Яркое солнце заливало узкий коридор купейного вагона, отделанного под светлое дерево по моде восьмидесятых. Тугая дверь тамбура открылась с удара ноги крепкого парня в голубой рубашке. Занятый своим телефоном, он широким шагом преодолел почти весь вагон и собирался машинально толкнуть рукой дверь в следующий тамбур, но едва не сбил непонятно откуда взявшегося перед ним небрежно одетого лохматого мужчину в старом засаленном пиджаке.

– Да ёшки-матрёшки! – ругнулся парень, едва не выронив мобильник. – Ты аккуратнее будь! Чуть не убил тебя.

– Больно шустрый ты, – прохрипел в ответ лохматый, поправив нелепые усы. – И правда, чуть не убил. Да не суть…

«Бухой, что ли», – подумал парень, собираясь продолжить путь.

– Постой, сынок. Скажи-ка, это какой вагон?

– Кажись, пятый. Я тебе не справочное бюро.

– А тебе в какой нужно? – вдруг спросил мужик в пиджаке.

– Да в седьмой. А тебе чего? – с подозрением ответил молодой.

– Знаю, чего мне нужно, – криво ухмыльнулся усач. – А вот тебе в седьмой не надо. Совсем не надо, Боря.

– Чего? – опешил парень. – Ты кто такой, папаша?

– Я слепец, чью руку направляет бог. Тот, кто укажет тебе дорогу. Старший лейтенант Омелин, слушай внимательно. Твоя работа окончена.

Борис изменился в лице и побледнел. Усач уверенно взял из обмякшей руки парня телефон и положил в свой карман.

– Что я должен делать?

– На следующей станции сойдёшь с поезда.

– А потом? – со страхом прошептал Борис.

– Это всё. Тебя ждёт тишина и свобода.

Омелин как-то резко дёрнул головой: это движение лишь слегка напомнило кивок, развернулся и чужой, неуклюже-деревянной походкой пошёл в обратном направлении, вскоре скрывшись в тамбуре.

Лохматый усач поднял с пола свою сумку и направился в вагон номер семь. Его интересовал пассажир, занимавший двадцать первое место…

Молодой мужчина смотрел на замечательные вечерние пейзажи, мелькавшие за окном купейного вагона. Полям, лесам и пашням, казалось, не было конца. Да, ничего не скажешь, красиво. Но путешествовал именно поездом этот человек вовсе не из-за желания полюбоваться просторами родины. А потому что так безопаснее. И с учётом специфики работы нашего героя – безопаснее, прежде всего, для окружающих. Потому что мужчина вёз некий груз. Ему и его коллегам никогда не разрешалось летать на самолётах – по соображениям общественной безопасности. К тому же в аэропортах проверяют даже каблуки обуви: а то как же, государство борется с терроризмом.

А этому человеку лишнее внимание очень некстати. Он (барабанная дробь!) служит во внешней разведке России и сейчас на служебном (читай «боевом»!) задании. По сути своей задача несложная: доставить небольшой груз в условленное место. Как в школьной задачке на дом: «Из пункта А в пункт Б…». Что внутри – не его, курьера, дело. Как говорили Павлу в учебном центре Службы внешней разведки: «Главное: не совать нос, куда не следует. А то оторвут – и нос, и голову заодно».

Курьерская «работа» – не то, чем Павел мечтал заниматься всю жизнь. В конторе её считали занятием для новичков. Но ничего: юный разведчик справится и получит-таки признание. И повышение.

А иногда всё же хочется хоть одним глазком взглянуть. Что в перевозимом контейнере. Хотя, с другой стороны: вдруг уран или полоний какой-нибудь? Тогда уж в лучшем случае детей не будет…

Павел посмотрел на часы, потом – на закрытую дверь купе. Куда подевался напарник? Вышел минут десять назад – и с концами. Вообще, груз положено перевозить вдвоём. Павла смущало, что своего напарника по этому заданию он знал всего неделю. При подготовке операции планировалось, что с юным сотрудником поедет более опытный – старший лейтенант Дёмин, и Павел был сему факту рад: с Дёминым он был знаком уже достаточно давно. Но по каким-то причинам в самый последний момент старлея заменили на… этого, как его… Бориса, кажется. Даже фамилия напарника вдруг вылетела из головы юного разведчика. «Ну, разве так можно? – возмутился про себя Павел. – Даже поговорка есть про надёжных людей: с этим человеком хоть в разведку. А это как понимать: дали в напарники почти незнакомого перца, который ещё и шляется где-то по вагону, чёрт бы его побрал…»

И, видимо, побрал. Дверь в купе вдруг открылась. Павел с облегчением подумал, что вернулся Борис, однако – нет. В проём заглянул несколько комичного вида усатый мужчина с нечёсаной шевелюрой с проседью.

– Извиняйте, – с глуповатой улыбкой начал незнакомец. – Разрешите остановиться у вас? Люди в отпуск, из отпуска – все купешки битком!

– Простите, нас двое, и мы полностью купе оплатили, – Павел занервничал, хотя и не подал виду.

– Да вы не волновайтесь! – усатый, очевидно, решил идти до победного конца и без приглашения вошёл в купе, таща за собой большую синюю спортивную сумку. – Я вас сильно не побеспокою. Мне б до следующей станции – и всё, я ушёл!

При этих словах незнакомец поставил багаж на пол и раскинул руки в стороны. Павел знал, что на задании всякое общение с посторонними следует сводить к минимуму. Но и выгнать наглеца взашей он тоже не мог. Вести себя необходимо естественно. В конце концов, в поезде Павел не один. Помимо напарника, курьера с грузом дополнительно сопровождают. Свои. На всякий случай. Чтобы «чужие» не сопроводили. Итак, задача: вести себя естественно.

– Василий Петрович! – бодро представился усач и протянул руку.

– Григорий, – сымпровизировал юный разведчик, подавая руку в ответ.

– Гриша, значит! Надо бы выпить за знакомство, за встречу! – новоявленный попутчик сел, расстегнул пуговицу на замасленном тёмно-синем пиджаке и принялся доставать из своей бездонной сумки выпивку и нехитрую закуску. – Скучно сейчас стало в поездах. Когда молодой был, вот мы с ребятами по стране куролесили! Да как женился, жизнь простая и кончилась. Жена – это полбеды, а вот тёща – ведьма, спасу нет…

– Извините, вы располагайтесь, конечно. Но я не пью, – Павлу этот тип уже начал надоедать.

– Э, городской видать, Гриша! Модные теперь все в городе: не пьют, не курят. Как в Америке, видать, – Василий Петрович открыл бутылку водки «Красный командир» и с азартом наполнил две рюмки.

– Нет-нет, я не буду, – взмахом руки отстранился Павел. – И не уговаривайте.

– А чего так кисло? – удивился гость.

– Считайте, что я в командировке.

– А! Всё понял. Не буду больше к деловому человеку приставать. – Усатый поставил бутылку на столик и развернул сделанный из газеты кулёк с салом. – А я, с позволения, выпью! За ваше благородие!

С этими словами Василий Петрович бодро осушил рюмку и закусил здоровенным куском сала.

«Вот деревня! Ну, типичный русский алкаш. Вроде бы таких уже и не осталось, – подумал Павел. – С другой стороны, уж больно он типичный… Хотя… Надо же: ещё двух лет в разведке не отслужил, а уже параноик».

– Я строителем всю жизнь пропахал. На севере строил, потом на Дальнем Востоке, – запихивая в рот ещё один кусок сала, начал заливать Василий, как будто Павел у него что-то спросил. – Как Путин, дай Бог ему здравия, начал Россию строить, так денежная работа пошла. Вот, деньжат поднакопил, нашёл бабу нормальную да осел в деревне. Не всю же старость по стране скитаться! Тут вырвался к друзьям старым на пару деньков. Ведьме своей сказал, что по работе, вроде стройматериала заказать, – хитро подмигнул усатый, уплетая очередной, третий по счёту, кусок сала. – А ты, чай, тоже вроде в командировку?

– Вроде того, – демонстративно отодвинув от себя рюмку, ответил нехотя Павел.

– Да ты угощайся, что как неродной!

В купе заглянула, предварительно постучавшись, проводница с подносом.