После внимательного осмотра моих вещей, мужики затушили костёр, после чего один из них достал верёвку и связал мне руки. Второй конец был закреплён за седло, так что мне пришлось бежать следом за всадником, как какому-то рабу. Нужно ли говорить, что от злости меня даже перекосило. Снова начал вопить, не желая испытывать на своей шкуре такую унизительную процедуру. Только один щёлкнул кнутом у самого моего уха и я предпочёл заткнуться.
Даже не знаю, сколько мне пришлось бежать за хвостом лошади в надежде на то, что она не взбрыкнёт и я не получу копытом по своей бедовой голове. Вскоре появилась широкая сельская дорога, тут даже намёка на асфальт не было. Я до неё не дошёл примерно пару километров, причём заметил тут и тех девочек, которых видел у реки. Они сейчас просто стояли на обочине и глазели на меня. Когда кавалькада всадников проезжала мимо, девочки низко поклонились, видно тоже из реконструкторов.
Ещё пару километров шли по дороге, благо, что после того, как я несколько раз упал, темп немного снизили. Несколько раз нам встречались телеги, запряжённые в лошадей. У одного из мужиков я попросил помощи, он меня проигнорировал, только низко поклонился. Разумеется, поклоны били не мне, а главному всаднику. С одним из мужичков, который был одет побогаче остальных, один из всадников даже перекинулся парой слов, причём тоже на непонятном языке. Я тут же попытался попросить, чтобы вызвали полицию или участкового, но тут мне всё же прилетела плеть по спине, заставив взвыть от боли.
В деревне не было ни одной машины, даже сломанных тракторов не заметил. Несмотря на своё печальное положение, обратил внимание на то, что тут нет и столбов с проводами. Это в какой глуши я очутился, неужели эти ребята специально всё для своих игр так устроили?
Вскоре заметил замок на горе, ну как на горе, скорее на небольшой возвышенности. Прям средневековое строение, даже ров с водой имелся. Замок был не из камня, а из дерева, что не удивительно, всё же лесов тут хватает, вон какие здоровые. Тут людей стало побольше, вокруг замка была целая деревня или как их тут называют, посад.
Меня всё сильнее и сильнее напрягало то, что тут вообще никто не умеет разговаривать по-русски. Людей-то хватало, многие выходили к дороге, смотрели на меня, после чего что-то обсуждали, тыкая в меня пальцами. Теперь я даже не пытался с ними заговорить, чтобы очередной раз плетью по спине не получить. Интересно, куда меня занесло, может и правда за рубежом где-то оказался? Хотя такие леса только в Сибири, наверное, остались, больше нигде подобного нет. Возможно, что кто-то из наших или иностранных «олигаршат» решили вот так поразвлечься, прикупили землю и понастроили тут всякое.
Причём жители тут тоже были одеты в старинные одежды, платья почти все серые, вообще не встретил ярких цветов, некоторые вообще одеты в откровенную рванину, видимо нищих изображали. При приближении всадников эти граждане старались убраться с дороги, один, не преуспевший в этом, получил плетью по спине. Причём я точно видел, что после удара у него пошла кровь. Надо же, на что только люди не идут, чтобы денег заработать, за небольшую плату на подобное мало кто согласится.
В общем, вертел я головой в надежде увидеть съёмочную группу или хоть полицейского, чтобы помощь мне оказали. Если тут все проплачены, то мне никто ничего не платил, а получил уже два раза, не хотелось ждать третьего. К сожалению, ничего нужного не увидел, народу было много, когда мы въехали в замковые ворота, все сбежались на меня посмотреть. Интересно, что их так привлекло, моя военная форма защитного цвета или то, что человека как корову на верёвке ведут? Хоть меня и обсуждали, но делали это тихо, видно командир всадников не любил шум.
– Кто-нибудь русский язык понимает или вы тут как рабы делаете всё, что прикажут, лишь бы платили? – Сделал я ещё одну попытку поговорить с местными.
Только люди просто замолчали и начали прислушиваться к моим словам, потом стали галдеть между собой, полностью проигнорировав вопрос. Старший всадников ушёл в замок, а остальные подступили поближе и смотрели на меня. Это сильно бесило, но резких движений я не делал, да и устал бежать за хвостом лошади.
Вскоре вернулся десятый всадник, меня отвязали и куда-то повели, не обращая внимания на все возмущения. Впрочем, на этот раз я просто пытался поговорить, громко орать даже не пытался, тут были всё те же люди, которые сначала меня в живот ударили, потом ещё и плетью перетянули.
Глава вторая.
Вскоре я очутился в подвале замка, точнее сказать, в темнице. Тут два широкоплечих молодца сняли с меня верхнюю одежду и внимательно осмотрели. Причём больше всего их интересовала моя спина, впрочем, надолго этот осмотр не затянулся. Мои пожитки швырнули мне обратно, чтобы одевался. Сотовый телефон и часы забрали, если часы привлекли их внимание, то сотовый вообще никак не заинтересовал. Казалось, что они приняли мой телефон за коробочку, потому что долго пытались его открыть, включить его мозгов так и не хватило. Похоже, что эти два человека не играли, а на полном серьёзе впервые видели такую штуку.
Я являлся далеко не религиозным человеком, но всё же, как и большинство граждан нашей страны, носил на шее крестик, причём он был золотой с золотой цепочкой. Цепочка очень сильно привлекла внимание моих похитителей. Как только они её увидели, как тут же загалдели, один схватил и хотел снять, но тут заметил крестик и шарахнулся от меня в сторону как от прокажённого под громкий смех своего приятеля. В общем, цепочку больше не трогали, только изредка на неё косились.
После осмотра меня затолкнули в камеру, хорошо, что хоть одеться дали. Камера, в которой я очутился, даже не имела нар или скамьи, вообще ничего нет, только деревянное ведро в углу, от которого сильно воняло. Свет сюда почти не попадал, пробивалось лишь пара лучиков от небольшого оконца в двери. Имелись ещё пара окон в соседние камеры. В одной вроде бы никого не было, а вот в другой сидел нищий, который тут же решил со мной познакомиться. Он сначала что-то лепетал на непонятном языке, а потом, когда не получил от меня ответа, стал злиться и начал в меня плеваться. Спрятаться тут было негде, поэтому я, вконец обозлённый, подскочил к окну и со всего размаха ударил дурака по лицу. Такой прыти он от меня не ожидал, поэтому пропустил удар, упал и начал голосить, привлекая к себе внимание молодцов, которые меня охраняли.
Привлёк, к нему зашли и так избили, что он даже стонать перестал, хотя, может быть, просто притворялся, я же не смотрел, как его бьют. Если честно, меня уже начал утомлять этот дурдом, пошутили и хватит, мне домой нужно возвращаться. Мама мне каждый день звонила, а тут я недоступен, значит домой поедет, не найдёт меня там, начнёт переживать. Она у меня впечатлительная, тут же начнёт всех на уши поднимать, чтобы приступили к поискам кровиночки.
Я снова попытался заговорить с людьми, которые сидели за столом в коридоре и во что-то играли. Кстати, мои конфискованные вещи лежали рядом с ними, причём сейчас их никто не осматривал, видно воровать тут не принято. Меня сначала игнорировали, а после того, как я начал колотить ногами в дверь, удостоили своим вниманием. Сначала что-то грубо сказали, потом направились к моей камере и, судя по виду, явно не для того, чтобы отпустить.
Первый, как только вошёл ко мне в камеру, отвесил звучную пощёчину, при этом ещё ехидно улыбался. За сегодняшний день меня столько раз унизили, пожалуй, за всю жизнь столько раз не оскорбляли. Эта пощёчина была последней, что я мог вытерпеть, меня захлестнула ярость. Физической силой обделён не был, да и драться тоже умел, конечно, не профессиональный боец, но во время своего взросления часто доводилось драться во дворах. К тому же мои обидчики не были готовы к агрессии спокойного и покладистого до этого времени человека.
Первый тут же получил два удара по лицу и завалился на пол, а я обрушил град ударов на второго, причём делал это с таким задором и напором, что он начал пятиться. Оружия у него было, меч висел на поясе, но он за него хвататься не стал. Просто отвечал на мои удары. Естественно, на крики и шум подтянулись ещё местные молодцы, меня повалили на землю и стали избивать, удары при этом сдерживать не пытались. Не знаю, сколько меня так «месили», потерял сознание.
