Громом среди тихой комнаты, зазвонил мобильный, Сергей проснулся, глянул на часы на стене, стрелки показывали шесть тридцать утра, одним махом взял вибрирующий и трезвонящий телефон, нажал на ответ. Таня рядом недовольно замычала, махнула рукой, чтобы он убирался с постели на кухню.

– Алло? – Почти шепотом ответил Сергей по пути на кухню, он шлепал босыми ногами по полу, сильно хотелось в туалет.

– Серега, здоров, прости, что разбудил…, хотя тебе и так уже пора вставать. – Оправдал себя голос на том конце трубки, голосом в телефоне, был его коллега и кореш, Натан Жарков, он был чуть моложе Сергея, обладал открытым, веселым характером, сегодня дежурил на сутках.

– Слышь…, Серый, пришли результаты экспертиз, – сообщил он, – бумаги пока не оформили, сказали, что после обеда подготовят, но словами передали, что кальян чист, наркоты там отродясь не было. В морге тоже дали ответ, что в трупах никаких вредных веществ не обнаружили, только по ноль восемь промилле в крови, примерно по литрухе пива выпили.

– Да, дела…! – Ответил Сергей, добрался до кухни поставил чайник на плиту.

– Полиорганная недостаточность, внезапное прекращение жизненных функций. – Продолжил коллега. – Там в морге офигели…, разводят руками, такого еще не видели, чтобы ни с того, ни с сего на тот свет. – Натан замолчал, дал возможность подумать, собраться с мыслями, продолжил. – Мне Петрович сказал, чтобы как данные появятся, тебе сразу слил, просил по делу сильно не распространяться. Ладно, пока…, жду тебя в отделе. – Он повесил трубку, Сергей обрадовался свободе, быстро побежал в туалет. На кухню вошла Татьяна, на ходу запахивая халат.

– Кто звонил, Сереж…? – Спросила она в пол голоса.

– Натан…, по работе…. – Ответил Сергей из туалета. Татьяна не ответила, молча зазвенела посудой, готовила ему завтрак, сняла свистящий чайник с газа.

Работа встретила будничной суетой, на совещании Сергей был крайне растерян, но с него никто ничего не спрашивал, Петрович не приставал, только после совещания попросил остаться, сказал, что по результатам экспертиз к парню предъявить претензии не получится, сказал, чтобы Сергей сильно не заморачивался, занимался своими делами, но и неявно намекнул, что если есть мысли, как прокачать дело, то он не против.

Сейчас Сергей сидел в своем кабинете, курил сигарету, пил кофе и тупил. Только что звонил в психиатрию, договорился о встрече с парнем, вернее получил разрешение от зав отделением психиатрии Василия Ивановича. Тот заявил, что с Пашей все в порядке, придраться не к чему, у парня только нервный срыв, еще пару дней и он его отпустит.

Сергей посмотрел на часы, понял, что нужно собираться, договорился с дежурным, тот пообещал, что его подкинут поближе, куда собрался он никому говорить не стал, чтобы избежать лишних расспросов.

Ему самому становилось жутко любопытно, с человеческой точки зрения вызывало не хилый интерес, что же все-таки там произошло на квартире, что послужило причиной смерти троих молодых людей в рассвете своих сил, и какова в этом роль Паши. Что он мог такого сделать, что повлекло за собой столь трагические последствия. Не говоря уже о чисто профессиональных вопросах, вернее ответах, вернее их отсутствиях, в этом Сергей как опер, надеявшийся на удачное продвижение по службе, понял, что в свете последних событий, в профессии он не понимает ничего. Несмотря на годы работы и накопленный им немалый опыт, он попросту облажался, несмотря на все факты и свидетелей, это очень задевало самолюбие, ранило самоуверенное эго. Было грустно и противно от того, что не смог понять и раскусить простого сопляка, который остался для него тайной, черной дырой. Чтобы оправдать себе свою состоятельность, Сергей готов был взорваться тяжелой авиационной бомбой, но все-таки докопаться до истины. Самое страшное, что он не мог понять элементарно законы этого дела, его механику, почему все случилось именно так, он точно был уверен, что какой-то детали явно не хватало, важного винтика, шестеренки, пазла, чтобы увидеть всю картину целиком. Он как дуэлянт вызвал себя на дуэль, поставил все на кон, чтобы во всем разобраться! Внизу посигналил уазик, он понял, что гудки для него, одним глотком допил кофе, вышел из кабинета, заспешил вниз к ожидавшей его машине.

Сергей достал сигарету, удобно прислонился к спинке силуминового стула, расслабился, осмотрелся. Все та же смотровая, нечего не изменилось, все так, как при первом свидании с Павлом. Коричневый кафельный пол, в углу блестящий с высоким хромированным краном умывальник, кушетка у стены с белой маленькой подушкой, ровные бежевые стены, неявно пахло недавним ремонтом и медициной, на потолке редко щелкающая лампа дневного света.

Паша тоже ничуть не изменился, все та же бело-серая застиранная футболка, всклоченные кудри, торчащие ключицы, только лицо стало глаже, спокойнее, слегка покрылось щетиной.

– Паша, послушай, пришли результаты экспертизы по кальяну, тебе интересно? – Начал разговор Сергей, внимательно всматриваясь в Пашу. На этот раз они были только вдвоем, без санитара, так договорился Сергей, рассчитывая на откровенный разговор. Он пошел ва-банк, поставил на кон все, понимал, что больше такой возможности для него не представится.

– Мне плевать! – Категорично заявил Паша в ответ, давая понять, что откровенного разговора не получится.

– Вот! – Сергей взял папку со стола вжикнул молнией, открыл ее, порылся, достал два листка, формата, А4, с печатным текстом и синими печатями внизу.

– Что это? – Спросил Павел недоверчиво.

– Экспертиза…, на, можешь глянуть. – Ответил Сергей, протянул бумагу парню. Тот робко, аккуратно, взял листки нетвердой рукой. У Сергея промелькнуло озарение, чуть приоткрылась завеса, не полностью, только микроскопическая щель, но всё же ему удалось разглядеть, считать, что там за занавесом, что за человек этот Паша. Павел дернулся, будто почувствовал, Сергей мог поклясться, что именно так и было, но наваждение быстро исчезло.

Паша пытался прочитать, что написано на листках, но текст был заумный, а он волновался, листки дрожали.

– Там написано, что в кальяне следов наркотиков не обнаружено…, читай последние три строки…. – Подсказал Сергей и добавил. – В трупах тоже следов отравляющих веществ не обнаружено. Так что, Паша, у нас к тебе никаких претензий нет, думаю, что в дурке тебя еще до завтра подержат и отпустят, полетишь белым лебедем на волю, куда глаза глядят. – Сказал Сергей и замолчал, потом добавил. – Но понимаешь, мне все-таки придётся кое-какие вопросы с тобой прояснить, чтобы ты мне помог окончательно снять с тебя подозрения, а мне написать доклад, что ты не причем. – Паша это выслушал с непроницаемым лицом, потом ответил.

– Да ну, фуфло…! – Он небрежно бросил бумаги на стол.

– Зря не веришь…, думаешь я это все подстроил, чтобы тебя развести? Посмотри на печати, за подделку мне придётся присесть лет на пяток, в чем смысл? Чтобы тебя, щегла, закрыть…? Мелкая ты рыбеха, чтоб ради тебя так рисковать. Впрочем, можешь не верить, мне плевать. – Сергей забрал бумаги, поместил их обратно в папку, ждал результата, наживка проглочена, оставалось чуток потерпеть.

Паша недоверчиво глянул на Сергея, по его лицу было видно, что в нем борются два разных чувства, одно негативное отрицательное, как щит, предназначенное для защиты, а второе – желание поверить, облегченно вздохнуть, освободиться от той ситуации, в которую он неосторожно попал. Для второго чувства нужен был союзник, который мог бы помочь во всем разобраться, оправдать, а самым надежным союзником на этот момент был Сергей, принесший столь облегчающую новость. Сергей знал наверняка, о чем сейчас думает парень, знал, что второе чувство сильней, что оно победит, терпеливо ожидал, был уверен, что через минуту перед ним будет сидеть уже другой человек.

– И вы специально пришли, чтобы мне сказать, что у полиции ко мне никаких претензий нет…? – Спросил Паша наивным детским тоном.