Дженна обводила ванную изумленным взглядом, пораженная смелостью архитектурных решений - в каждом сквозила дерзость, вызов, и без малейших сомнений можно было определить, кто являлся автором проекта. Вернувшись мыслями к Себастиану, она все же решила отправиться на поиски, тем более в воздухе ощущался легкий аромат его духов. Дженне пришлось буквально заставлять себя идти вперед, не глядя на стены и другие детали интерьера. Она заглянула в офис, на который Себастиан указал вчера, и едва не ахнула от очередного зрелища, представшего в открытой двери. Просторная комната заканчивалась огромным окном, за которым видна была река Солей. Встроенные шкафы из вишневого дерева тянулись вдоль стены слева, а дальше в углублении, полностью выполненном из стекла, красовался стол. Он словно парил над руслом реки и обрывом, и, кроме блестящего деревянного пола, его не окружало ничего. Картина завораживала и пугала одновременно.

Остальная часть комнаты казалась обычным, традиционным офисом: везде было глянцевое вишневое дерево и гладкая кожа. Таким образом, здесь традиции перекликались с абсолютным футуризмом, создавая невероятный контраст. Дженна подумала, что, должно быть, Себастиан решал какой-то внутренний конфликт, проектируя здание. Она никогда не интересовалась декором и дизайном, но здесь, в поместье Редклифф, было невозможно оставаться равнодушной. Никогда прежде она не видела подобных домов - это был шедевр, в каждом уголке которого чувствовалась рука мастера, уникальный стиль, страсть и чувственность дизайнера.

Из ванной комнаты Дженна пошла в направлении лестницы, что привела ее в комнату, и спустилась по бесконечным ступеням в холл. Днем этот маршрут еще более завораживал, нежели в вечернем полумраке. Бесконечные окна, впускающие много света, и тропические растения в горшках создавали ощущение летней прогулки по саду. Длинный холл переходил в огромную, просторную гостиную, которую Дженна и Себастиан уже проходили накануне. Несмотря на изысканное убранство и элегантность, комната разочаровывала своей обычностью, в отличие от ванной и спальни.

Но вот девушка вступила в крыло хозяина дома и снова оказалась в чудесном мире архитектурных изысков. Подобно спальне, в которой она проснулась, кухня здесь располагалась так, что окна смотрели на обрыв притом, что окон здесь было не сосчитать, и казалось, с каждого уголка, где полагалось что-то готовить, можно было наблюдать за открывшейся панорамой. Огромный кухонный остров возвышался в центре комнаты, а рядом красовалась массивная плита и духовка, над ними стояла профессиональная, как в ресторанах, вытяжка. Раковина была только одна - на острове, а вокруг всюду, куда ни глянь, тянулись столешницы, сделанные из полированного блестящего мрамора кремового цвета с еле заметным бежевым узором. Нигде не было видно столовых приборов и другой утвари, хотя наверняка все это было здесь в изобилии и лежало в многочисленных шкафчиках причудливых форм.

Однако, несмотря на всю необычность комнаты, сразу становилось понятно, что ее обустраивали именно для готовки, а не для того, чтобы покрасоваться перед гостями. Не похожа она была и на рабочие кухни в ресторанах, стерильные и лишенные уюта и индивидуальности, спрятанные от глаз состоятельных людей и занимаемые исключительно персоналом. Здесь можно было собираться семьей, стены этой кухни были возведены для того, чтобы в них творилась история. Найти подобное в доме одного из богатейших аристократов Сирано, представителя старейшего рода, было неожиданно. Что более удивительно, именно здесь Дженна и обнаружила Себастиана: прислонившись к стойке, он что-то быстро набирал на телефоне.

В утреннем ярком свете, заливавшем кухню сквозь огромные, с пола до потолка, окна, он выглядел бодрым и свежим, а еще невозможно красивым. Не верилось, что именно этот мужчина накануне тайком прокрался в дом Дженны, чтобы попросить ее убежать с ним ночью. Высокий, загорелый, зеленоглазый и светловолосый, он был одет достаточно повседневно, хотя одежда сидела на нем безукоризненно; а еще сразу становилось понятно, что человек этот очень состоятельный. По-видимому, ему всегда удавалось выглядеть безукоризненно, не прилагая к этому особых усилий. Отчего-то, несмотря на все это, Дженна подумала, что сейчас Себастиан совсем не похож на надменного аристократа, который не замечает таких, как она. Этим утром он казался обычным человеком, поджидающим жену к завтраку.

Но она понимала, что все это не более чем обман зрения, ведь она, по сути, совсем его не знала. Дженна дала себе слово помнить об этом, чтобы не совершить еще одной фатальной ошибки. Решение ее приехать сюда было связано с желанием поближе узнать отца ее ребенка, а вовсе не с готовностью снова потерять из-за него голову. Он казался молодым богом, ради шутки прикинувшимся обычным мужчиной, а вся атмосфера спокойствия и естественности - это не более чем гормоны и разыгравшаяся фантазия плюс очевидное нежелание оставаться равнодушным к его чарам. Вот только она теперь будущая мать и поэтому не вправе позволять себе поддаваться таким эмоциям, тем более что Себастиан привык получать свое и обладал богатым арсеналом средств, чтобы так и происходило.

Украдкой Дженна вновь взглянула на него и с удивлением отметила, что он в джинсах и кожаных ботинках отменного качества. Зеленая фланелевая рубашка подчеркивала его глаза, хотя и была на тон темнее. Верхняя пуговка ее была небрежно расстегнута, а рукава закатаны, открывая сильные предплечья. Никогда прежде Дженна не видела Себастиана в такой одежде. Неужели люди такого ранга могли носить ее? А быть может, она просто не помнит уже всех деталей того, как выглядят представители высшего общества? Прошло всего два месяца… Она прерывисто вздохнула, мгновенно забыв обо всех установках и запретах, ею же самой изобретенных относительно Себастиана.

Тут он поднял голову и встретился взглядом с ней, несомненно заметив, с каким любопытством и восхищением она его рассматривает. Между ним и Дженной словно проскочила искорка, впрочем тут же превратившись во всепожирающее пламя. Это было не просто взаимное притяжение, а неумолимая сила, требующая разрядки. Дженна прерывисто вздохнула, судорожно хватая воздух, по телу ее побежали мурашки. Мгновенно пожалела она о своем решении надеть столь легкомысленное платье. Что самое страшное, похожее желание горело и во взгляде Себастиана, пожалуй, даже сильнее теперь, нежели тогда в библиотеке. Отчаянно пытаясь обуздать себя, раздраженная и злая из-за собственного малодушия, Дженна резко бросила:

- Доброе утро.

Себастиан рассмеялся, чем моментально заставил ее сменить гнев на милость.

- Доброе. Ты хорошо спала?

Дженна решила не говорить правду - ведь беспокойный ее сон был связан вовсе не с отсутствием комфорта. Поэтому она вежливо ответила:

- Да, спасибо. А ты?

В глазах Себастиана вспыхнули озорные искорки.

- Хорошо, спасибо. Могу ли я предложить тебе что-нибудь выпить, Дженна? Имбирный лимонад?

Непривычно было слышать столь вежливое обращение от Себастиана - сейчас он был воплощением обаяния и кротости. Однако Дженна снова решила промолчать и лишь ответила:

- Звучит чудесно, спасибо.

Себастиан взял бокал и, налив напиток, передал его Дженне. Когда он отвернулся к холодильнику, ее внезапно охватило жгучее желание позабыть о том, что они здесь для того, чтобы договориться о будущем ребенка и отдаться тем ощущениям, что притягивали их друг к другу. Но… она не главный персонаж в жизни Себастиана, а лишь мимолетный эпизод, он не предназначен ей судьбой.

Сделав глоток прохладного освежающего лимонада, Дженна немного успокоилась и произнесла:

- У тебя потрясающий дом. Я чувствую себя здесь не к месту.

- Не стоит, ведь он перейдет по наследству твоему ребенку, - произнес Себастиан так непринужденно, словно внезапные перемены в жизни его вовсе не напугали.

Может, так оно и было? Похоже, он, в отличие от Дженны, принял новость о будущем ребенке спокойнее.

Осознание того, что ее малыш однажды будет носить фамилию Редклифф и унаследует состояние отца, выбивало из колеи. Как-то так вышло, что Дженна не задумывалась над этим, и теперь задавалась вопросом: будет ли ее сын или дочь однажды стыдиться своей матери, столь очевидно не принадлежащей к их миру? И особенно мучительным было то, что ответ на него нельзя было получить сразу - он принадлежал к разряду тех, про которые говорят «жизнь покажет». Однако слова Себастиана удивили Дженну еще и тем, каким тоном они были сказаны. Было в них что-то нежное и теплое. Очевидно, Себастиан обладал особым даром общаться с Дженной так, что она не чувствовала слишком остро разницу между собой и тем миром, куда невольно вошла.