Мне отчаянно хотелось покурить, но я не мог рисковать закуривать. Постукивая ногой, я становился беспокойным. Это было, когда я услышал разговор нескольких мужчин, первых, кто вышел на улицу более чем за тридцать минут.

— Ты оставляешь ее, да?

Русский голос, который добрался до моих ушей, был новым. Я не узнал его. Никто иной, как сам Разр, стоял у главного входа, закуривая сигарету.

— Она достаточно сексуальна.

— Молодая киска. Плотная и влажная.

Разр усмехнулся.

— Да.

— Я могу привести гораздо больше. Одно твое слово, и мы приводим девушек.

Разр, казалось, обдумывал свой ответ.

— У меня полно клубных шлюх. Нам больше не нужно.

— Это другое. Это подарок.

Разр погладил бороду.

— Хорошо.

Русский засмеялся, хлопнув его по спине.

— Я расскажу Владу. Он будет доволен аранжировкой.

Влад? Я выпрямился, гнев мгновенно пробежал по моим венам. Этот ублюдок знает Солоника лично и имеет доступ. Я не мог упустить момент, не сделав ход. Он не должен уйти. Мне все равно, что, черт возьми, я должен буду сделать, чтобы это произошло, но он окажется в Перекрестке.

Моя темница ждет тебя, ублюдок.

— Будь начеку. — Патриот уже был наготове. Я видел это по его жесткому выражению лица. — Я собираюсь подождать, пока они сядут в машину, а затем последовать за ними. Следуй за мной, когда это будет безопасно.

Патриот кивнул.

— Будь осторожен.

Русский сел в черный внедорожник с тонированными стеклами, за которым последовали трое его людей и водитель. Я побежал к своему байку и оседлал сиденье, ожидая, пока они не окажутся достаточно далеко, чтобы я не спугнул их. Машина русского направлялась в сторону Тонопа но я предполагаю, что это, вероятно, был Вегас. Я был шокирован, когда внедорожник остановился на нашей заправочной станции, чтобы заправиться. Мне казалось это безрассудным, но этот русский мудак был самодовольным. Он думал, что он неприкасаемый.

Сегодня вечером он узнает обратное.

Патриот присоединился ко мне, за ним последовали мои оставшиеся братья.

— Я отправил им всем сообщение.

— Хорошо.

Каждый из нас схватил оружие и подкрался к машине. У каждого из нас была цель. Пули с глушителями едва издавали звук, когда мы убили всех, кроме высокого русского. Он закричал в знак протеста и вытащил свой пистолет, только чтобы бросить его, когда понял, что его превосходят. Он не был настолько глуп или отчаян, чтобы пустить пулю в собственный мозг. Если бы он знал, кто я и мою личную вендетту, тогда он мог бы пересмотреть свою капитуляцию.

— Подвинься, — приказал я, садясь на заднее сиденье.

Мамонт в мгновение ока скрутил его, как свинью. На его запястьях и лодыжках зафиксировались стяжки на молнии. Парень кричал и проклинал, угрожая нам по-русски. Нам было похуй.

Патриот вытолкнул водителя и завел двигатель внедорожника. В конце концов, мы отвезем его в клуб. Прямо сейчас мы убираемся к черту из города и ждем, когда появятся Перспективы с другой клеткой. Рейт уже разговаривал по телефону с Тенью и Жабой. Они подъедут и заберут наши байки, затем разделятся, один вернется в Перекресток, а другой уберет тела. Потом первый вернется и поможет закончить. Диабло был нашим уборщиком, и он следил за тем, чтобы работа была выполнена, контролируя Перспектив.

Я не стал звонить Гриму, просто отправил несколько сообщений, чтобы предупредить его. Я нашел дополнительную бандану и повязал ее вокруг лица русского, исключив возможность того, что он может вспомнить, где находится Перекресток. Экс зашел внутрь станции, чтобы убедиться, что ничего не записывается. Если бы он потерпел неудачу, у Ксенона было достаточно оборудования и доступа, чтобы стереть все это в любом случае. У него были скрытые камеры по всему городу.

Патриот выехал из города и направился в сторону Рино, только чтобы следовать широкому повороту дороги, чтобы сбить русского с толку, и чтобы он потерял ориентацию. Сделав полдюжины кругов, мы направились обратно в Тонопу и прибыли почти через два часа. Единственной остановкой было несколько минут, чтобы выгрузить тела из задней части внедорожника. Диабло уже отдавал приказы Жабе, когда мы отъезжали.

Грим ждал, когда мы прибыли. Рейт, Мамонт, Боди, Лаки и Экзорцист уже вернулись. Экс был нервным. Он прыгал, расправляя плечи, когда адреналин пробегал по его телу. Мамонт не двигался, пригвоздив внедорожник своим темным взглядом. Боди и Лаки снимали дерьмо, шутили до того момента, когда им нужно было быть серьезными. Кузены всегда развлекались подобным образом. Рейт вдыхал дым своей сигары, и улыбался сардонической усмешкой.

Здание клуба было почти безлюдным. Все женщины останутся запертыми в своих комнатах. Никаких старушек. Это был клубный бизнес. Никто не был скомпрометирован, наше местоположение держалось в секрете от русских. Они могут знать о нашем существовании, но, вероятно, до сих пор не считали нас угрозой.

Это должно измениться.

Мамонт схватил русского и вытащил его из машины, в то время как Рейт и Экс последовали за ним. Они готовили его к допросу, пока я делал паузу, чтобы покурить и доложить нашему президенту. Патриот выключил зажигание и вышел из автомобиля, передав ключи Гриму. К завтрашнему дню у нас будут новые номера и VIN для этого автомобиля. Все будет очищено, стерилизовано, а затем продано, поскольку авто покинуло Неваду и никогда не возвращалось.

Я обратился в сторону Грима и Лаки.

— Отнесите это Ксенону. Убедитесь, что он знает, что это пришло от нашего заключенного. Нам не нужно, чтобы кто-то отслеживал это местоположение.

Они оба кивнули, забирая сотовый телефон, который я вытащил из кармана русского, и выключил. Аккумулятор также был извлечен. Я принял все возможные меры предосторожности. Как только они оказались внутри, мы втроем встали вместе, обдумывая наш следующий шаг.

— Этот русский мудак упомянул Солоника. — Я глубоко затянулся дымом и выдохнул, качая головой в сторону Грима. — Это не будет красиво.

Он кивнул на предупреждение.

— Я так и предполагал. Вытяни из него все, что сможешь. Мы запишем все это на пленку. Может оказаться полезным.

Патриот усмехнулся.

— Я не могу дождаться, чтобы услышать его крики.

— Ксенон может вытащить контакты. Если нам повезет, мы получим номер Солоника, и он все еще будет в действии.

Не имеет значения. При необходимости я мог бы проявить творческий подход Ксенона с Интернетом, особенно если бы мы опубликовали видео, которое я намеревался снять. У этого русского был худший день за всю его жизнь.

Неподалеку раздался глухой звук, и мы трое вздрогнули, поворачиваясь к внедорожнику. Через несколько секунд из машины послышался еще один приглушенный хлопок. Черт возьми. Мы кого-то пропустили?

Патриот нахмурился, незаметно придвигаясь ближе. Он осторожно положил руку на рычаг и повернул, открывая люк. Движение было настолько внезапным, что мы услышали небольшой визг, а затем из машины выпало тело, запутавшееся в черном пластике. Я мог видеть, что это была женщина. Она была раздета до бюстгальтера и нижнего белья, ее запястья и лодыжки были связаны тонкой нейлоновой веревкой. Девушка была грязной, в синяках и ссадинах, но именно бинты, покрывающие ее правую руку, внезапно заставили мое сердцебиение взлететь до небес.

— Трикси?

Патриот бросился вперед и вытащил свой нож, освобождая ее, она моргнула, уставившись на нас остекленевшими глазами. Она была накачана наркотиками. Это было нетрудно понять. Ее голова склонилась набок, когда она упала, и Патриот поймал ее.

— Черт, — выругался он. — Что за черт!

— Как, черт возьми, ты пропустил ее внутри машины? Разве вы не обыскали эту чертову штуковину? — Грим был взбешен, и мне пришлось взять на себя ответственность за этот пиздец.

— Мне жаль, президент. Мы этого не сделали. Это на моей совести.

Патриот нахмурился в нашу сторону.

— Она накачана наркотиками и завернута в черный пластик. Она не двигалась и не говорила, потому что до сих пор была без сознания. Мы никогда бы не узнали, что она там, если бы не свалили все тела в машину, не было времени.