У мужчины на фотографии было худое лицо с узкой седой бородкой. Он одет в тёмный костюм, на носу – большие круглые очки. Смотрел он с улыбкой, как у Моны Лизы.
– А это другие люди, которые, наверное, пожертвовали деньги городу.
– Смотрите, вот ещё, – Виола показала на большую медную табличку над фотографиями. «Первые принципы», – прочитала она. – Что это может означать?
– Думаю, это относится к ним, – сказал Вудроу.
Над каждой фотографией висела маленькая металлическая табличка с одним-единственным словом. Ребята прочитали их одну за другой:
– Может, эти «принципы» характеризуют каждого из этих людей? – предположил Вудроу.
– Но странно видеть всё это в библиотеке, – задумчиво произнесла Рози. – Мне кажется, что-то тут скрывается.
– Может, твоя мама знает что-то о галерее? – сказала Виола. – Почему бы тебе не спросить её сегодня вечером?
Хотели ребята того или нет, но помимо работы сыщиков у них на этой неделе было ещё много дел.
В следующую субботу, после обеда, Виола пригласила друзей поехать вместе с её отцом, чтобы посмотреть на третьи часы – они висели на Вишнёвой улице, через дорогу от большой каменной стены и встроенного в неё здания, служившего входом в колледж Лунной Лощины. Пока мистер Харт был на собрании, четверо ребят наблюдали за часами, стоявшими в нескольких метрах от тротуара на выложенной плиткой площадке.
– Эти часы точно такие же, как двое других, – сказал Вудроу. – Как… вы… сами видите. – Он покраснел.
Сильвестр фыркнул, сдерживая смех. Виола заметила:
– Но посмотрите: в окошке картинка вишни.
– Вчера, – вступила Рози, – в библиотеке я заметила, что картинка была такая же, как в прошлую субботу, – кленовый лист. Сегодня утром я помогала маме, ездила с ней по разным делам. Когда мы проезжали по Кленовому бульвару, я обратила внимание, что картинка на часах переменилась на вишню.
– Картинки на всех трёх часах, должно быть, меняются в одно и то же время, – заключила Виола. – И, думаю, смело можно заявить, что они сдвигаются каждую неделю – в субботу утром. Именно тогда мы заметили перемену.
– Да, – согласился Вудроу. – И цифры, на которых застревает минутная стрелка, тоже меняются. В пятницу на прошлой неделе стрелки застряли на одиннадцати. На следующее утро в субботу – на четырёх. Интересно, какая цифра будет сегодня?
– Мы можем подождать здесь, чтобы узнать, – предложила Рози. – Это должно занять менее часа.
Сильвестр, пока они ждали, поделился тем, что окончательно переехал жить в подвал, так как в середине недели прибыли бабушкины вещи. Она не так много всего привезла из своего старого дома. Самым уродливым оказался старый ободранный диван. Мама его терпеть не могла. Он ярко-жёлтого цвета с пухлыми бархатными подушками. Сильвестр согласился с мамой – диван был странный. Но хал-му-ни настаивала, чтобы для него освободили специальное место.
– Ей, наверное, очень дорог этот диван, – сказал Вудроу.
– Наверное, – Сильвестр передёрнулся. – Старые люди такие странные.
Рози бросила на мальчика испепеляющий взгляд.
– Извини, – быстро поправился он. – Я имею в виду, они такие… своеобразные.
– Бамц! – вскрикнула Виола, указывая на часы. – Минутная стрелка застряла на семи минутах второго – между единицей и двойкой. И только что перепрыгнула на пять минут вперёд.
– Так, – произнесла Рози. – Это точно не совпадение.
– В этом точно есть какой-то порядок, – согласилась Виола и принялась ходить вокруг часов, рассматривая их со всех сторон.
Вдруг она резко вздрогнула, как от удара молнии.
– Секундочку! – Виола открыла блокнот и пролистала последние несколько страничек. – Мне не приходило это в голову, пока сегодня я не увидела вишню. Эти три изображения – не просто случайные картинки природы. Вишня, жёлудь и лист. На самом деле они имеют своё значение. И это зависит от того, где мы стоим.
– Вокруг нас растения, – Сильвестр кивнул на лес за каменной стеной. – Может, там те же растения, что изображены на часах?
– Я так не думаю, – покачала головой Виола. – Это другое. Кто-нибудь ещё хочет высказать предположение?
Ребята в замешательстве смотрели на Виолу.
– Ну, давайте, – сказала она, широко размахивая руками. – На какой улице мы стоим?
– Ах вот оно что! – воскликнула Рози. – Вишнёвая улица!
Сильвестр всё ещё недоумевал.
– И что? Какое отношение эта улица имеет к часам?
Вудроу толкнул Сильвестра в плечо.
– Это символы… Они показывают, где какие часы стоят.
– Вишня, кленовый лист и жёлудь? – Сильвестр усиленно думал. Наконец пазл сложился, и он воскликнул:
– О, да! Вишнёвая улица. Мы здесь. А возле библиотеки часы стоят на Кленовом бульваре. Фантастика! Ну а жёлудь? Не знаю в нашем городе улицу с таким названием.
– Ага, – улыбнулась Рози. – Но жёлудь не всё время остаётся жёлудем. Какую улицу у нас может изображать жёлудь?
– О, благодаря вам я теперь знаю, что жёлудь превращается в дуб, – улыбнулся Сильвестр в ответ. – Дубовая аллея! На которой стоит железнодорожная станция.
– Отличная работа, – одобрил Вудроу. Сильвестр скромно кивнул в знак благодарности.
– Итак, мы разобрались с символами, – сказала Рози. – Но есть ещё одна часть пазла, которую мы ещё не собрали.
– Цифры? – спросила Виола.
– Точно. Всё это напоминает код, вы так не думаете? Как если бы мистер Клинток отправлял кому-то в городе сообщение с помощью часов. Я совершенно уверена, что цифры так же важны, как и картинки.
– Каким образом? – спросил Сильвестр.
Вудроу оглядел улицу. За стеной кампуса группками ходили студенты. Их громкие голоса разносились далеко за пределами каменной стены. Мальчик щёлкнул пальцами:
– Мы уже поняли, что картинки на часах символизируют разные улицы в Лунной Лощине. Если цифры тоже имеют значение, то они как-то связаны с этими улицами.
– Эй, я понял! – крикнул Сильвестр. – Цифры – это код от замка!
– Но какого замка? – спросила Рози. – И как мы его найдём?
Вудроу улыбнулся ребятам и задал ещё один вопрос, чтобы их подразнить:
– Вы меня не слушаете… Если то, что мы нашли, – код, то как последовательность цифр соотносится с символами, которые мистер Клинток придумал для улиц Лунной Лощины?
– Это адреса, – догадалась Виола.
– Я как раз об этом и подумал! – обрадовался Вудроу.
– Подожди, – прервала его Рози. – На прошлой неделе или около того мы видели, как минутные стрелки застряли на одиннадцати и четырёх. Эти цифры годятся для адреса. Но сегодня стрелка застряла между единицей и двумя.
– Может ли «полтора» быть адресом? – спросил Сильвестр.
– Вы мыслите в отношении цифр, которые указаны на циферблате, – ответила им Виола. – Эти цифры обозначают часы. Но подумайте в меньшем масштабе. На что ещё указывают стрелки часов?
Рози щёлкнула пальцами.
– Застревает же минутная стрелка! Значит, нам надо думать в масштабе минут, а не часов!
– Правильно, – кивнула Виола. – Следовательно, если минутная стрелка на циферблате указывает на одиннадцать, это означает пятьдесят пять.
– Теперь понял, – обрадовался Сильвестр. – Четвёрка на часах – это двадцать минут.
– И нам надо искать не «Вишнёвая улица полтора», – продолжила Виола. – Часы застряли на семи минутах.
Вудроу указал на здание в воротах колледжа.
– Посмотрите на вход! Видите, сбоку висит ярко-зелёная медная табличка с адресом: «Вишнёвая улица, 7».
– Ух ты! – одновременно произнесли Виола, Рози и Сильвестр.
– Если это действительно код, – продолжил Вудроу, – то сейчас он указывает нам на это место. – Вудроу снова оглядел улицу. – Только что нам нужно искать?
После этого открытия «Вопросительным знакам» не терпелось узнать расположение других адресов, зашифрованных кодом Клинтока: 55 и 20. Когда у мистера Харта закончилось собрание, он нашёл ребят там же, где оставил, – за стеной кампуса. Все уселись в машину и поехали домой.