– Единственный способ получить тепло. – тихо сказала она.

– Что ж, начнем. – Макс вздохнул. – Для начала – знакомство. Как ты уже знаешь, я – Макс, мне пятнадцать. Карине и Диане четырнадцать. А тебе?

– Эмм… Мне пятнадцать.

– Круто. Я не один такой. – он улыбнулся. – Теперь о том, где мы. Понимаешь, существует три мира: Земля, Гард и Арвен. Также есть распределители – Вайны. Они "отделяют лишних" с Земли, и отсылают сюда, доживать года.

– Но зачем?

– Они считают, что таким как мы не место на земле. Мы должны жить отдельно.

– Но кто – мы?

– Самые пессимистичные и оптимистичные люди. Пессимисты – в Гарде, а оптимисты – в Арвене. Здесь мы не можем умереть и почувствовать боль до конца наших лет, назначенных нам еще при рождении.

– Нет… Нет… Это какой-то сумасшедший сон. – девушка схватилась за голову.

– Это не сон, Лина. Это конец, финиш, финал! – Карина всплеснула руками.

– Я продолжу. Как ты, наверное, поняла, мы в Гарде. Мы помним свою жизнь, но на Земле нас больше не существует. Мы есть только здесь. Люди в Гарде – Харды, в Арвене – Айвены.

– А в Гарде только люди?

– Нет, есть и Сейпы. Это как животные, только как их скелеты.

– Но почему мы здесь одни? И сколько времени вы уже здесь находитесь?

Он рассмеялся:

– Здесь нет ни времени, ни суток, ни потребностей. Невозможно сказать, сколько мы здесь, и сколько нам осталось. А про то, почему мы одни, ты уже знаешь, что Гард бесконечен, поэтому здесь очень много людей, просто походить надо.

– А почему у вас крылья, способности, и вообще, почему вы в Гарде, а не в Арвене?

– Как бы у тебя крылья тоже есть.

Просто захотеть надо.

Лина слегка нахмурилась. Крылья?! Это возможно? Глупый вопрос, раз Карина смогла. Но хотя это не означает, что и она сможет.

Хватит размышлений. Нужно пробовать – другого выхода понять нет. В голове появилась лишь одна мысль – желание взлететь.

Вдруг она услышала шум сзади себя. Повернув голову в бок, она обомлела – справа и слева ее окружали ее крылья, такие же голограммные, только уже из порванных упаковок от жвачки и разных принадлежностей для маникюра. Это было что-то невероятное! Самое красивое, что она видела в жизни. Если они еще и летают – жизнь лучше и быть не может.

Кого она обманывает? Девушка не пойми где, не пойми с кем, совсем не понимает, что случилось. Это нельзя назвать лучшей жизнью. Скорее наоборот.

– Интересно… – улыбнулся Макс. – Крылья раскрывают твою истинную сущность. Она так же видна в человеке, как длинные крылья.

Он расправил свои. На этот раз в голограмме виднелись серебряные цепочки, провода от наушников и порванные части от бутылок Кока-Колы.

– Вау… Это очень круто!

– Ага. Осталось тебе только летать научиться. Кажется, тебя интересовали способности? Так вот, в Гарде способность Харда – это его главный страх. Например, Карина всю жизнь боялась огня, и теперь она может им управлять. Диана боялась собак, и теперь как видишь, – лайка весело гавкнула и лизнула Макса за руку. – может становиться любой собакой. А я… Я очень боялся острых предметов. -

Максим взмахнул рукой, и на месте каждого пальца появился острый нож. – Самая бесполезная способность. Здесь нельзя ни ранить, ни убить. – он провел лезвием по ее запястью. Там появилась рана, но уже через секунду кожа снова срослась.

– Мне даже не больно.

– И не может быть. Кстати, символ твоей способности появляется на запястье. – он и Карина закатали рукава. У Карины была татуировка с символом огня, а у Максима – нож. Диана дала Лине правую лапу, и девушка рассмотрела под шерстью символ собачьей лапки.

– Еще тебя интересовало, почему мы в Гарде? Ну во-первых, так решили Вайны. Во-вторых, так сказал Свет.

– Какой Свет?

Макс и Карина взмахнули правой рукой с символом, и из него загорелся яркий черный свет.

– Ого…

Лина посмотрела на свое правое запястье. Там татуировки не было.

– Наверное еще не появилась. У нас черный Свет, у Айвенов – белый. Интересно, что в Арвене способность – это главная радость человека при жизни.

– Но что у вас в жизни случилось, что вы стали такими депрессивными?

– Эмм… Ну… – парень опустил взгляд. – Меня ненавидели в школе. Я был очень тихим, не мог дать сдачи. Вот все и издевались при первой возможности. Однажды я заснул, искренне не желая проснуться, и открыв глаза лежал уже здесь.

Вдруг к Диане вернулся ее прежний человеческий облик:

– Я приемная. Все, кто забирал меня из детдома, спустя месяц возвращали назад, говоря, что я очень энергичная. И как-то раз я очень привязалась к одним людям – Еве и Майку, и услышала, как они обсуждают, стоит ли мне дальше жить с ними. В слезах я заснула и проснулась здесь. – в глазах Дианы пропала всякая радость.

– Но почему ты не в Арвене? Ты такая лучезарная! Я еще не встречала такого милого человека! – удивилась Лина.

Диана взмахнула правой рукой, и символ собачьей лапки загорелся ярким черным светом.

– У меня черный Свет. Значит я – Хард.

– А какая история у Карины?

– Я не люблю об этом говорить. – впервые спокойно ответила Карина. Такой тон удивил Лину.

Макс стал говорить тише:

– Ее родителям было абсолютно плевать на дочь. Они постоянно пили, и Карина всю жизнь была предоставлена сама себе. А когда хотела достучаться до них, они, не контролируя себя разбивали бутылки и бросались осколками музыкальных пластинок по всему дому.

– Да как ты смеешь?! – Карина резко встала и испепеляюще посмотрела на Макса. На ее глаза наворачивались слезы. Девушка быстро села и развернула голову в другую сторону, чтобы никто не видел, что она плачет. Диана превратилась в добермана – любимую собаку Карины и поскулив положила мордочку ей на колени. Карина не спеша, одной рукой вытирая слезы, гладила собаку по голове.

– Карина, прости, я… – Лина старалась извиниться.

Она молчала. Напряжение росло. Только появилась и уже переругалась, хотя не прошло, наверное, и часа. Зная характер Карины, она может долго ей припоминать даже самый мелкий и незначительный проступок. Внезапно раздался голос Карины, который звучал мягко и по-доброму:

– Тут нет твоей вины. Я даже рада, что оказалась здесь. – она стала пытаться сменить тему. – А у тебя что случилось?