- Из окна выпрыгнула, идиотка – быстрый, полный злобы взгляд на мертвую девушку – Все последнее время только и твердила, что скорее умрет, чем женой герцога станет.

- Покончила с собой, значит – колдун отвернулся, молча прошелся по комнате, о чем-то напряженно раздумывая – А скажи-ка мне, Рейтон, что еще ты знаешь о ритуалах возвращения к жизни, кроме того, что для этого необходимо просто огромное количество колдовской силы и что должно пройти не более половины суток с момента смерти?

Барон не ответил, лишь недоуменно головой покачал, а колдун продолжил, как и не ждал ответа.

- Для возвращения к жизни необходимо выполнение еще одного условия. Очень важного условия.

- И что же это за условие?

- А условие это заключается в следующем – умерший должен сам захотеть вернуться в мир живых. Обычно так всегда и бывает. Но твоя дочь – особый случай. Она сама решила расстаться с жизнью, значит и душа ее возвращаться точно не захочет. И никаким колдовством ее вернуться не заставишь.

Наступила напряженная тишина. Барон молча переваривал услышанное и прикидывал, что же можно еще предпринять в данной ситуации. Предложить герцогу вторую дочь? А что, Саяла уже достаточно взрослая для брака. Или вообще не говорить ему, что его невеста умерла, а вместо нее отдать ему какую-нибудь другую девушку, да хоть бы и из крестьян? Нет, герцог – не дурак, быстро распознает подмену. О том, что он сделает, узнав об обмане, даже думать страшно. Что же еще можно сделать? Что еще? Взгляд барона снова остановился на Зейхане. Тот стоял возле кровати, с каким-то скучающим видом и ждал. Именно ждал. В голове барона вспыхнуло озарение.

- Ты все равно можешь ее оживить? Не смотря на то, что она этого не хочет? Так? – напряженно спросил он у колдуна. Тот лишь плечами пожал, но через пару мгновений соизволил ответить.

- Не совсем…

- Не совсем, это как?

- Сделать кое-что можно. Но если я проведу подобный ритуал, вся ответственность за последствия будет лежать на тебе, это во-первых. Для ритуала нужна будет твоя кровь, именно твоя, это во-вторых. Все-таки тело твоей родной дочери к жизни возвращаем – видя недоуменный взгляд барона, колдун объяснил - Большинство людей в момент смерти мечтают только о том, чтобы прожить еще немного, хотя-бы еще день, или хотя-бы еще час. Этим пожеланием мы и сможем воспользоваться.

- Что ты имеешь ввиду?

- Твою дочь уже не вернешь. Душу твоей дочери не вернешь. Но само тело еще можно оживить, поселив в него любую другую душу. Герцог ведь не был знаком лично с твоей дочерью, значит, подмены не заметит. А мне нужно твое кровное согласие на проведение подобного ритуала. Ну и достойная оплата, конечно же – ухмыльнувшись, добавил Зейхан под конец.

- Значит, это уже будет не моя дочь, только ее оболочка – обдумав слова колдуна, заключил барон, а герцогу действительно неважно, чья душа в теле девушки будет, ему только наследник от нее нужен. Быстро отмахнувшись от мыслей о том, сколько золота придется выплатить за возвращение к жизни хотя-бы тела Джулины, хозяин решительно произнес – Хорошо, я дам на это и свою кровь, и свое согласие. Приступай.

- Вели своим людям мою книгу побыстрее доставить и мою шкатулку с зельями, и мы сразу приступим.

Спустя пару часов в комнате Джулины были затворены все ставни на окнах, чтобы создать полумрак, вокруг кровати углем была начерчена затейливая пентаграмма, напоминающая звезду с шестью концами. На этих концах стояли углубленные блюдца с водой, а в самой воде стояли зажженные свечи, расплавленный воск со свечей обязательно должен был стекать в воду.

- А теперь последнее – глухо проговорил колдун, оценивая подготовленное место для ритуала и разворачиваясь в сторону хозяина – Твоя кровь, Рейтон.

Барон молча протянул ладонь, и колдун резко провел по ней острым концом кинжала, оставляя глубокую царапину.

- Если бы я мог, убил бы ее еще раз. Кровь из-за девчонки проливать… – поморщившись, проговорил Рейтон, разглядывая царапину на своей ладони.

- Иди – велел колдун, не обращая внимания на слова барона – В каждую миску с водой нужно капнуть ровно по три капли твоей крови. А потом уходи из комнаты и проследи, чтобы в ближайший час сюда никто не заходил.

Этот час для барона Рейтона показался вечностью. Провел он это время в коридоре возле двери в комнату дочери, боясь отойти от нее дальше, чем на несколько шагов. За дверью первые минуты ожидания было тихо, не происходило вообще ничего, а потом раздался тихий свист, чем-то напоминающий свист ветра, он не прерывался ни на мгновение весь последующий час. Время от времени за дверью раздавались стуки, как будто какие-то предметы падали на пол, под конец стали слышны стоны.

А потом барон услышал голос, голос Джулины… Не медля больше ни секунды, он вбежал в комнату дочери. Глядя на комнату, складывалось впечатление, что в ней не просто ветерок, а целый ураган пролетел. Стол и стулья перевернуты, все, что было на столе и на прикаминной полке теперь тоже было на полу. Тяжелые шторы и настенный ковер были оборваны и валялись бесформенными кучами, открытые сундуки перевернуты, а находящаяся в них одежда разбросана по всей комнате. А вот большая кровать с балдахином была в прежнем виде. В центре этой кровати, закутавшись в простынь, сидела Джулина. Точнее, неизвестная душа, волей судьбы и сильного колдуна, закинутая в тело его дочери. Неизвестная обхватила плечи руками и нервно озиралась по сторонам, затем взгляд ее остановился на бароне, и она произнесла непонятную фразу. На неизвестном барону языке!

- И что это значит?! Ты кого в тело моей дочери заселил? – развернулся он к колдуну. Выглядел тот неважно, он даже не стоял, а сидел прямо на полу, прислонившись к стене напротив кровати и, казалось, даже дышал с трудом. Видимо, на ритуал ушли все его силы. Полностью восстанавливать которые предстоит не один месяц. Потому и цену за свою работу он просит огромную.

- Понятия не имею, чья это душа – развел колдун руками – но из тех, кто умер в то же время, что и твоя дочь, именно эта больше всех хотела жить. Поэтому ее и притянуло. А что язык не знает, так это ерунда, у меня зелье одно подходящее имеется. Видимо, душа эта раньше в странах за Восточным морем жила, там на других языках разговаривают.

Колдун Зейхан с видимым трудом поднялся на ноги, поднял с пола небольшую шкатулку и вытащил из нее маленький железный пузырек. Подошел к кровати и протянул пузырек девушке.

- Пей – сказал он.

Та принимать пузырек не спешила. Смотрела настороженно, снова что-то произнесла, а не получив ответа, отодвинулась, все также настороженно переводя взгляд с одного мужчины на другого. На это открытое неповиновение барон гневно рыкнул, нагнулся, схватил девушку за волосы и попытался влить в нее зелье силой. Но девушка была готова к такому нападению, она резко ударила схватившего ее мужчину в живот, что тот болезненно охнул и выпустил ее волосы. В ту же секунду она метким движением выбила из рук барона зелье, колдун еле успел поймать его на лету, слетела с кровати и бросилась бежать прочь из комнаты, совершенно не обращая внимания на то, что под простыней на ней только короткая тонкая сорочка.

- Стража!!! Держите ее! – крикнул барон, с трудом распрямляясь и держась за живот.

Его услышали. Убежать далеко девушка не успела, в коридоре ее схватили стражники и силой затащили в комнату, при этом старались смотреть куда угодно, но только не на нее. Девчонка все также брыкалась и вырывалась, что-то выкрикивала. И замерла лишь в тот момент, когда колдун подошел к ней вплотную, кончиками пальцев приподнял ее подбородок и посмотрел в ее глаза. Во взгляде этой незнакомки была такая смесь злости, непонимания, решимости, но не было и намека на повиновение.

- Свяжите ее и уходите – велел стражникам колдун. Через пять минут девушка была усажена на стул и связана по рукам и ногам. Зейхан снова поднес к ней пузырек со своим зельем, приблизил к ее губам.