полуседыми волосами, небрежно свисающими на плечи, слово маленькие тонкие змейки, и прозрачно-серыми круглыми глазами с жидким, почти незаметным рядом ресниц. Одет он был в черный длинный плащ с накидкой на голове. Вся одеяние напоминало мантию, свойственную алхимикам или ученым, а образ в целом воспринимался достаточно мрачно и уныло.

Скоро он занял позицию напротив Эмилии и Фина. Теперь в непосредственной близости также можно было без труда разглядеть под накидкой шрам на его морщинистом лбу, нос картошкой и полные висящие щеки.

– Идите за мной, – угрюмым голосом проговорил мужчина, даже не поприветствовав ребят, и стремительно направился вперед, не особо заботясь о том, чтобы попутчики успевали за ним.

      Молодые люди последовали за ним, стараясь не отставать. Идти пришлось недолго. Всего через несколько минут картограф свернул в переулок, сбавив шаг, а затем и вовсе остановился возле закрытого шатра. Он правой рукой отодвинул ширму и махнул молодым людям пройти внутрь. После задвинул ширму с внутренней стороны. Шумы и звуки рынка стали намного тише. Фин вздохнул с облегчением, имея возможность передохнуть от бесконечного потока криков, споров и ругани. Для такого большего шатра там, на удивление, было мало предметов, маленький округлый стеклянный столик, металлические старенькие стулья и несколько полок с книгами. Такой шатер точно не предназначался для торговли, другое дело для предоставления информационных услуг – идеальное место.

Низкий полный мужчина неторопливо подошел к столу и вытянул из-под него три небольших стула. Затем снял накидку, повесил ее на стоящую рядом вешалку и неторопливо сел.

– Присаживайтесь, – он указал на оставшиеся два стула.

– С чем на этот раз ты пожаловала? – спросил мужчина, в упор глядя на Эмилию.

– Нам нужно подтвердить или опровергнуть подлинность одной необыкновенной, интересной карты.

– Показывай, – вздыхая, произнес Равиц. Такие слова, как «единственная карта в Империи, необыкновенная, вы еще такой карты не видели», он слышал каждый день, удивить его этим было невозможно. Эмилия нагнувшись, вытянула из глубокого сапога кожаный сверток и протянула картографу. Тот небрежно взял ее и принялся рассматривать, разворачивая то в одну сторону, то в другую.

– «Карта нахождения Древней Академии», – спокойным голосом проговорил картограф.

Эми округлила глаза, Равиц уловил удивление девушки.