— Так я что… я же деньги тебе принес! — Хироши с поклоном вручает мне пухлый конверт с купюрами: — это от устроителей шоу, плюс небольшая премия. Правда ее мне выгрызать пришлось, такие жмоты… но в конечном итоге все тут.
— О… — принимаю конверт и заглядываю внутрь. Ого! Тут и перчатки свои, и обувь и даже, наверное, на несколько походов в хороший ресторан и лав-отель. Надо будет Косум пригласить… только сперва раковину надеть, для колокольчиков.
— Я побежала! — дверь распахивается и на улицу вылетает Хината, она красная и злая, ей от мамы досталось.
— Какая симпатичная малышка! — воркует Хироши, наклоняясь над ней: — сразу видно что твоя сестренка!
— Старый изврат! — вспыхивает Хината и с размаху пинает Хироши по голени. Тот вскрикивает и хватается за ногу, шипит что-то на парселтанге. Хината вздёргивает носик и убегает в сторону своей школы.
— А говорят, молодежь уже не та… — задумчиво смотрю я ей вслед: — а нет, смотри-ка. Гены…
— Сссс! — шипит Хироши, поглаживая голень: — по крайней мере видно, что вы родные по крови. Вот же… поганка…
— Она тебя тоже любит, Хироши — киваю я: — ну, пошли в школу?
Глава 10
На углу улицы я замечаю несколько девушек в школьной форме. Хироши произносит несколько слов на своем тайном змеином языке, что-то в духе «только вас тут не хватало». Девушки оборачиваются.
— О! Кента-кун! А я знала, что ты этой дорогой пойдешь! — кричит на всю улицу Мико и машет рукой: — иди к нам! Вместе в школу пойдем! — я поворачиваю к ним, мы с Хироши переходим улицу и присоединяемся к черно-белым хищницам нашего социального океана, потому что на углу улицы, прямо под светофором стояли Натсуми, Мико и Кэзука. Королева и ее свита. Совершенно случайно оказались на моем пути в школу. Совпадение? Ладно, я не буду параноиком, не буду делать далеко идущие выводы, вроде «Натсуми все спланировала и ждала нас на углу со своими подружками, потому что ждать у дома, как Хироши она не могла, статус не позволяет». Могла бы подождать в школе, у ворот школы или вовсе в классе, никуда бы я не делся, все равно туда иду. Разве что в школе будет уже поздно… поздно для чего? Я решаю не заворачиваться тайнами мадридского двора и не думать обо всем этом. Вместо этого я делаю шаг вперед и обнимаю Мико, которая от удивления вытаращивает глаза.
— Привет! — говорю я: — вы не поверите, как я скучал.
— М-мы видим. — говорит Кэзука и опасливо отодвигается от меня: — кидаешься на людей как зверь какой-то!
— Отпусти меня! — пищит Мико: — я дышать не могу! Раздавишь! Медведь!
— Ара-ара … — говорит Натсуми играя полутонами и перепадами в голосе так, что на секунду я будто Мидори услышал, женщину средних лет, которая насмехается над неуклюжим подростком: — так я хотела сказать, увидев, что ты идешь в школу с Хироши-куном, но после того, как ты облапал Мико, я уже не уверена в своем «ара-ара».
— Да отпусти ты меня! — раскрасневшаяся Мико наконец вырывается из моих объятий и поправляет одежду: — здоровый какой стал!
— А это «ара-ара» относится скорее к тебе, Мико-чан. Я смотрю, тебе нравится, когда тебя грубо хватают и мнут как плюшевую куклу. Надо же, сколько вокруг мазохистов… — добавляет Натсуми с легкой улыбкой на лице и делает шаг в сторону, когда я пытаюсь обнять и ее: — но, но, любитель легкой поживы! Все-таки мое «ара-ара» пригодится и тут… сейчас… — она поднимает взгляд вверх и прикладывает пальчик к подбородку: — как это …
— У нас с Кентой — здоровые мужские отношения — наконец получает шанс высказаться Хироши: — мы с ним лучшие друзья и деловые партнеры, верно, Кента? Мужская дружба превыше плотской любви…
— Ара-ара, Кента-кун — опускает взгляд Натсуми: — ты все-таки покорил сердце Хироши-куна своим благородством и мужественностью. Постарайся не разбить его теперь, эго Хироши-куна крайне хрупко и явно завышено…
— … и ладно. — соглашается Хироши. Так как позвоночника этот змей не имеет вовсе, то для него уступить в споре дело плевое, а вступать в прямую конфронтацию с Натсуми он не решается. Хироши — оппортунист и как таковой ввязывается в бой только тогда, когда выигрыш гарантирован.
— Я не мазохист! — отвечает Мико: — я онлайн-тест проходила! Я — бисексуал!
— А вот тут я бы на твоем месте насторожился, Натсуми-сама. — решаю поддеть ее в свою очередь: — ведь если Мико-тян свою любовь и обожание к тебе выльет в плотскую форму…
— Плотскую форму? — бровь у Натсуми поднимается ровно на два миллиметра, чтобы точно показать степень ее озабоченности этим вопросом. Ровно два миллиметра озабоченности, не больше.
— Ээ? — озадачивается Мико: — я не в этом смысле! Я в смысле что…
— Разве ты меня не любишь, Мико-тян? — бровь Натсуми поднимается еще на миллиметр и она сдается.
— Конечно, люблю, Натсуми-сама! — выпаливает она.
— Значит не постесняешься и по-плотски выразить, как тут Кента говорит. У настоящей любви границ нет, а уж я все приму, не стесняйся… — улыбается Натсуми и ее бровь возвращается в пункт постоянной дислокации, давая понять, что она все-таки шутит и вовсе не собирается заставлять бедную покрасневшую Мико переводить отношения в плотскую плоскость… эээ… прямо тут. Плотская плоскость — эк я завернул, а? Учитывая что сама Мико далеко не плоскость, есть там за что подержаться, я про Натсуми и не говорю… то можно добавить — не плоская плотская плоскость… я фыркаю от смеха.
— Ну все! Хватит! — топает ножкой Мико, она вся красная: — я думала, что теперь-то не буду перед вами краснеть и вот опять! Хватит надо мной издеваться, Натсуми-сама! Кента-кун!
— Все, все. Не будем больше — Натсуми прижимает ее к своей груди и гладит по голове: — все, не переживай. Твоя Госпожа тебя любит и сделает тебе приятно… тебе как обычно — с хлыстом и колготки на тебе порвать?
— На-тян! — пищит Мико и вырывается из ее объятий: — хватит так шутить! Я… я подальше от вас всех стану! — и она делает два шага в сторону, так, чтобы вроде как все еще быть с нами, но вне досягаемости шаловливых ручек Натсуми … и моих.
— И вправду. — укоризненно замечает Кэзука, которая держит два портфеля — свой и Натсуми: — На-тян… она сейчас лопнет от смущения.
— Ничего не могу с собой поделать — разводит руками Натсуми: — уж больно она легкая мишень. Когда перестанешь так краснеть, Мико, перестану тебя поддразнивать!
— … — фыркает Мико, но близко к нам не подходит. Натсуми улыбается. Кэзука оглядывается и всучивает все портфели Хироши. После некоторого размышления Мико тоже отдает ему свой портфель и закладывает руки за голову, вышагивая рядом. Хироши шипит что-то на парселтанге, таинственный змеиный язык помогает ему выражать свои эмоции ярко и самобытно. Я с нескрываемым удовольствием смотрю как наш Макиавелли сгибается под весом трех девичьих портфелей. Прямо сейчас бедолага Хироши попал в ловушку, расставленную черно-белыми… и самое обидное, что даже без особой предварительной подготовки или замысла. Вот просто раз — и все. И из равного члена коллектива (какой бы у нас тут коллектив ни был, пусть даже «случайно встретившиеся одноклассники) он мгновенно превратился в человека-функцию. Носильщик. Или как местные школьницы говорят о таких — мул. На самом деле ничего такого в том, чтобы нести портфель красивой (или не очень) девушки — нет. Сам Великолепный Гэндзи в свое время носил школьный портфель за юной Мурасаки… ну не обязательно школьный и не обязательно портфель, но если бы Мурасаки ходила в школу и носила такие вот белые гетры под школьной юбочкой — будьте уверены что носил бы. Просто в случае, если ты не обращаешь на это внимания и искренне хочешь помочь — это одно. А если ты как Хироши зациклен на своей собственной власти, то такое тебе как собаку против шерсти погладить. Кстати, интересная тема…
— Как вы думаете, Великолепный Гэндзи носил бы портфель за юной Мурасаки? — задаю я этот вопрос вслух.
