– Я – вождь народа водян. Величать меня Яшей Калиновичем. А вы гости кто будете, куда и откуда путь держите? – спросил он, важно взирая с высоты массивного кресла на послов. Убранство зала поразило россов пышностью и великолепием. Повсюду на полках были расставлены золоченные и серебряные кубки, ковши, чары и сулеи. Кресло правителя украшало множество парчевых и шелковых тканей, слоями накинутых одна на другую. На одно плечо повелителя водян, не смотря на весну, небрежно была накинута беличья шуба.
– Здравия тебе, Яша Калинович и народу твоему, водянам, божьего благословения желаем, – отвечал волхв. Мы – живем вниз по реке. Я – Волхв Божеслав из народа россов. Пришли мы к вам не от нужды, и не из любопытства. Было всему народу нашему великое откровение русалки – берегини Роси, она нам и велела идти и всем народам другим весть благую нести – завет свой. Она нам и дар свой великий дала, который ныне хранится в капище на холме. Потому-то Макошь и переплела нити наших судеб.
– Так, значит, сама Рось из реки выходила? – не скрывая недоумения, спросил Яша Калинович, теребя рыжую бороду. Несколько минут он молчал, закрыв глаза. После чего обратился к одному из рядом стоявших мужчин:
– Вот ведь, времена настали какие, Дунай-богатырь, – видно предсказание древнее сбывается, коли сама Рось на землю выходила, да людям свой завет передавала. Значит, скоро ждать нам серьезных перемен. А ты, что скажешь, Вазуза, красавица? – спросил он, обращаясь к нарядно одетой девушке в жемчужном кокошнике.
– А то скажу, Батюшка, – ответила та, – что чему быть того не миновать. Рось – она вам так весточку прислала через народ этот. Мол, готовься Яша Калинович.
– Батюшка, Яша Калинович, коли вы уйдете, так и мы с вами тот час же, – ответил красивый молодой мужчина в дорогом кафтане, склонившись перед правителем.
– Ну, не печалься, Дон – удалой, еще время у нас есть, – ответил юноше рыжебородый правитель.
– И мы с вами, и мы, – стало раздаваться со всех сторон. Мужчины, женщины окружавшие правителя наперебой стали признаваться Яше Калиновичу в своей преданности. Все они говорили о своей готовности уйти с ним, когда время настанет. В зале стоял гул от многих голосов.
Россы никак не могли понять смысл происходящего и всего лишь молча наблюдали за этой сценой.
Внезапно Яша Калинович закричал:
– Тихо! Будет вам, дорогие мои дети. Рано еще нам об этом думать. Значит, и правитель ваш с вами? – вкрадчиво обратился Яша Калинович к волхву россов, подвигая поближе узорчатый серебряный кубок с хмельным медом.
– Да, князь наш новое имя после явления русалки – берегини принял, как и народ теперь его Росиславом величают. Он с воинами остановился в лесу.
– Закон гостеприимства велит нам вас встретить, как подобает почетных гостей. А уж потом и узнаем, подходит ли нам то, что вы несете с собой, – важно ответил правитель водян, пригубливая напиток. Усаживайтесь гости росские.
Видимо, хмельной мед Яшу Калиновича настроил на веселый лад, и от его былой настороженности не осталось и следа.
– Несите послам угощенья, – махнув широкой ладонью, – велел правитель, обращаясь к челяди.
Россы устали даже наблюдать за тем, сколько всего, торопясь и опережая друг дружку, вынесли челядинки Яши Калиновича. Гостей усадили за широченный дубовый стол, на котором из-за множества блюд почти не оставалось свободного места. Трапеза удалась на славу. И только к ночи сытые и довольные послы возвратились в лагерь, чтобы сообщить князю о предложении правителя поселенцев.
– Не будет нам от водян никакого вреда, – сказал Божеслав, подбрасывая поленце в ночной костер. Правитель откровение Роси принять не сможет. Но Макошь-Пряха переплела наши Судьбы не просто так. Яша Калинович не тот, каким кажется. Вроде и не человек он вовсе. Но, заглянул я в кощуны и увидел, что сила его на убыль идет. Уже этим летом у водян другой правитель будет.
Услышав новости, князь и воевода переглянулись. Наутро князь Росислав, сын его – Руен, волхв и воевода с десятком бравых витязей отправились к водянам. Остальное войско по–прежнему не покидало лесной лагерь.
Князь торжественно въехал в поселение на своем белоснежном Гриве, с пояса его свисал длинный меч, искусной работы кузнецов, украшенный громовыми оберегами. Длинные русые волосы раскинулись по плечам, узорчатая тесьма перехватывала их на лбу. Корзно – мантию князя, украшала золотая солнечная свастика-оберег. Голубые, как чистые воды Роси, глаза князя на загорелом бородатом лице, излучали силу и спокойствие. Могучая и статная фигура предводителя россов заметно произвела впечатление на народ водян. По правую руку его ехал сын – Руен. Слева на черном коне – волхв Божеслав. Сзади – воевода Путята Мстиславич с дружинниками. В толпе начали перешептываться. Фигуры россов были гораздо крупнее местных. На фоне местного населения россы казались почти гигантами. Водяне же отличались мелким телосложением и все как один – и мужчины, и женщины, и дети носили длинные платья, украшенные оберегами хвостатого Ящера – покровителя подземных вод и богатств.
Князя встретил сам Яша Калинович, как и в прошлый раз, ослепляя обилием золота и драгоценностей. Только на этот раз его длинные волосы были перевиты синими лентами и усыпаны скатным жемчугом, наподобие того, каким у россов украшали себя женщины. В руках правитель держал драгоценный жезл с символом бога вод, а его длинные узловатые пальцы украшало множество перстней. Справа и слева от правителя стояли молодые женщины с распущенными длинными волосами и бледными лицами. Они все казались необыкновенно красивыми, из–за поразительной белизны лиц, и выглядели удивительно, словно две капли воды, похожими друг на друга. На лицах их, меж тем, не было улыбок. Они казались печальными, и каким-то отстраненными от общего веселья. Особенно это было заметно на фоне самого жизнерадостного правителя. Оказалось, что все эти женщины приходились Яше Калиновичу законными супругами.
– Вот князь, Росислав, знакомься – это мои жены – красавицы.
Князя поразило количество жен водянина. С длинными до пят распущенными светлыми волосами, увенчанные жемчугами, жены Яши Калиновича казались не совсем обычными женщинами.
Жены князя, изобразив подобие улыбки стали представляться:
– Меня Волгою величают, – сказала первая бархатным глубоким голосом.
– Я – Кама, – назвалась вторая, и князю показалось, что он слышит, как быстрая река несет свои воды по просторам.
– А я – Чернава, – представилась третья журчащим голоском. И дальше сплошным потоком зазвучали имена других жен – Ока, Десна, Припять, Горынь, Печора. Когда они закончили знакомство, князю Росиславу показалось что, наконец-то, в ушах стих звук бегущей воды.
Было похоже, что Яша Калинович решил предстать перед гостями в лучшем свете. Россы заметили, что правитель водян и его приближенные прямо сверкают от бесчисленного количества драгоценностей. Даже узоры на стенах терема и те сияли каким-то особенным мерцающим светом, будто и они были выписаны драгоценностями. Но великолепие терема и его обитателей было только началом. В честь гостей был устроен знатный пир, который удивил россов не меньше. Еда состояла в основном из рыбы, жареной, запеченной и вареной, приправленной всякими подливками. Какой только рыбы здесь не было и гигантские щуки и маленькие серебристые сельди, и красноперые окуни. На украшенных самоцветами подносах величественно возлежали красные осетры. В огромных золотых чашах черными, розовыми и красными горками возвышалась различная икра. На серебряных блюдах лежали огромные красные раки, каких россы еще не видывали. Росичи давались диву. Откуда у водян столько добра невиданного, ведь сколько помнил себя Росислав, а таких рыбин, отродясь, в их реке не водилось.
– Кушайте, кушайте, на здоровьице, гостьи дорогие, – потчевали гостей Яша Калинович и его прислужники. Высокой стопкой в разных частях стола возвышались блины, оладьи и блинчики.
– Вот, отведайте: уха белая с луком, вот уха желтая с травою заморскою, вялая, пластовая, красная уха, вот и черная ушица по -особенному приправленная, и беломорская на молоке – самый смак, а вот эта уха – княжеская, настоящее сокровище. Что за вкус?! А вот утица с зеленым вином да с кореньями, такую – только мои повара готовить умеют. Взгляните-ка, гости дорогие, какие на столе осетра вяленые, так сами в рот и просятся. А это вареная, а то жареная рыба вкуснейшая! А таких рыбных пирогов как у меня, хоть весь свет обойдите, нигде больше не отведаете. Самый смак! Квасов да медов у нас, и вовсе не перечесть, водяне мои квас хоть из лучины сварить сумеют, – с гордостью нахваливал свои угощения правитель.
