Спустя три часа тренировки, я решила посидеть в беседке и посмотреть на разнообразные растения в саду Дики. Подходя к беседке, увидела едва заметное охристое свечение возле того места, где спала Дикирилия.

Подойдя ближе, осознала, что у свечения есть силуэт, смутно напоминающий человеческий. И этот самый силуэт перемещается возле Дики, словно ходит из стороны в сторону. То прикасаясь к спящей Акери, то просто находясь рядом.

– Ты Кайл? – прошептала я, догадавшись кому принадлежит едва заметное свечение.

Свечение же поднялось вверх, а после медленно опустилось вниз.

– Это значит да. – донёсся шёпот Дики. – Я вижу его только ночью, и то не всегда. Последнее время всё тусклее и реже.

– Вы его не чувствуете? – тихо спросила я.

Дики села на качели и отрицательно помотала головой:

– Мы прошли объединение и счастливо прожили более ста лет. А потом его убили…

– Но он не стал тёмным. – тихо произнесла я, присев рядом. – Почему он не стал тёмным и почему вы его не отпускаете?

– Я Акери, Ксандрия, я вижу, что и в твоей жизни не упокоенные имеются. – едва улыбнувшись, произнесла Дики.

Тут она была права, мама и папа упокоиться не желали. Путём мирных переговоров мы достигли соглашения, что как только я заканчиваю обучение в Академии, они уйдут на покой. Эта мысль пожирала изнутри. Я действительно боялась что они станут тёмными, но и заставить их уйти не могла, да и не хотела отпускать, хоть и понимала, что это необходимо. Но так приятно было прийти в парк и просто рассказать обо всём маме и папе, пусть даже мёртвым, которые не могут ответить, но я ведь знаю, что они слышат. Выработали интересную схему общения, один цветок-да, два-нет и я заставила их поклясться, что они уйдут. А уйти они должны были уже через полгода…

– Не стану ни врать, ни оправдываться. – ровно ответила я. – Как только я закончу Академию – они уйдут на покой. Объясните, как за сто тридцать два года ваш Кайл не стал тёмным? Не упокоенные не могут так долго существовать. В какой-то момент они всё равно становятся тёмными.

– Об этом я расскажу как-нибудь потом. – грустно сказала Дики. – Я бы хотела попрощаться с ним, на долго ухожу, а он к могиле привязан, не смогу его с собой взять.

Я пожала плечами:

– Хотите привяжу к артефакту? Пусть ходит с вами, мне не жалко.

– Это разве возможно? – удивлённо спросила Дики.

– Ну да. – так же удивлённо заявила я. – Как некроманту, поверьте, им самим не нравится привязка к телу. Мы с Эйденом давно их к артефактам привязывать научились.

– Но у меня нет артефакта. – грустно сообщила Дики.

– Тогда вам повезло. – саркастично сказала я. – Я как раз Артефактор. Дайте любое украшение и будет вам артефакт.

Дикирилия смотрела на меня с огнём в глазах и, торопясь, расстёгивала цепочку из красного золота на шее, с чёрной жемчужиной:

– Подойдёт? Кайл подарил мне его на наше объединение.

Я грустно улыбнулась:

– Подойдёт. Какой артефакт вам нужен?

– Ещё и выбрать можно?

– Ну да, просто нужна привязка к чему-то сильному, а что это будет не особо важно. Но письма и связь не советую, надеть не сможете. У нас с Эйденом с этим делом неполадки ещё с объединения.

– А можешь сделать чтобы он на фей реагировал? – жалобно спросила Дики. – Мы с Кайлом этих тварей терпеть не можем, буду принимать ипостась Акери.

– Жестоко. Ну да ладно… Сделаю, если пообещаете одну мою знакомую фею в личине Акери как-нибудь навестить. – улыбаясь ответила я.

– И тебя достали, да? Ну ладно, давай.

Закрыв глаза начала вплетать в жемчужину сеть схожую с той сетью, которой вижу фей. Заняло действие не больше получаса. После чего распахнула веки и радостно заявила:

– Теперь это артефакт.

– И всё? – разочарованно заявила Дики.

Я рассержено вперила взгляд в сумасшедшую:

– Вы мне Ля напоминаете! Чего вы ожидали? Фейерверк?

– Ну что-то типа того… И давай на ты. Мне триста два года, не такая уж я и старая, имей совесть.

Я лишь мягко улыбнулась:

– А мне восемнадцать.

– Да ты ж дитя совсем! Откуда сила такая?

Я лишь пожала плечами и опустилась на колени к могиле возлюбленного Дикирилии.

– Сам то не против? – шёпотом спросила я.

Охристое слабое свечение сформировалось вокруг артефакта, по всей видимости соглашаясь с моими действиями. Ещё пол часа ушло на то чтобы разорвать связь с телом и могилой и пол часа на привязку к артефакту. Я изрядно вымоталась, так как полдня мы проходили с кольцами, и я потратила не мало сил без Эйдена. Вернув украшение Дики мило улыбнулась:

– Теперь он будет с вами.

Дики, взяв жемчужину, поддалась ближе ко мне и крепко сжала в объятиях:

– Спасибо, Ксандрия.

– Да не за что. – ответила я, легонько отстраняясь. – Зови меня Саша или Ксанка, так как-то привычнее. Мне нужно к Эйдену, сил почти нет. Светлых вам.

Расспрашивать меня при чём тут силы и Эйден, Дики не стала, а лишь тихо прошептала:

– Светлых.

После чего она легла обратно на свои качели и, улыбаясь, окунулась в мир снов. Я направилась в комнату, где спали наши друзья и села на краешек дивана, на котором спал Эйден. Сняла наши кольца. Просидев так пару часов думала только о том, что скажу этим злобным сёстрам. Хотя в глубине души я знала, что они просто стараются нам что-то объяснить. Но что именно, я искренне не понимала.

Из грустных мыслей меня вытащили чувства дикой боли утраты, одиночества, отчаяния и злости Эйдена, вкупе с неистовым страхом. Приобняв напарника, начала его раскачивать и шептать, чтобы не разбудить Итана и Ля:

– Эйден, проснись. Родной, всё хорошо, я здесь.

Напарник горел всё ярче, а на его ладонях проступала кровь, вытекающая из горящей плоти.

– Нет, Эйден! – уже не опасаясь кого-либо разбудить, вопила я, отчего Итан и Ля резко подскочили. – Даже не думай! Проснись! Гаси это чёртово пламя! Я жива, ты слышишь?

– Ксандрия? – прошептал Эйден.

– Тут я. – чуть ли не в истерике вопила я. – Гаси!

Эйден погасил пламя и, резко сев на диван, прижал к себе, окровавленными руками. На крики прибежала Дики и застала странную картину: обнимающего меня Эйдена с кровью на руках и испуганно смотрящих на нас Итана и Ля.

– Всё хорошо, Дики, ложись спать. – тихо, но уверенно произнесла я.

Дикирилия ушла, Ля и Итан молча отвернулись и уснули, чтобы не мешать нам, а я ещё какое-то время так и сидела в объятиях Эйдена. Не вырывалась, не собиралась уходить. Знала, что когда проснусь буду делать то же самое. Через час меня всё же отпустили и уложили на диван. Эйден устроился тут же, закинув мои ноги на свои и читал какую-то книгу, взятую у Дики. Нехотя пришлось закрыть глаза и окунуться в этот ужасающий кошмар.

– Подъём, солнце уже взошло, пора ехать. – вопила до омерзения бодрая Дикирилия. Успевшая собрать небольшую сумку и стоящая в чёрной облегающей водолазке с небольшим воротом и в таких же чёрных свободных штанах, с кроссовками на ногах.

«Не босиком, уже хорошо» – донёсся голос Черня в голове Эйдена, который спал возле ног хозяйки.

– И не говори, друг. – погладив кота по морде, произнёс Эйден.

– А ты не ложился спать? – удивлённо спросила Дики у Эйдена.

– Ему нельзя. – ответила, поднимающаяся с постели, Ля.

– Да как скажете. Буди свою огненную и поехали, времени мало.

– Не получится. – ответил Итан, подтягиваясь в постели. – Она потом сама проснётся.

– Крошка пришла будить меня вымотанная, а у вас, Дикирилия, на шее артефакт моего пламени и привязка к неприкаянному духу. Мне стоит знать, чем вы занимались этой ночью? – гневно спросил Эйден.

– Сам всё понял, не тупой вроде. – прошипела Дики и вышла из дома.

– Какая она милая и тактичная. – пролепетала Ля и, надев куртку, вышла следом.

Эйден поднял Ксандрию на руки и усадил на Даэр-Ша. Было принято решение, что одного мы отдадим Дики, а Эйден и Саша будут ехать вместе, так и спать удобнее будет, не боясь свалиться со зверя.