— Кузнечик, — от тонкого Петькиного голоса я вздрогнула, а Нина отзеркалила мое движение, крепче прижимаясь к брату, — мамы нет?

Поджав губы, я медленно закрыла глаза, не в силах выдерживать блестящий выступившими слезами взгляд Петьки. В лицо сразу ударил жар, заставляя влагу проступать сквозь ресницы. Часто заморгав и вдохнув поглубже, я протянула руку, положив ладонь на белобрысую голову мальчика.

— Когда я была маленькой, — медленно прохрипела я, пытаясь удержать рвущийся наружу ком, — чуть младше вас, моих родителей убило нечто злое. Я, — закашлявшись, поморщилась, потрепав мальчика по голове, — я не могу обещать, что вы забудете ее или что когда-то будет легче. Но я точно знаю, что ваша жизнь продолжается. Потому что я вижу это, — сжав две маленькие ручки, крепко прижимаю к себе, пытаясь убедить саму себя в том, что говорю, — вы вырастете. Ты, Ниночка, как и хотела, уедешь в Москву и будешь шить самые красивые платья, а ты, Петь, станешь гонщиком. Я верю в это. Потому что этот день, каким бы ужасным ни был, несмотря ни на что, сделает вас сильнее, — моргнув набежавшие слезы, быстро прижала головы хныкающих детей к себе, — вы видели самое страшное, что может произойти в жизни. Поэтому больше никогда и ничего не будете бояться. Я знаю, что вы чувствуете. Но нужно потерпеть.

Облокотившись на стену, чувствуя, что сама уже сотрясаясь в сдерживаемых рыданиях, осторожно поцеловала две белые макушки. Конечно, сейчас стоило рассказать о том, что мама будет оберегать их с небес. Или о том, что жизнь вечна. Не знаю. Я не помню, какую бурду втирали мне взрослые. Прямо сейчас я хотела сказать правду. Потому что им нужна она. Правда. Не сказочные истории про небеса, на которые по непонятным причинам съехала мама, бросив их. И пусть меня забьют тапками все психологи. Прямо сейчас мне очень хотелось, чтобы эти дети поверили в себя.

— Ваш папа не виноват, — тихо прошептала я, — иногда глаза врут. Кое-что плохое управляло им.

Петька с непониманием отстранился, нахмурившись. Ну да, это фразу, скорее всего, они слышали часто. Зеленый змий, демоны и прочая чепуха, которой забивали голову детям. Тряхнув головой, нервно коснулась языком неба, не отрывая взгляд.

— Слушай, я знаю, как это звучит. Но с этим я сражаюсь столько, сколько себя помню. Оно реально. И оно заставила вашего папу не понимать, что он делает, — не зная, как объяснить, пробормотала я.

— Оно убило твоих родителей? — сжав мое плечо, Нина оторвала щеку от моего лица.

— Да, — кивнула я, — оно страшное, но мы его поймаем. Чтобы у всех были мамы и папы.

Диван скрипнул, привлекая наше внимание. Все три головы резко уставились на положившего на колени руки вампира. Черты лица майора стали мягче, а кожа приобрела здоровый румянец. Это для них. Прямо сейчас я была благодарна майору. В чистой одежде, немного растрепанный, он выглядел совсем по-домашнему. Пусть он делал это ради цели, но так за детей становилось спокойнее. Поймав его взгляд, медленно кивнула. Потянула Петьку за руку, отвлекая мальчика на себя.

— Ты знаешь, что такое гипноз? — ассоциация пришла в голову сама, а Петька тут же прищурился, заинтересованно вглядываясь в меня. — Сейчас майор Вагнер посмотрит, что вы помните. Это не больно, совсем.

— А ты? — Петька нахмурился.

— Посижу здесь, не бойся. Только, — кивнула на блестящую цепочку на его шее, — крестик надо снять.

Нина осторожно коснулась моих волос.

— Зачем, Кузнечик? — робко прошептала она, а я кинула взгляд на вампира, призывая того помочь.

Сергей выдал робкую улыбку, не двигаясь с места.

— А это как рентген, — спокойно сказал вампир, — вы же знаете, что это такое?

Дети переглянулись, а у меня во рту вновь стало сухо.

— Петька, когда ногу сломал, ему делали. Все просили снять, — серьезно ответила Нина, стягивая цепочку, а я сдержала вздох облегчения, — сначала кто идет?

Близнецы переглянулись, а вампир молча продолжал разглядывать меня. Медленно отрицательно покачала головой. Пусть решают сами. Я не собиралась в это вмешиваться, а тем более — дать вмешаться вампиру. Сейчас у этих ребят нет никого, кроме друг друга.

— Я, — решительно кивнул Петька, стащив цепочку и протянув ее Нине.

Одобрительно похлопав мальчика по плечу, удобнее устроилась с Ниной на полу, обнявшись. Высоко подняв голову, Петька смело сел на диван рядом с вампиром, лишь раз кинув на меня взгляд. Смелый парень. Настоящий защитник сестре. Нина чуть сильнее сжала свою руку, а я успокаивающе погладила девочку по голове. Сергей улыбнулся Петьке, быстро кивнув на Нину.

— Сим, может, девочке стоит отдохнуть? — как можно мягче спросил он.

Снова отрицательно помотала головой.

— Нина посмотрит, что ты не делаешь с ее братом ничего страшного, и не будет сама бояться, — с нажимом сказала я.

Вампир кивнул. Ничего страшного, заодно и я буду спокойна, что с мальчиком все в порядке. Рука вампира легко легла на плечо Петьки. Мальчик повернулся и, встретившись со взглядом вампира, замер. Видимо, меня Вагнер посвящать в свой мысленный диалог не собирался. Потому что абсолютно расслабленное лицо Петьки немигающим взглядом было направлено к вампиру уже пару минут, а никаких звуков, кроме моего колотящегося сердца, так и не прозвучало. Мышцы вампира напряглись на секунду, а лицо ожесточилось, заставляя пульс сбиться с ритма. Но секунда, и наваждение пропало. Петька уже активно тряс головой, а вампир задумчиво сверлил взглядом стену.

— Нину не надо, — прохрипел вампир, поднимаясь на ноги, — пошли.

Девчонка тут же клещами вцепилась мне в шею, а я в очередной раз раздраженно выдохнула.

— Палыч за дверью ждет, — не оборачиваясь, вампир направился к выходу.

Уговорив детей обратно надеть крестики и, повинуясь внутреннему голосу, объяснив, как серебряная цепочка может им помочь, в последний раз обняла близнецов за шеи. Дети притихли. Маленькие лица посерьезнели, но больше не выглядели потерянными. Да, наверное, это неправильно — вручать ответственность за свою жизнь в руки ребенка. Но у них не было выбора. У меня не было.

Теперь и они одни.

Погрузившись в мысли о детях, я очнулась лишь от толчка в плечо. Виновато опустив глаза, избегая взгляда полковника, вернула лицу максимально сосредоточенное выражение. В моем маленьком доме было слишком мало места для трех взрослых человек. Вернее, двух и вампира. Почему лезут вопросы о том, где я буду жить, когда все закончится?

Дом станет полностью моим после смерти майора.

Но, по-моему, это слишком амбициозно — рассчитывать, что смогу без посторонней помощи разобраться с ним. С другой стороны, почему бы просто не выбрать избегание? Закончим дело, и я снова постараюсь исчезнуть куда-нибудь подальше. Где нет вампиров, а самой большой проблемой будет являться дневное солнце, и пара тысяч на еду.

Оставить вампира в живых. Старого и мощного, что еще вдобавок знает о ПМВ так много. Нет, кажется, я повешу на себя табличку «самоубийца» и брошусь на него, как только расправимся с Самсоном.

Раздражающий «тик-так» на стене. Разве часы могут идти так громко? Это же долбаный отбойный молоток. А еще говорят, что время незаметно. Почему-то сейчас каждая секунда бьет болью по мозгам. Запоздало понимаю, что сегодня не принимала таблетки. Плохая Сима. А обещала снова быть хорошей.

— Сима, — голос дяди заставил вздрогнуть, надавав пощечин затуманенному разуму, — я хочу услышать что-то более вразумительное.

— Я тоже, — пожимаю плечами, но, завидев взгляд полковника, что врезался в мою переносицу, тут же заталкиваю слова обратно, — коротко. Послание было адресовано майору. Автор, скорее всего, не сам Самсон, — нахмурившись, киваю сама себе, — Миша пил, позавчера я видела его в магазине.

— Алкоголь нейтрализует действие 47-й, — сложив руки на груди, произносит вампир, а я вновь киваю, не оборачиваясь.

— Ослабевает, — поэтому кто-то очень любил поить меня шампанским, — внушение, на мой взгляд, выполнено грубо. Нечеткие линие, неточности, «песок» в глазах. Плюс Михаил пришел в сознание до того, как убил себя, — закончила я, нервно облизывая губы, — это мое заключение. Вампир, делавший это, действовал по приказу Самсона. Но это не он.