— Мамочки, — прошептала я.

Постояв так пару минут и поняв, что он не собирается ничего делать, я осторожно положила руку ему на нос и поразилось тому, насколько гладкие и теплые оказались чешуйки на его голове. Я думала, что, когда я впервые увижу в жизни дракона, то просто шлепнусь в обморок, но вместо этого, вид этого существа, вызывал во мне трепет и восхищение. Не встретив никакого сопротивления, я продолжила гладить дракона по голове, стараясь не задевать шрам, так как стоило моей руке оказаться ближе к нему, дракон начинал скалиться.

— Ты такой красивый. Ты похож на грозовое небо, перед бурей, — сказала я ему.

Дракон неожиданно одобряюще рыкнул, ну или мне хотелось верить именно в это. Рык прозвучал настолько похоже на гром, что я просто начала смеяться. Дракон фыркнул, словно говоря, что я странная и наклонил свою голову еще ниже подставляя под мою руку свой лоб и легко толкая мою ладонь.

— Ты хочешь, что бы я тебя погладила? — спросила я.

Он помотал головой и снова подтолкнул мою руку на центр лба.

— Ты хочешь стать моим? Моей сущностью? — не веря спросила я, совсем не ожидая получить в ответ четкий кивок драконьей головы.

Неожиданно, он отошел на пару шагов назад и распахнул свои огромные крылья, указывая головой на раненое, рванное крыло, а затем, смотря своими невероятными фиолетовыми глазами прямо в мои.

— Мне решать? — вопросительно-утвердительно сказала я.

Я поняла, что он имел введу. Он искалечен, и он не может летать, хотя для этого и рожден.

— Знаешь, что, я тоже не идеальна, и вообще выросла в мире, где магии нет и драконов тоже, — разозлившись на несправедливость судьбы, сказала я.

Я подняла руку так, что бы он мог нагнуть под нее свою голову. Он так и сделал, не колеблясь ни минуты.

— Я назову тебя Громом, как пред знамение чего-то великого, как часть небесной стихии, которой ты и являешься, — начала я, понимая, что чего-то в моих словах не хватает.

— Ты согласен стать частью меня? — спросила я, сама не понимая зачем.

В следующее мгновение, на всю округу разнесся оглушительный рык дракона.

— Я принимаю тебя, — сказала я почти шепотом.

Его голова снова уткнулась в мою руку и на этот раз она засветилась небесно-фиолетовым цветом.

— Лейла! — прозвучал крик откуда-то со стороны монастыря.

Я не слышала, для меня здесь и сейчас была только я и теперь мой — Гром. Руку нещадно жгло, из глаз катились слезы, но я не сделала даже попытки убрать свою руку.

— Все правильно, все так и должно быть, — прошептала я.

Прошло всего пару секунд, как Гром превратился в поток фиолетовых искр и влетел в мое тело, не причиняя никакого вреда. Я растворилась в абсолютно не знакомых ощущениях, в глазах потемнело и я упала на траву. Последнее, что я увидела, это отца, Николаса и настоятеля, которые перепуганные бежали ко мне.

— Настоятель Йолан, как такое возможно? — раздался голос отца где-то надо мной.

Я опять лежала на чем-то мягком. Внутри что-то заворочалось и скрутилось в уютный комочек.

— Я не знаю милорд, на моем веку такое происходит впервые, я никогда не слышал, что бы отреченный дракон мог найти себе всадника снова, — услышала я ответ настоятеля.

— Так ты Гром, — поняла я, что за комочек был у меня внутри.

— А ты думала кто, паразит что ли? — фыркнул голос у меня в голове.

Я настолько не ожидала услышать голос в своей голове, что просто испуганно подскочила.

— Ой, да не пугайся ты так, не съем я тебя, это скорее ты съела меня. Хиихихих, — продолжил издеваться Гром в моей голове.

— Лейла, ты как нормально? — спросил отец.

— Похоже я нашла язву себе под стать в качестве своей сущности, — подумала я усмехнувшись.

— Это точно, я буду той еще болтливой язвой, я больше десяти лет ни с кем не разговаривал, — сказал Гром у меня в голове.

— Я в порядке, — ответила отцу, я.

— Точно? А по-моему, у тебя с головой не в порядке. Какого черта ты сунулась к отреченному дракону? — зло спросил Ник.

Будь я другой, или лет на пять младше, я бы тут же бы взъерошилась и начала хамить или обижаться, но я понимала, что они просто за меня испугались.

— Во-первых, не ори, — сказала я поморщившись.

— Во-вторых, он сам пришел, и, в-третьих, если бы мне действительно угрожала опасность, вы бы меня не отпустили прогуляться, — смотря ему прямо в глаза, сказала я.

— Прости, — сказал Николас.

Вообще я не представляю его командором. Николас Эскандер был командором в императорской армии Игниса и под его началом было много, очень много людей, и говорили, что многие его боялись, но я никогда не видела его таким в кругу нашей семьи. Его когда то давно приютил мой отец и с тех пор они были лучшими друзьями и верными помощниками императора.

— Проехали, — сказала я.

— Это как брум-брум на такой двухколесной штуке, которая есть у тебя в голове? — спросил Гром.

— Ты видишь все мои воспоминания? — удивленно спросила я.

— Конечно, я же часть тебя, — ответил мне Гром.

— А общаться ты можешь только со мной? — спросила я.

— Из всадников да, но я так же могу общаться и с другими драконами, но только с теми, у кого есть всадники, — сказал он.

— Понятно, тогда я должна предупредить тебя о том, что ничего из того, что ты увидишь, никому нельзя рассказывать. Ты можешь мне это обещать? — спросила я.

— Да, капитан! Так точно, капитан! — закричал Гром в моей голове.

Что странно его голос в моей голове звучал как человеческий, но с немного порыкивающими нотками, которые перекатывались у меня в голове, как легкие раскаты грома.

— Как символично, — подумала я.

— Лейла? Ты слушаешь? — спросил у меня отец.

— А, нет, прости, что ты сказал? — переспросила я.

— Я спрашиваю, образовалась ли полная связь? — повторил он.

Ник угрюмый стоял сбоку и тоже ждал ответа.

— Если вы о том, могу ли я с ним общаться, то да, — ответила я улыбаясь.

— Как ты его назвала? — спросил Ник.

— Громом, по-моему, ему подходит, — усмехнувшись ответила я.

Ник с отцом снова странно переглянулись.

— В таком случае, это отличные новости, и вам пора отправляться обратно, иначе до темноты вы не успеете, — сказал нам настоятель.

Мы, согласно кивнув, пошли к лашэртам, по дороге забрав всех детей и подписав документы о нашем посещении.

6. Гром

Яша весело перебирал лапами, стремясь побыстрее попасть домой и видимо привыкнув к своей новой хозяйке. Настроение у всех было крайне задумчивое, и, если честно, я очень устала. Мое новое тело было абсолютно не приспособлено к долгим поездкам и таким приключениям. Чтобы как-то скрасить время, я решила узнать у своей новообретенной сущности его историю.

— Гром, слушай, если для тебя это не слишком тяжело, ты можешь мне рассказать, что с тобой произошло? — спросила я у него.

— Хех, не будь такой доброй, ты имеешь права и будешь знать все то, что знаю я, и так же наоборот, — хмыкнул Гром.

— Что касается моей истории, то в принципе все просто, и одновременно не совсем. Двенадцать лет назад, я встретил своего всадника, который, как и вы приехал искать своего дракона. Парню к тому моменту было уже 19, а я только первый год, как появился в Монастыре. Я сразу понял, что он мне подходит и был невероятно рад, так же, как и он. Я не уверен знаешь ли ты, но каждые 100 лет в этом мире открывается портал из нижних миров, это происходит на западе от обоих континентов, в том месте, где пролив между ними впадает в океан. Это место называют Морем Чудовищ и не просто так, именно туда из разлома вылазят жуткие твари, и, по сути, это, наверное, единственная причина, почему между империями идет только холодная война. Каждый раз, когда это происходит лучшие всадники из обоих империй, собираются вместе, чтобы закрыть портал и истребить тварей. В тот год, Райан, так его звали, ослушался своего отца и решил, что он достаточно сильный и смелый, поэтому он тайно пошел за своим братом к месту сражения. Конечно же он не был готов к тому, что там встретил, так же, как и я. Мы думали, что это веселые подвиги, приключения, но жизнь на самом деле жестока. Мы не успели добраться даже до заставы, где был его брат, как на нас напали, это было настолько неожиданно, что мы не успели даже убежать. Меня сильно ранили, а Райан умирал, и я тоже должен был умереть вместе с ним, но упрямый мальчишка сказал, что это не честно и отрекся от меня, спасая мне жизнь. Его брат прилетел как раз после этого, но было поздно, а я как трус сидел в кустах не в силах выйти и просить прощения, — очень грустным голосом сказал он.