Танец заканчивался, когда Лок снова вступил в круг. Ланны засмеялись, но они ценили упорство и понемногу затихли, с любопытством следя за Локом. В его глазах таилась странная сила, она удивляла ланнов, приковывала к себе их взгляды.

Костру прибавили пищи — юноши, побуждаемые возгласами соплеменников, один за другим перепрыгивали через огонь. У Лока не хватило сил для прыжка, он шагнул в костер, босыми ногами прошел по горящим головням, вышел из огня с другой стороны костра и уже на площадке упал без сознания. Ланны разразились неистовыми криками: на ногах у Лока не было никаких ожогов, он дружил с духами огня! Ланны были поражены, даже напуганы: такое не случалось ни с кем, на такое не был способен никто!

Лока вынесли с площадки, и Луху опять взялась за него.

— Тебе покровительствуют духи огня, Лок, — сказала ему, как только он открыл глаза. — Ты будешь великим анга. Ты можешь то, чего не может ни один ланн. Только Луху могла, когда была молода. Ты будешь анга, Лок. Ты должен победить усталость, ты должен встать, встать…

Лок поднялся и, пошатываясь, направился к костру.

Возбуждение, вызванное поступком Лока, улеглось не сразу. Урбу потребовал тишины, по его знаку юноши взяли по дротику.

На расстоянии в двадцать копий от главного костра вспыхнул новый костер, в его свете четко выделилось чучело оленя. Юноши должны были теперь показать свое умение владеть оружием.

Рун и еще двое юношей поразили цель с первого броска, четвертый юноша бросал дротик дважды, Баок попал в оленя лишь с третьего раза, аЛок вовсе не сумел метнуть дротик. Танец и костер отняли у него слишком много сил, он опять потерял сознание. Его теперь уже без насмешек вынесли с площадки. Упорство Лока и его дружба с огнем произвели заметное впечатление на ланнов.

Луху тут же склонилась над Локом.

— Ты должен встать, — внушала ему. — Ты станешь анга, когда победишь в себе духов слабости. Амулет предков дается лишь тому, кто делает невозможное, кто владеет своим телом, у кого дух тверже кремня, а разум быстрее летящего копья… Ты должен встать, Лок, ты должен встать… Ты должен взять дротик, Лок…

Лок медленно поднялся. Он еле стоял на ногах и, казалось, вот-вот упадет, но в глазах у него уже замерцала мрачная сила.

— Так, так… — похвалила Луху. — Иди. Ты будешь анга!

Тем временем на площадке происходило самое главное: заключались браки. В этом событии участвовали свободные мужчины, свободные женщины, юноши и девушки.

Для молодых людей начиналось последнее испытание на зрелость. Юноша, получивший согласие девушки стать его женой, с этого момента считался ее мужем, так же как и девушка, согласившаяся вступить с ним в брак, считалась его женой. Если девушка отказала юноше, он должен был получить согласие другой девушки, чтобы его признали мужчиной. Тогда первая неудача не ставилась ему в вину. Он мог по очереди предлагать себя нескольким девушкам или женщинам, пока одна из них не соглашалась стать его женой. Но такие случаи были редки: каждый юноша и девушка знали, с кем вступят в брак.

Брак считался действительным, если в присутствии всего племени соблюдался узаконенный предками ритуал: обе стороны сходились добровольно; юноша вручал своей избраннице брачный подарок — ожерелье, браслеты или просто камень-цветок, а девушка накидывала на голову своего избранника брачную ленту и касалась лицом его плеча.

Брачный обычай узаконивал у ланнов власть мужчины над женщиной. Нередко замужество для нее было началом пожизненных страданий.

Если мужчина пожелал остаться неженатым или, расторгнув свой брак, не захотел вступать в новый, в его поведении не усматривалось ничего особенного: таково право воина. Но если женщина разрывала брак и не заключала новый, она обрекала себя на участь одиночки, которую не защищал закон, а для женщины не было ничего страшнее, чем оказаться вне закона. Боясь остаться одинокой, женщина в Брачную ночь часто не решалась выбирать себе мужа, если не была уверена, что мужчины неравнодушны к ней, и соглашалась стать женой первого, кто предлагал ей себя…

Под звуки флейт девушки и женщины тоже начали брачный танец. По мере того, как юноши и мужчины по одному приближались к своим избранницам и заключали браки, росло возбуждение ланнов. Но вот голоса и смех умолкли: Риа не танцевала!

Самая красивая девушка племени отвергала одно предложение за другим. Первым к ней подошел Рун — она не ответила ему, не стала рядом с ним, не коснулась лицом его плеча. Обиженный Рун выбрал другую девушку, и та охотно согласилась стать его женой. Рун вручил ей брачный подарок, но он не радовался заключенному браку, он был хмур и недоволен.

Потом к Риа сватались другие юноши, в том числе Баок, — она даже не взглянула на них. Баок выбрал себе женщину — та встала рядом с ним.

Племя не сводило глаз с гордой Риа, с безумной Риа.

Опытный охотник-вдовец предложил ей себя — она отвергла и его! Ничего подобного ланны еще не видели. Рассерженный воин едва не ударил девушку кулаком — Рего властным окриком удержал его от безрассудного поступка:

— Риа не нарушила закон!

Риа отвергла всех юношей и мужчин. Ланны не скрывали своего замешательства: она обрекла себя на позор! Теперь она станет общей добычей мужчин, которых отвергла у праздничного костра.

Урбу поднялся — огромный, весь в пламени огненно-рыжих волос, — и медленно направился к Риа. Он ступал по-медвежьи, вперевалку, он ухмылялся, он сгорал от вожделения. Сейчас он первым овладеет Риа, апотом отдаст ее другим. Пусть ланны, глядя на нее, страшатся проявлять чрезмерную независимость, страшатся власти вождя!

Охваченная ужасом, Риа так же медленно отступала от костра. Никто не удерживал ее и не становился на пути у Урбу. Рего молчал, потому что сейчас он ничего не мог сделать. Риа поставила себя в исключительное положение, ничто не могло спасти ее от Урбу и от мести отвергнутых ею мужчин.

Урбу не спешил, он наслаждался бессилием девушки. Бежать ей было некуда — позади нее чернела ночь.

В этот момент из темноты выступил человек с тяжелой ношей на плечах, встал на пути у Урбу:

— Я принес выкуп!

К ногам Урбу упала туша кулана — Гал вернулся! Он совершил то, что едва ли по плечу самому опытному из ланнов, — в одиночку добыл кулана и принес к племенному костру!

Ланны забыли о Риа, а она уже ткнулась влажным от слез лицом в плечо Гала, она всем телом прильнула к нему, ища у него покровительства и защиты.

Гал догадался, что здесь произошло. Он крикнул:

— Я беру Риа в жены! Риа — моя!

Он надел на шею девушки ожерелье из камней-цветов, а Риа торопливо завязала у него на голове брачную ленту и опять ткнулась в его плечо. Брачный ритуал был соблюден: племя признало брак Гала и Риа!

Поистине ночь чудес! Такого еще не бывало: на глазах у всех женщина искала защиты не у племени, а у одного мужчины, стоящего перед племенем!

Ланны с изумлением разглядывали Гала и Риа: на шее у Риа радужно переливалось множество маленьких солнц — такого красивого ожерелья не было ни у одной из женщин-ланнов, а на груди у Гала, как предостереженье его недругам, желтовато поблескивали свежие клыки тигра — такие же, как у Рего. Гал вернулся назад не простым воином, а великим охотником!

Ошеломленный неожиданностью, Урбу остановился. Но по мере того как он осознавал, что Гал вернулся, принес ланнам выкуп, взял Риа в жены и преградил ему путь к ней, его охватывало бешенство, вот-вот готовое затмить разум.

Гал не испугался Урбу, он только заслонил собой Риа. Высокий — выше Урбу ростом! — он стоял свободно и смело, и его слова были достойны воина:

— Урбу, ланны смеялись, когда я в одиночку отправился на охоту. Яубил тигра, когда он ступил в мой след. Я охотился на тропе Жажды и убил кулана. Я вернулся в Брачную ночь и принес ланнам выкуп. Риа согласилась стать моей женой, и ланны одобрили наш брак!

Послышались голоса одобрения: Гал говорил правду. Но недоброжелательные голоса звучали громче: