— мама он зе хоосый. — Я протянула ей руку.

— Никогда не доверяй людям. Их доброта может быть обманчивой. Идем домой. — Как же трудно не смотреть на него. Как же трудно, смотреть на то, как дочка тянется к нему.

Кира подошла ко мне и взяла за руку. Ростислав встал.

— Давай поговорим. Пожалуйста. — Сколько боли в его голосе. Нет грубости и злости. Нет ничего, это заставило сердце сжаться в боли.

— Поздно. Ты опоздал. — Проговорила и развернулась.

— Мама! Мозно, он к нам в гости придет? Позауста! — Дочка захлопала глазками.

Ей ведь нужен отец.

— Лер… — Проговорил тихо мое имя. А по коже прошлись мурашки.

Может стоит? Задумалась. Это ради дочери…

— Ему нельзя к нам домой. Вдруг злой дракон вылетит из своего замка… — Проговорила все так же спокойно. Слишком спокойно.

— Давай… — Он задумчиво почесал бровь большим пальцем. Волнуется. — Где нибудь посидим, если ты боишься. Но… я решил этот вопрос и… — я бы засмеялась. Клянусь. Я его еще таким никогда не видела. Слава очень волнуется. Жалко стало и больно. Больно до такой степени, что с ума схожу.

— мама, ну позалуста. — что он решил? Что убил Диану? Что он сделал? В место ответа, я не торопливо пошла в перед.

— Ты знаешь, где мы живем. — Сказала я. Лучше дома. Там куда безопаснее. Дочка запрыгала радостно. Что то говорит не членораздельно.

Иду на ватных ногах. С ума схожу. Сердце бешено стучит. Бьется об ребра болезненно. Перешли в переулок и подошли к подъезду. Зашли на этаж открыла дверь. Дочка забежала, небрежно раскидывая обувь.

— Поставь красиво. — Сделала ей замечание. Та послушно выполнила. Стоило хлопнуть дверью, Ростислав появился тут же. Закрыла на все обороты. Молчу, а сердце ходуном ходит.

— Кира ванну. — Показала ей пальцем на дверь. Затем перевела взгляд на Ростислава, который внимательно на меня смотрит. Напряжен.

— Я тебя слушаю. — проговорила заходя в ванну. Стянула с дочки платье и кинула в стирку. Та сама открыла воду и стала мыть руки с мылом.

— Почему ты не показала ее, когда она родилась? — Вот и первый вопрос. Не спешу отвечать. Вытерла Кире руки, дочка побежала на выход, за одно обняла Ростислава. Заставив его еще больше напрягаться. В глазах паника и боль. Все вместе.

— есть будешь? — Спросила, вешая полотенце на крючок

— Да. — ответил удивленно. Волнуется, это забавно. Хотя сама как на иголках.

Слава отстранился не много в сторону, выпуская меня из ванны.

Прошла на кухню.

— Кира, давай браслет сниму. — Дочка затопала как слон. Достала из ящика ключ и открыла. Та тут же переместилась.

Ростислав сел за стол.

Молча достала еду из холодильника, поставила на плету разогревать. Он молчит и я молчу. Волнуюсь кажется, не я одна.

— Кира родилась двадцать четвертого июня, в десять часов утра. — Начала говорить я первая. Кира появилась с куклой, показывает Ростиславу ее. Кира исчезла. А я продолжаю молчать, доставая тарелки. Нарезаю хлеб. — У нее твой дар. — Сердце грохочет. Пытаюсь дышать ровно, но дыхание все равно сбивчивое.

— Мой? — Подал голос Ростислав. Переспросил он хрипло.

— Она еще в моем животе им пользовалась. Мне приходилось пользоваться своей магией, что бы согреться. Ее холод проснулся несколько месяцев назад. Сильная. Очень. Она меня ранила магией, напугалась и больше в больших количествах не выпускает.

— Сильно ранила? — Спросил также хрипло. Чувствую его взгляд на себе.

— Нет. — снова повисла тишина. Разлила суп по тарелкам. Поставила сначала Ростиславу, затем Кире. Что то мне кушать сооовсем не хочется. От волнения и аппетита нет.

Опомнился сука… Ростислав словно другой человек…

Не знаю как вести с ним.

Он рядом, я так скучала…

Мой бывший муж, вроде и родной, все так же нужен, а с другой стороны, он чужой человек.

— Кирюш кушать. — Позвала дочку, отодвинула стул. Стою жду ее появление. Секунда и она уже сидит. Подвинула к столу.

— Сава, паятного аппетита. — Я погладила дочь по голове и поцеловала ее.

— Спасибо и тебе тоже. — Ответил он, разглядывая ее, более осознано. Я достала майонез, сало. Поставила им. Дочка сразу сало принялась есть.

— Не забывай про суп. — Заботливо проговорила и подошла к плите, стала накладывать второе. С утра приготовила запеченную рыбу в сливочном соусе и спагетти.

Кира то и дело, что то рассказывает о своих игрушках и о вчерашнем дне. О том, какие мультики смотрела и как ударилась прыгая с кровати. Рассказала про Риту.

— …Как коова на лью.

— Льду. — Поправила ее. — И нельзя так говорить. Это грубо. Не красиво.

— она сама так сказаа. — Ухмыльнулась.

— Нечего повторять за старшими. — Убрала их пустые тарелки и поставила второе.

— Пить. — Налила стакан воды, поставила ей. Та сделала пару глотков и вода в бокале замерзла. Ростислава глаза округлились, словно впервые видит магию. Словно, он пришел не веря в то, что Кира его дочь, а сейчас, словно убедился наверняка.

— Ты злишься? — Спросила ее, убирая стакана в раковину. Достала новый.

— Не хочу ибу.

— Она полезная и очень вкусная. Попробуй. — Ростислава голос глухой. Кажется, очень сильно напряжен, волнуется. Слыша родной его голос в первые за четыре года, это так странно. Больно.

Кира вяло поковырялась в тарелке. Затем зазевала слышу. Включила воду и стала мыть посуду.

— Мама можно Сава меня уозит?

— Ты должна уметь сама засыпать. Ты уже большая. — Строго ответила. Блядь, я не знаю, стоит его подпускать к ней? — дочка наигранно захныкала. — не манипулируй. — Та сразу успокоилась.

— Сава… — Позвала она его.

— Я сказала нет! — Строго проговорила и ощутила как ее магия выбросила холод, который растекся по комнате. Повернулась к ней. Смотрю гневно. Слава смотрит на это замерев. Сказать ничего не может. — Не пугай ДЯДЮ. -специально выделила это слово. Вижу задела его. Дочка тут же прекратила и исчезла из за стола. Подошла забрала тарелку и поставила в холодильник. Ростислав поел тоже. Забрала его тарелку и поставила в раковину. Затем повернулась.

— Убедился? Можешь идти. — Сказала строго.

— Почему ты не показала мне ее?! — Во, кажется начинает в норму приходить.

— Я тебе говорила про нее. Но ты меня избил. Не поверил. С того самого момента, она только моя и только!

— Я …

— тебя небыло с ней рядом и нечего начинать. — перебила его я.

— Лер! — Проговорил сквозь стиснутые зубы. Посмотрел в стол. — Мне жаль! — голос полон боли.

— Жаль? Что ты не пришел раньше? Что тебе мешало придти и посмотреть на нее? Не похожа разве? — Хмыкнула. Подошла к холодильнику и достала с него папку. — На это я потратила два чертовых месяца! — проговорила озлоблено и положила ему на стол. Тот хмуро посмотрел. Взял и достал оттуда фотографии. Где он маленький и фотографии Киры. Также бумагу теста на отцовство. — Ростислав рассматривает их внимательно. Вижу по глазам, что он видит, видит общие черты.

— я не могу придти раньше, потому что… — Он замолчал, а я устало села за стол.

— Потому что, боялся увидеть то, что она не твоя. — проговорила и тяжело вздохнула. Он смотрит на фотографии и на документ. — Я все так же вру? — Спросила, смотря в его изумруды. Хочется плакать. Хочется кричать от боли того времени. Об боли бессилия… — Я все так же использую ведьменскую магию? — Он поднял на меня глаза полной боли и сожаления. Брови хмурятся, скулы ходят ходуном. — может так? — призвала остатки магии. Мой один глаз бледно засветился, но тут же потух и кровь из носа потекла. Не торопливо встала и взяла полотенец. — А может и тут я вру? — Все внутри разрывается. Я горю болью и ненавистью. Не думала, что однажды мне придется вести с ним такой разговор. Я даже не прокручивала это все в голове. Не знаю, что говорить и самое главное, эмоции туманят рассудок. — Ты узнал, что хотел? Уходи! Тебе не место в нашей жизни. — Сказала холодно. Отвернувшись к окну. Бережно вытираю кровь из носа. Стараюсь держать себя в руках.