– Мы ещё не закончили. – пригрозив пальчиком сказала мне Ля и упорхнула флиртовать с Итаном.

– Чую кофе. – сказала я, вдыхая аромат спасительного напитка.

– Держи. – протянул мне Эйден кружку. – Сегодня отлёживаешься, завтра ты нужна мне полная сил и энергии.

– А что вообще представляет из себя распределение? – спросила Ля, не обращаясь ни к кому конкретно. – Ну то есть как это всё происходит?

– Всё предельно просто. – начал объяснять Итан. – Все адепты заходят в общий зал, образуя живой круг и встают по группам: два одарённых и два с даром крови. После чего директор вызывает группы по очереди и объединяет пары. Далее пары демонстрируют полученное объединение и их направляют к куратору. После чего все хлопают и группы уходят вслед за их кураторами обучаться. Обучение длится год, после чего, либо снимается объединение, либо вам говорят, что нужно делать, снабжают учебниками и отправляют разбираться с этой проблемой самостоятельно в мире за пределами Академии. В самом конце разумеется балл.

– Наденьте завтра платья. – начал Эйден. – Те, что мы принесли. Это стандартная форма для распределения.

– А как пары демонстрируют полученное объединение? – спросила я. – Итан, ты сказал что мы должны будем продемонстрировать.

– Всё просто. – начал Итан и протянул руку Ля. – Выводи силовой поток, как я учил.

Ля кивнула и взяв Итана за руку, закрыла глаза. Между переплетённых пальцев начало появляться красно-жёлтое свечение, и они медленно начали отводить руки друг от друга. У Ля на ладони остался сгусток жёлтого света, а у Итана бледно-красного.

– Как красиво. – сказала я, не в силах отвести взгляд.

– После объединения, – начал Итан. – силовые потоки не будут распределяться, а останутся едины.

– А мы что должны сделать? – спросила я у Эйдена.

– Мы с тобой стихийники.

Я поняла его с полуслова и улыбаясь протянула руку. Он обхватив мою ладонь и начал выпускать искры, я последовала его примеру. Отводя руку Эйдена и увидев практически такие же искры загасила поток и спросила:

– Но они практически идентичны, как директор поймёт, что всё получилось?

Ответил мне Итан:

– Тут дело скорее в энергии. Объединившись вы удваиваете поток.

– Ладно. – сказал Эйден. – Сегодня отдыхайте и набирайтесь сил, завтра трудный день.

И они с Итаном покинули нас.

День прошёл в изучении материала учебников, попытках изобразить пейзаж за окном в своём альбоме и постоянных всполохах огня Ля, посылающей записки Итану и посмеивающейся над ответами.

Я долго не могла уснуть, страшась предстоящего объединения и ворочаясь из стороны в сторону. Капелька на моей шее отозвалась приятным теплом и перед лицом загорелось пламя, выпуская записку, скользящую по воздуху к моим протянутым ладоням. Я аккуратно развернула её:

«Не переживай, я с тобой. Эйден.»

На душе стало легче и, положив записку под подушку, уснула с улыбкой на лице.

– Крошка моя, поднимайся, мне необходимо сделать из тебя красотку! – донеслось возле уха от Ля, отбирающей моё одеяло.

– Почему вы все так ненавидите сон? – спросила я, поднимаясь с постели.

– Сегодня важный день, иди в душ, а потом живо ко мне. – ответила Ля уперев кулаки по бокам.

Я, повинуясь этому смертоносному созданию, направилась в душ. Простояв максимально долго под струями горячей воды услышала гневное от Ля:

– Ксандрия, ты там уснула?

Я вышла из душа и спросила:

– А почему я называю тебя Ля, а не Джулия, а ты, когда злишься, постоянно зовёшь меня Ксандрией?

Соседка силой усадила меня на стул перед столом с большой кружкой кофе, за что я была ей благодарна, и расчёсывая мои волосы ответила:

– Потому что Джулия – это не моё имя, так меня назвали приёмные родители, а не родные. Что пытались от меня скрыть. Ля мне очень нравится, так назвала меня ты, а ты практически моя сестра.

– Прости.

– Да ничего. В любом случае Ксандрия – очень красивое имя, но я честно говоря привыкла и к Кэт и к Саше, а так же Кэтрин, Александре и даже Крошке от Эйдена. Кстати Крошкой начала называть тебя я.

– Я помню. – улыбаясь и попивая свой завтрак ответила я.

Подвеска на шее, теплом, оповестила о записке. Появился, уже такой знакомый, огонь и я протянув руку словила послание:

«Передай Ля, что тебе серебряные стрелки нельзя, ты не сирена. Пусть сделает обыкновенные чёрные. Эйден.»

– Эйден говорит, что я не сирена и мне нельзя серебряные стрелки. Написал делать чёрные.

Старательно засовывая в мои волосы шпильки с крохотными красными камушками Ля ответила:

– Да, хорошо.

– А почему камушки красные? Это к чему?

– К твоему кулону. Для тебя и Эйдена он может быть синий или зелёный, не знаю. А для нас это красная капелька.

Спустя двадцать минут колдовства над моими волосами и лицом, Ля помогла мне справиться с чулками, которые я не носила отродясь:

– Не слишком ли развратно для адептов Академии? Да и платье какое-то короткое, тебе так не кажется?

– Мне кажется, что я создала шедевр! – ответила Ля, натягивая на меня платье.

Закончив, соседка радостно подбежала к зеркалу и развернула его ко мне.

В зеркале отражалась милая худенькая девушка в коротеньком чёрном платье с кружевным тёмно-красным воротничком, выгодно подчёркивающее изгибы бёдер, узкую талию и небольшую грудь. Золотистые локоны струились волнами по спине и спереди опадали с плеч, несколько прядей приподняты к верху, удерживаемые шпильками с красными камнями, и небольшая прядка, словно выбившаяся из общей массы спадающая вдоль лица. Глаза, идеально подчёркнутые маленькими чёрными стрелочками начали казаться больше и светились словно зелёные изумруды.

«Как у мамы» – подумала я.

Губы, накрашенные тёмно-бордовой помадой придавали немного дерзости моему виду.

Ля выглядела не менее эффектно. Её фиолетовые волосы были собраны на верху, а глазки подведены серебряными стрелочками, та же тёмно-бордовая помада и платье. Но каблуки на туфельках были в два раза больше моих, и я не представляла как можно передвигаться на этих ходулях, не сломав себе что-нибудь.

– Ля, ты превзошла себя. Спасибо. – обнимая подругу сказала я.

– Я просто подчеркнула достоинства, Крошка.

В комнату вошли Эйден и Итан, как всегда без стука, и как всегда что-то обсуждая и смеясь. Увидев смущённых нас, резко остановились и замолчали.

– Вы просто очаровательны! – произнёс Эйден.

– Восхитительные! – поддержал его Итан.

Мы с Ля смущённо переглянулись. Парни продолжали стоять на месте, испепеляя нас изучающими взглядами. Я так же отметила, что в своих мрачных костюмах парни выглядят превосходно, но отметить этот факт вслух не осмелилась.

– Может быть уже пора идти? – спросила я, щёлкая пальцами перед их лицами.

– Да-да, идём. – очнулся Итан, и открыв перед нами двери, галантно поклонился. – После вас.

– Чернь, ты с нами? – спросила я у кота.

Кот отрицательно мотнул головой и разлёгся на моей постели.

Мы не спеша шли в общий зал. Итан и Ля шли впереди, что-то страстно обсуждая, а мы с Эйденом позади.

– Я уже говорил, как ты прекрасна? – спросил у меня Эйден не отводя взгляда, с улыбкой на лице.

– За те две минуты что мы идём в общий зал? – ответила я, так же улыбаясь. – Пять раз. Это такая попытка отвлечь меня от мыслей о распределении?

– Это констатация факта, Крошка.

Со всех сторон находились адепты в одинаковой форме. Я поражалась разнообразию магических существ находящемся в этом замке. Феи, эльфы, гномы, сирены и прочие. Разнообразные цвета кожи, волос, строения тела, красивейших крыльев. Как же много я теряла находясь в верхнем мире. Именно здесь, среди этих разнообразных созданий, я чувствовала себя своей, я чувствовала себя нужной!

Адепты начали спускаться на одно колено, опуская головы вниз и расступаться в стороны. На встречу нам шла королева.

– Что делать? – спросила я, быстро подбежав к Ля.