Уже к двенадцати часам территория поместья полностью опустела, все бойцы расположились на скрытых позициях, и даже самые внимательные наблюдатели не смогли бы предположить, что на объекте расположилось хорошо вооружённое воинское подразделение. Вскоре за Джессикой пришёл Брюс Тернер и они спустились в пункт управления, оборудованный бойцами ЧВК “Коммандос”. Одна стена была занята закреплёнными на ней мониторами, на которые транслировались изображения с военных дронов. Кабели от серверов были выведены к принимающим антеннам на крыше особняка. На самом крупном экране, расположенном в центре, замерла картинка участка дороги, расположенного примерно в километре от ворот поместья.

Через полчаса изображение на центральном мониторе вздрогнуло и из-за поворота начала выползать голова колоны моторизованной банды. Впереди катило несколько десятков байков и два внедорожника “Хамви” с крупнокалиберными пулемётами, за ними огромный тяжёлый грузовик, следом ещё вперемешку мотоциклисты, пикапы, “Хамви”. Колонна всё вытягивалась и вытягивалась из-за изгиба дороги и, казалось, что железному потоку не будет конца. Но всё же через некоторое время показался хвост колоны, который составляли полтора десятка грузовиков и несколько гражданских внедорожников весьма дорогих на вид. Как потом стало, известно в этих городских машинах ехали люди Брайана Флетчера, отправленные им со специальным поручением.

И вдруг картинка на мониторе резко изменилась, два бронированных внедорожника “Хамви” вспухли багровыми шарами взрывов от термобарических гранат, а байки начали опрокидываться от попадания пулемётных очередей. Со стороны колоны также открыли беспорядочный ответный огонь. Полковник пояснил для Джессики, что это было нападение специальной группы засады, чтобы внести беспорядок в ряды колоны. Джессика поинтересовалась, нельзя ли было сделать засаду более серьёзной, чтобы остановить противника и не допустить его на территорию поместья. Тут вмешался Джейкоб и пояснил, что, вероятно, колону можно было бы разгромить на подъезде к защищаемой территории, но это было бы сделать гораздо сложнее. Кроме того, учитывая масштабы предстоящей бойни, требовалось, чтобы вооружённая банда сначала вторглась на территорию поместья и не оставалось никаких сомнений в варварском нападении с использованием вооружений армейского образца.

Прошло почти полчаса, прежде чем в колоне был восстановлен порядок, и она смогла продолжить движение. На подъезде к закрытым воротам поместья вперёд вырвался тяжёлый грузовик и разогнавшись снёс их своей многотонной массой. И тут же экран озарился вспышкой мощного взрыва, опрокинувшего грузовик. Колонна опять замерла, но в этот раз ступор продолжался недолго, и беспорядочная моторизованная орда хлынула в ворота поместья.

Выезжая на свободное пространство перед фасадом особняка, нападающие открывали беспорядочный огонь по фасаду дома. Скоро на особняк обрушился настоящий смертоносный град массированного огня. Дроны транслировали картину нападения с разных ракурсов, и Джессика поражённо наблюдала, как стены особняка начинают напоминать изуродованную кратерами поверхность Луны, настолько они были испещрены рытвинами и сколами от попадания пуль крупнокалиберных пулемётов и взрывов гранат. Многочисленные попадания из гранатомётов в окна особняка, отдавались взрывами, которые ощущались даже в, находящемся в подвальной части дома импровизированном командном бункере.

— Почему Ваши люди не открывают ответный огонь? — удивлённо обратилась Джессика к полковнику Макгрегору.

— Ещё не время, — пожав плечами, меланхолично ответил тот.

— Всё дело в юридической стороне вопроса и общественном мнении. Так называемое “Чрезмерное применение силы”, — пояснил Джейкоб. — Эти съёмки послужат доказательством беспрецедентного вооружённого нападения, фактически развязывания войны в мирное время против гражданского населения, с использованием армейского вооружения. А чудовищные разрушения, полученные фасадом особняка во время массированного обстрела, помогут сформировать нужное общественное мнение. Всему миру будет понятно, что мы жертвы ничем не спровоцированного нападения и были вынуждены защищаться. Если родственники погибших попробуют подать на нас в суд, то у них не будет никаких шансов выиграть процесс. Это необходимо, потому что то, что мы собираемся сделать с этой сбесившейся бандой, будет выглядеть устрашающе.

Джессика смотрела на бушующий за стенами дома разрушительный шквал и совершенно не представляла, как защитники поместья смогут справиться с нападающими. На её взгляд, это было просто невозможно. Плотность огня нападающих была запредельной. Да толстые каменные стены особняка защищали находившихся внутри бойцов, но они не могли высунуться, чтобы открыть ответный огонь. Тем не менее все мужчины, находившиеся в бункере, сохраняли абсолютное спокойствие. На лице полковник Дугласа Макгрегора она уловила даже выражение, похожее на скуку, совершенно поразившее её. Джейкоб также взирал на происходящее совершенно равнодушно, выжидая чего-то одному ему известного. Непонятно чем он руководствовался, но через какое-то время он, по-видимому, решил, что подходящий момент настал, потому что, резко повернувшись к Макгрегору, он отрывисто произнёс:

— Пора!

Полковник коротко кивнул и скомандовал в рацию:

— Парни! Внимание! Начали!

То, что последовало за этой командой, Джессика не смогла бы описать словами. Она впервые поняла, что такое настоящее армейское спецподразделение. Происходящее нельзя было даже назвать бойней. Это было просто избиение стада беззащитных баранов, напавших на прайд львов, и только в последний момент понявших, что они фатально ошиблись с выбором цели.

Сначала рванули десятки радиоуправляемых мин, заложенных бойцами ЧВК на поляне перед домом. Ливень осколков выкашивал ряды нападавших, десятки байкеров были убиты, около сотни получили ранения, огонь со стороны атакующих мгновенно стих. Следом захлопали подствольные гранатомёты и в нападавших полетели дымовые гранаты, всё пространство перед домом заволокло густым дымом. Лишившиеся видимости нападавшие, не могли больше стрелять, так как в непроглядной завесе не видели цели, и опасались попасть в своих же. Кроме того, люди в густой пелене быстро теряли ориентацию в пространстве и скоро не могли определить, в какой стороне вообще находится цель. Ужас распростёр свои крылья над беспорядочно мечущейся толпой людей и страх поселился в их сердцах.

И тут на нападавших обрушился шквал пулемётного огня, следом открыли огонь гранатомётчики и заработали автоматические гранатомёты. Огромное непроглядное облако дыма озарялось вспышками разрывов гранат и взрывами бензобаков, сгоравших машин и байков. Люди внутри этого дымового облака лишившись видимости и, потеряв ориентацию в пространстве, не могли стрелять, не могли бежать. Они ничего больше не могли. Только умирать под безжалостно рвавшими их тела тяжёлыми пулями крупнокалиберных пулемётов. Через несколько минут нападавшие были полностью разгромлены и внутри непроницаемого дымного облака, вероятно, уже осталось совсем немного выживших. Но, как оказалось, это был ещё не конец. Это было только началом конца.

Настала очередь сюрприза, и ошеломлённый Брюс Тернер понял, о каком козыре говорил полковник Макгрегор. Камеры беспилотников в очередной раз изменили ракурс съёмок, и Брюс не поверил своим глазам. С торцов здания из-за фасада, рубя воздух бешено вращающимися винтами, синхронно выплывали два самых настоящих боевых вертолёта, старые, но чертовски надёжные «Апачи» в полном боевом снаряжении. Вертолёты плавно развернулись, намечая сектора обстрела, и открыли огонь. Поток снарядов из 30-мм цепных пушек М230Е1не оставлял никаких шансов уцелеть попавшим в эту мясорубку. Но это было ещё не всё. Потому что боевые винтокрылые машины дали залп из расположенных на пилонах подвесок. Смесь ракет “Хеллфайр”, оснащённых термобарическими головками и неуправляемых 70-мм ракет общего назначения “Hydra” накрыла всё пространство перед домом смертоносным ковром. Казалось, что перед домом началось извержение вулкана. Горело всё: воздух, земля, метал и люди. Возможно, заживо сгоравшие люди, отчаянно кричали, но на жуткой картинке, застывшей на центральном мониторе, этого не было слышно. В этом геенне огненной не могло остаться ничего живого.